Экстремальные услуги - Мзареулов Константин - Страница 83

Омар, Миранда и Гай-Юлий внимательно слушают, но им, как мне кажется, нелегко поверить столь извращенным новостям Я стараюсь растолковать подоходчивее, чтобы они прониклись чувством ответственности и поняли: все это возможно.

Инструктаж почти завершен, когда в отсек врывается разъяренный Джузеппе Накамура. Забыв поздороваться, полковник свирепо рычит:

– Нам надо серьезно поговорить!

– О чем речь… – Я развожу руками. – Ребятишки, отправляйтесь на корабль Я скоро присоединюсь к вам.

– Сомневаюсь, что присоединишься, – шипит Джузеппе и, когда мы остаемся вдвоем, делает разоблачительное заявление: – Мы записали твой разговор с Аль-Зумрудом.

– Кто бы сомневался. Надеюсь, ты получил наслаждение, просмотрев запись этого шоу?

– У тебя хватает наглости шутить? У тебя, который ликвидировал важного свидетеля!

– Сначала докажи, что я кого-то убил. Он возмущения полковник багровеет, наивно надеясь испепелить меня взглядом. Потом переходит к угрозам:

– Ты будешь наказан. Не надейся на дружбу с Фаттахом и членство в Высшем Резерве.

– Почему-то я сомневаюсь, что наказание будет строгим, а гнев властей —долгим. – Я говорю это совершенно искренне. – В скором времени вам снова понадобится надежный человек, умеющий оказывать экстремальные услуги.

Джузеппе пыхтит, пытаясь побороть негодование. Я понимаю его, но и он наверняка понимает меня. Я сделал то, что должен был сделать, пусть даже кто-то способен осудить мой поступок по каким-то суровым канонам высшей нравственности, В конце концов мораль придумали люди, и я имею полное право по-своему трактовать этические законы.

Ну, если ему не надоело, я могу продолжить скучную игру в соблюдение норм порядочности. Делаю большие глаза и произношу, самым ханжеским образом прикидываясь оскорбленным:

– Дорогой мой, прекрати странные разговоры, будто я кого-то убил. Как ты понимешь, это гнусный навет. Я знал, что мой сопланетник скоро умрет, поэтому заглянул в тюрягу, чтобы скрасить последний час его жизни. Или последний час смерти – как тебе будет угодно. Ведь что такое жизнь человеческая? Затянувшаяся на десятилетия агония – не более того. Всего лишь тусклая точка, ненадолго сверкнувшая в вечном мраке Вселенной.

Пропустив мимо ушей философский финал моей тирады, полковник Накамура свирепо вскрикивает:

– Ах, значит, ты все же знал, что он умрет?!

– Конечно. – Развожу руками и делаю унылую физиономию. – Там, на Ульсе, когда расследовали загадочную смерть Упыря, я взял образцы крови у всех, кто был в радиусе километра от места этого радостного события. Анализ показал, что бедняга Хаджи Альфонс страдает смертельным недугом и умрет в такой-то день и час…

– Прекрати паясничать! – взрывается грозный полковник всесильной Тай-по. – Сделав анализ крови, ты синтезировал генетическую бомбу, которая безвредна для всех людей, но смертельна лишь для одного существа во Вселенной – для Аль-Зумруда…

Твердо стою на своем:

– Клевета. Ты переоцениваешь мои скромные возможности.

Джузеппе, аж поперхнувшись от возмущения, произносит обличительным тоном:

– Ты сам сказал ему об этом. Сказал на вашем долбаном варварском диалекте. Мы только вчера нашли верного человека, который сумел перевести эту часть заупокойной беседы.

Беззаботно отмахиваюсь.

– Мало ли что я сказал. Слова ничего не доказывают, и ты это знаешь лучше меня. Может, я пошутил? У нас на Монтеплато очень своеобразный юмор.

– Считаешь, что поступил правильно? Так вот, ты был неправ, убивая Аль-Зумруда… Империя гарантировала ему жизнь в обмен на чистосердечность признаний,

Он пытается воззвать к моей совести? Ну-ну. Позволим себе малую дозу откровенности. Я говорю:

– Мое мнение не имеет значения. Джузеппе криво улыбается.

– У нас получился очень содержательный разговор. Но по крайней мере теперь я понял, почему ты ради визита в бразильскую тюрьму отложил подписание контракта.

В ответ излагаю свою твердую жизненную позицию:

– Человек должен восстанавливать справедливость всеми посильными способами. Этому учат нас законы клана и законы Империи. И вообще, смерть Аль-Зумруда – внутреннее дело Монтеплато.

Кажется, он смирился и понял, что пристыдить меня не удастся О наказании же и вовсе думать не стоило, потому как моя оборона была абсолютно неуязвимой Покачав головой, Джузеппе ворчит:

– Арестовать бы тебя за самоуправство да подержать двенадцать суток в камере.

– Нельзя, дружище. – Я смеюсь. – Джузеппе, ты даже не представляешь, какая страшная причина не позволит тебе совершить такую ошибку. Дело в том, что я еще не довел до финиша ликвидацию Упыря.

Выслушав мои объяснения, он бледнеет, и мне приходится успокаивать полковника, заверяя, что дела обстоят плохо, но не трагично и что сегодня же мы уладим оставшиеся шероховатости. В разгар этой лекции мне приходит в голову неожиданная мысль, и я предлагаю:

– Составь нам компанию. В одной из этих акций мне понадобится ассистент.

Он легко соглашается и даже вызывается подбросить нас на «Паровоз». Потом зачем-то спрашивает:

– Ты уже получил вознаграждение за ликвидацию банды с Ульса?

– За всех, кроме Аль-Зумруда. Но последнего, как известно, я не убивал.

– А хоть бы ты и убил его! – злорадно восклицает полковник. – В тот момент, когда Аль-Зумруд оказался в руках закона, вознаграждение за голову арестованного было автоматически аннулировано.

Деньги в этой истории волнуют меня в последнюю очередь, поэтому я невозмутимым тоном говорю:

– Вот и славно, что я не пытался его убить… Больше мы к этой теме не возвращаемся. В коридоре Джузеппе, хохотнув, сообщает

– Да, чуть не забыл. Вместе со мной прилетел твой приятель Васильченко в сопровождении шикарной ассистентки Всю дорогу пудрил ей мозги рассказами, какой ты крутой дыролаз и как тебя уважают на Монтеплато. Описывать подвиги брата по клану – смешной способ ухаживания, не правда ли? Особенно если учесть, что про главные твои подвиги этот воротила не знает. Мы посмеялись, но в общем отсеке смех застывает у меня на губах, потому что рядом с Модестом стоит… Николь Дербенева. На вид она чуть старше, чем я запомнил ее, но все равно выглядит заметно моложе меня сегодняшнего. Наверное, прошла омоложение на год-другой раньше, чем я.

– Дорогой друг! – восклицает Васильченко – Позвольте представить моего референта…

Николь удивленно хлопет длинными ресницами и произносит немного растерянно:

– Кажется, мы знакомы…

– Вернее, почти знакомы. – Боюсь, мой голос прозвучал излишне сухо. – Искренне рад. Вы давно работаете в «Новой Эре»?

– Неделю

Я понимающе киваю и справляюсь, не передавал ли ей отец мою визитку. Оказывается, с отцом она не виделась около месяца, но они должны встретиться в начале сентября, когда пойдет в первый класс ее младший внук.

В общем, ситуация была ясна. Хитрюга Модест еще на сборе клана догадался о моих чувствах к дочери полковника Аякса и решил, что я, увидев Николь, растаю и соглашусь поддержать проект 2В. Напрасно он строит такие иллюзии.

Не обращая внимания на Васильченко, мы немного поболтали, и я узнал, что Николь дважды побывала замужем, воспитала троих детей и семерых внуков, а теперь намерена пожить, что называется, «для себя».

– Разумно, – я одобрительно киваю. – Надеюсь, мы еще увидимся, если я вернусь из этого рейда?

– Не говорите так. – Николь шутливо хмурится, – Вы обязательно вернетесь. Мне рассказывали, что вам всегда везет.

Она стала еще ослепительнее, чем в дни первой молодости. Наверное, я снова потеряю голову.

Нас пятеро в рубке космолета. Артефакт-канал и трасса, пробитая мной по заданию сепаратистов, за полчаса выводят «Паровоз» к цели. Этот отрезок путешествия заканчивается в черной дыре на окраине системы Ориона-47. Это совершенно глухой участок межзвездных маршрутов – воронка расположена ужасно далеко от планет, так что даже контрабандистам нет смысла сюда заглядывать. Вполне возможно, что никто не бывал в этом отростке ЧД-канала уже много десятилетий.