Экстремальные услуги - Мзареулов Константин - Страница 56

– Нам больше нет нужды ежедневно сражаться за выживание, – говорит Первый Консул. – Мы выжили в суровой борьбе и уверенно смотрим в будущее. Мы стали самыми сильными и можем позволить себе немного расслабиться. Тем не менее угроза извне не исчезла, и потому нельзя терять бдительности Я должен сообщить согражданам, что среди звезд зреет заговор, направленный против союза планет и народов, входящих в Единые Миры.

Он делает Паузу, сверля зрителей Тяжелым взглядом. Из-за размеров изображения кажется, что лидер Империи навис над лилипутами-мятежниками. Первый Консул продолжает:

– Против Империи объединились кучки предателей, продажных чиновников, маниакальных преступников и психопатов, изгнанных народами своих планет. Эти пигмеи лелеют безумную надежду вернуться в власти, чтобы вновь ограбить и залить кровью Авалон, Монтеплато, Микенас, Атлант, Брахму. Нам известны почти все системы и планеты, где расположены тренировочные лагеря и базы террористов Мы знаем, из каких источников они получают оружие и кто их финансирует. Человечество может не сомневаться – этот опереточный путч будет раздавлен, как и другие вспышки подобного безумия, случавшиеся за предыдущие полвека. И я предупреждаю власти больших и малых государств, давших приют преступникам… – Приблизив лицо к объективам, он угрожающе произносит, разделяя слова подчеркнутыми паузами – Наше возмездие будет ужасным, и никто не посмеет просить пощады

В заключение Первый Консул говорит общие фразы о необходимости крепить бдительность и быть готовыми к неожиданным событиям. А затем сообщает действительно неожиданную новость: обновленный на недавних выборах парламент Роксанской Джамахирии объявил о готовности Сапфира и Диаманта вступить в Империю.

Появляется изображение развевающегося знамени. Очевидно, это новый флаг Единых Миров – пять рядов по семь звездочек в каждом вместо старого, где было три ряда по одиннадцать звездочек. Все правильно, вместе с Джамахирией у нас стало тридцать пять планет.

В холле подавленное молчание. Кажется, они сильно испугались. Внезапно тишину нарушает голос Моллы Асима:

– Как не вовремя – накануне праздника…

Я хочу незаметно слинять, но Аль-Зумруд ловит меня около двери и напоминает, что завтра надо обязательно вернуться из черной дыры до часу дня, когда начнется митинг.

– Час лететь до ЧД, час обратно, час-другой работы на месте… – Я подсчитываю, загибая пальцы. – Если стартовать в восемь утра, как раз уложимся.

– Из замка отправимся в семь, – резюмирует Хаджи Альфонс. – Позавтракаем в пути.

Гляди-ка, как они торопятся. Что ж, завтра мятежники получат очередную порцию удовольствия. А мне готовиться недолго – только текст сообщения набросать.

5. Харакири. 8.08

Среди ночи в замке поднимается суматоха. Из парка доносятся крики, мне спросонок даже чудятся выстрелы. Выглянув в окно, определяю, что шум идет со стороны казармы, и спокойно иду спать дальше.

Утром мои предположения подтверждаются: охрана Упыря накрыла в казарме «тайную сходку», о которой я накануне анонимно оповестил кого следует. «Случайно» встретив идущего на утреннее дежурство Нико, выясняю, что арестовано с дюжину солдат и сержантов. Нико рад. Я тоже.

В семь утра появляется машина, которая везет меня на космодром. Подлетая на шаттле к «Ахиллу», вижу рядом с бульдозером орбитальный паром – наверное, выгружает аппаратуру для клонирования.

Корабль забит посторонним сбродом, в отсеках тесно. Здесь десятка два гражданских и не меньше взвода военной полиции. Сразу предупреждаю Хаджи Альфонса, что в рубке лишних мест нет. Он успокаивает меня:

– Подсобный персонал и не должен рассчитывать на комфорт. Полетят, где скажешь.

– Пусть размешаются в третьем грузовом отсеке, он как раз свободен.

Так, с этими разобрались. Теперь надо избавиться от дыролаза из «Singular». Мне в ответственный момент чересчур глазастые не нужны.

Вроцлав и Алонсо уже сидят на штатных местах. Оставшиеся в рубке свободные места занимают Аль-Зумруд и Рози. Посылаю ей воздушный поцелуй и требую подать мне завтрак. Вроцлав ведет корабль к черной дыре, а я, запив паек пакетом фруктового сока, начинаю хвастать. Вспоминаю сложные операции, которые успешно проворачивал после того, как от этих заданий отказывались более мощные фирмы. И между делом вворачиваю, что мог бы даже добраться до Земли в одном скафандре.

Оказавшись в ЧД-канале, увожу космолет на три ламорра от воронки и задумчиво сообщаю:

– Наверное, здесь можно – рядом проходит подходящий капилляр. Только мне придется выйти за борт.

– Нет! – в один голос кричат Хаджи Альфонс и Рози.

Молодцы, противнички, боятся меня отпускать. Запомнили, что я умею совершать дальние прогулки без корабля.

– Пусть пойдет второй дыролаз, – приказывает Аль-Зумруд.

Я соглашаюсь мгновенно.

– Ладно, как скажете. Алонсо, ты должен подойти как можно ближе к воронке каналетто и выполнить кое-какие замеры…

После инструктажа Алонсо отправляется в шлюз, а я настраиваю аппаратуру и между делом скачиваю с блокнота файл, подготовленный вчера вечером. Когда на панораме появляется фигура в скафандре, я даю ды-ролазу дополнительные указания и предупреждаю, что сейчас будут запущены два зонда. Алонсо, понимая, чем грозит ему такой запуск, стремительно прячется в складку, рядом с которой расположена капиллярная воронка.

Теперь никаких свидетелей поблизости нет, и можно работать совершенно спокойно. Зонды тихим ходом выползают из люка и передают не слишком нужную мне информацию. При нормальных обстоятельствах, закончив измерения, полагалось бы вернуть их на борт, но оставшиеся в рубке лопухи этого не знают. Зонды уплывают за пределы зоны видимости, а я говорю в микрофон:

– Алонсо, можешь возвращаться.

Он охотно включает ранцевый движок. Когда дыро-лаз входит в рубку, я дотошно расспрашиваю его, так что остальные вскоре начинают зевать – наша терминология им совершенно непонятна. Между тем зонды уже наверняка нырнули в нужный ЧД-канал и летят к ближайшей имперской базе. Самое позднее через сутки Тай-по получит мой отчет.

Теперь можно и развлечься.

– Ну-с, поехали. – Я кладу руки на пульт с видом пианиста-виртуоза. – Пристегнитесь. Будет качать.

Сильная вибрация вовсе не обязательна, однако я намерен устроить пассажирам веселую жизнь. «Ахилл» генерирует хаотичные вихри гравитонов, от которых начинается волнение в гиперспейсе. Оранжевое смещение быстро падает, но мы уже проскакиваем воронку, раздвигаем капилляр и выходим в мою микровселенную.

Пока персонал выгружает свое имущество, гравигены удерживают космолет на пятикилометровой высоте. Люди Аль-Зумруда торопятся, но работа все равно идет медленно.

– Не успеем за час, – раздраженно рычит член По-литкома. – Опоздаем к началу митинга!

– Успеем. – Я беззаботно смеюсь. – Ты забываешь, что время здесь ускорено почти в сто раз. Для нас пройдут часы, а снаружи – минуты.

Он облегченно вздыхает и бежит к своим олухам. Внизу роботы монтируют здания, в которых будет размещено хозяйство для клонирования, энергостанция и прочие ненужные предметы. С грехом пополам команда Хаджи Альфонса заканчивает основные дела за шесть с небольшим часов, подключив к атомным генераторам саркофаги с зародышами. Жилые дома для персонала можно построить потом. На мой взгляд, их можно вообще не строить…

– Полным ходом обратно! – командует Аль-Зумруд.

Я дисциплинированно исполняю приказ. Одно плохо – на этот раз не удалось довести до завершения историю с Жирным Педиком. Ничего не поделаешь, сегодня они меня за борт не выпустят. Попытаем удачи в другой раз.

Теперь надо запереть ЧД-канал. Я ободряюще подмигиваю Розетте. Смотри, глупенькая, смотри. Все равно ничего не поймешь. Я уже тридцать лет вожу корабли по гиперспейсу и до последнего кванта изучил гнилые повадки этих мест…

На мониторах видны изгибы канала, и нетрудно выбрать участок, где кривизна вакуума имеет нужные параметры. Именно туда мы и направим корабль. Как и следовало ожидать, гравитационные вихри канала и двигателей стремятся к резонансу. Вибрация усиливается, оранжевое смещение играет цветомузыку, гравигены норовят захлебнуться. Рози в панике, остальные тоже выглядят неважно.