Зачарованный мир - Мзареулов Константин - Страница 79

Дом оберегала магия, значительно превосходившая по силе и изощренности все, на что был способен ганлыбельский джадугяр.

– Не получается, да? – не без надежды в голосе осведомился Максуд Абдулла. – Слушай, пойдем отсюда, пока хуже не стало.

– Пойдем, пойдем, – поддержали его другие. – Храм Ахурамазды разрушен, защитить нас некому. Кто знает, какие демоны там прячутся, – всякое может случиться.

И это случилось.

Серебряный портрет Мир-Джаффара разжал металлические губы, и загремел безжалостный голос, который уже много десятилетий не звучал в Среднем Мире:

– Сумукдиар Хашбази-Ганлы, тебе дозволено войти. Повелитель ждет тебя в тронном зале.

Все, кто стояли вокруг джадугяра, невольно вскрикнули. Раздались судорожные молитвы. Толпа отпрянула, освобождая проход. Словно во сне, Сумук сделал первый шаг, потом второй. Ноги сами несли его вперед. Не почувствовав никакого сопротивления, он переступил линию магической ограды Кто-то из самых отчаянных попытался пройти вслед за джадугяром, однако был отброшен незримым барьером: дорога в Замок открылась лишь для одного посетителя. Во всяком случае, пока.

Втайне Сумукдиар надеялся, что с его приближением двери распахнутся сами. Так и произошло. Одновременно с висевшего над входом сверкающего листа исчезло чеканное лицо Мир-Джаффара, взамен которого появилась четкая картина внутренних покоев. Сумук догадался: таким образом оберегавшие дом духи намерены показать стоявшим у входа все, что будет происходить внутри.

Он перешагнул порог, дверные створки со слабым скрипом сошлись за спиной, и в тот же миг впереди отворилась, как бы указывая путь, следующая дверь. Так демоны-хранители вели его по комнатам, коридорам, лестницам. Со стен, убранных коврами и полированным деревом, бездымно светили яркие факелы. Некоторые залы были украшены картинами, мозаиками, гобеленами, кое-где в вычурных нишах стояли бесценные древние статуэтки, вазы, великолепные доспехи различных времен и народов. Он видел потрясающую по богатству библиотеку, а также великолепную коллекцию оружия – в том числе и магического действия. Встретились ему по пути комната с огромным числом закрытых сундуков – вероятно, сокровищница, а также камера пыток, комната для медитаций и много других помещений, остро необходимых для городского правителя.

Наконец перед Сумуком распахнулась дверь из слоновой кости, украшенная изощренными золотыми узорами, изображавшими битву титанических сил. Прикрыв глаза, он мысленно произнес охранительное заклинание и ступил через порог. Мраморные стены огромного зала были до половины высоты укрыты панелями полированного розового дерева, в центре располагались изящный фонтанчик и площадка для выступления танцовщиц, а чуть дальше, у противоположной от входа стены, на ступенчатом возвышении, стоял трон, высеченный из единого кристалла рубина. Позади же трона возвышалось изваяние Джуга-Шаха.

Статуя царя была отлита из темного металла с поразительным мастерством, так что казалась почти живой. Джуга-Шах словно изучал вошедшего тяжким пронзительным взглядом, как бы оценивая: достоин ли этот полусмертный высочайшего доверия. Сумукдиар застыл перед образом своего кумира в благоговейном молчании, а затем, сделав шаг вперед, распластался перед ним на полу, разметав алый плащ и коснувшись лбом каменных плит. В тот же миг снаружи, проникнув даже сквозь толстые стены замка, донесся слитный, многотысячный вздох. Соотечественники, наблюдавшие эту сцену на серебряном листе, были потрясены: сам Кровавый Паша, никогда и никому не оказывавший подобных знаков почтения, склонился перед Джуга-Шахом! Сумук приподнял голову, настороженно глядя на тронное возвышение и лик древнего вождя. Он ждал знамения, и тайные его надежды оказались не напрасны. В сознание джадугяра проник глухой колхидский выговор:

– Встань, агабек. Наконец-то мы можем поговорить. Джуга-Шах долго ждал такого гостя.

– Привет тебе, Великий, – почтительно произнес гирканец, выпрямившись. – Поверь, я рад слышать твой голос. Значит, ты жив, пусть даже не в нашем мире.

– Исчезает лишь телесная оболочка, – назидательным тоном ответил голос царя, – Дух же продолжает существовать до тех пор, пока он нужен людям. В чем, по-твоему, предназначение вождя?

– Искренне и честно служить своему народу, находить верный путь к благоденствию и вести по нему соплеменников, – не задумываясь, ответил Сумук. – И еще, конечно, карать отступников и врагов.

В глазницах изваяния заблестели золотисто-зеленые искры. После непродолжительного молчания голос проговорил:

– Ну это тоже, хотя есть и другие обязанности. Я слушаю тебя.

Несколько обескураженный таким поворотом беседы джадугяр пробормотал: дескать, пришел не говорить, а получать повеления и советы высших сил. На это ему ответили строго: высшие силы хотели бы знать, о чем именно желает услышать главный волшебник Средиморья.

Странно было слышать такое – ясно же, о чем он может спросить. Но, поскольку Великий требовал, Сумук сказал прямо:

– Мир приближается к решающей битве. Мне нужно знать, что случится с нами и как мы должны действовать.

– Ты почти разочаровал меня своим вопросом, – печально поведал голос. – Как вы будете действовать – то с вами и случится… Спроси по-другому – как должен спрашивать мой ученик.

Пристыженный, Сумукдиар произнес:

– Скажи, Великий, что должны мы сделать, чтобы схватка завершилась победой сил Света и Добра?

– Вот так-то лучше, – добродушно ответил голос Джуга-Шаха. – Для начала ты должен понять: вы не приближаетесь к решительной битве. Вы уже давно ведете эту битву. Да что там вы – еще я, при своей жизни, успел застать начало этой битвы! Добро и Мрак, Справедливость и Магриб противоборствовали всегда, и лишь только очередная схватка завершается кратковременным успехом какой-то стороны, как тотчас начинается подготовка к новому столкновению.

Сумукдиар и прежде догадывался об этом, но все-таки был огорчен, узнав от Джуги, что опасения его были верны. Невольно вырвалось крамольное:

– Значит, окончательная победа недостижима?

– Не спеши. Слишком могучи силы, втянутые в давнее противоборство, которое разворачивается одновременно на всех ярусах Мироздания. В том числе и на тех, которые тебе неведомы. Раскрой свои мысли и смотри…

Магическому зрению Сумука явилась череда грандиозных устрашающих картин извечного противостояния. Молодой джадугяр увидел, как коварный Громовержец низвергает в Нижний Мир своего Отца-Демиурга и сам, вместе с братьями и сестрами, воцаряется в Верхнем. Однако возмущенные его предательством адепты бога-творца поднимаются на борьбу против заговорщиков. Эпизоды исполинских битв, давно известные разным народам, сплетались в безостановочное сражение, растянувшееся на десятки, сотни, тысячи лет.

При поддержке огнедышащего стоглавого Тифона армия титанов атаковала олимпийскую резиденцию Зевса Ледяные и огненные великаны осадили и пытались взять штурмом Валгаллу, где окопался Один. Асуры, старшие братья богов, ввязались в безнадежно-отчаянную битву против Индры, стремясь вернуть на престол Прародителя Брахму. Против Верховного Владыки Хуан-ди выступили мятежные великаны Чию, Куафу и Синтянь. Гигантские духи шеолы, сохранившие верность присяге, данной Демиургу Элохиму, вышли на бой с воинством Яхве. Но постепенно – где силой, где хитростью, где предательством – Громовержец, призвав циклопов, гекатонхейров и прочих выродков преисподней, подавил сопротивление повстанцев.

Отголоски сражений, грохотавших в сверхъестественных сферах, потрясали и Средний Мир. Сумукдиар увидел цветущую землю Атлантиды, страны Золотого Века, где люди вели спокойную жизнь без тревог и печалей, где все жители были равны и не знали угнетения. Однако соседние державы – Офир и Эльдорадо, приняв культ бога грома и введя у себя подневольный рабский труд, создали колоссальные флоты и армии, окружили Атлантиду цепью крепостей и военных лагерей. Проникая на континент Золотого Века, офирские лазутчики смущали наивных доверчивых атлантов небылицами о роскоши, в которой живут рабовладельцы, но при этом не упоминали, конечно же, о беспросветной участи влачащих жалкое существование рабов. «Отрекитесь от Демиурга, признайте Громовержца – и вы тоже станете богачами», – нашептывали они, хитроумно умалчивая, что богатыми станут лишь очень немногие, тогда как подавляющее большинство обречено на непосильный, каторжный труд под бичами безжалостных надсмотрщиков. И немалая часть простодушных атлантов, поверив лжи лазутчиков, принялась возводить храмы в честь бога грома и молний, внося в державу смуту и раскол.