Клыки вселенной - Мзареулов Константин - Страница 38

На следующий год полководец, ставший всенародным любимцем, одержал очередную победу – на президентских выборах. Собранная им команда отборных умов перевернула всю жизнь человечества, сделав Галсоюз настоящей сверхдержавой… А теперь великий политик и военачальник прозябает на заштатном пиратском кораблике, охраняя старые истребители, предназначенные неведомой банде. Хотя, если подумать, получателя угадать нетрудно.

– Мы везем оружие для повстанцев Восьмой Республики?

Покосившись на него, Хосе Вассерфаль кивнул. Проговорил медленно и негромко:

– Друзья будут ждать нас в условленном месте через семь часов.

Все стало понятно. «Волчья стая» поддерживала мятежников, выступавших за воссоединение Республики с Галсоюзом. Теперь уже не оставалось сомнений, что так называемые пираты тесно связаны со спецслужбами. Имея такую «крышу», нетрудно быть крутыми…

Кумран показал на голограмму:

– Крейсер ресов и кое-какая мелочь ждут нас в гипере. И вдобавок эсминцы в обычном космосе.

– Значит, кто-то проболтался. – Танталов пожал плечами. – У нас много времени в запасе.

– А если они не уйдут через шесть часов? Человек, некогда звавшийся Стальным Хосе, ответил равнодушным голосом:

– Будем прорываться с боем. «Янычар» оттянет на себя корабли ресов, а транспорты проскользнут.

На дальнем разведчике против крейсера! «Волки» оставались отчаянными головорезами даже в моменты, когда им не могли помочь ни военная разведка, ни Министерство глобальной безопасности.

– Есть другой способ, – сказал эльдор. – Я перетащу вас туда на струннике.

– "Янычар", само собой, пройдет, – усмехнулся Танталов. – А как те два тяжеловеса?

– Я же сказал – перетащу.

Для струнного двигателя масса груза почти не имела значения. Можно буксировать хоть целую планету, если ее размеры вписываются в сферу действия резонансного поля. Поскольку движок «Янычара» покрывал своими колебаниями почти мегаметр, два транспорта он должен был потянуть без проблем.

К условному времени флотилия республиканского флота получила подкрепление. Теперь пиратов ждали два крейсера, четыре торпедоносца и семь фрегатов. План прорыва с боем отпал, да в нем и не было нужды.

«Аркебуза» и «Наутилус» приблизились к «Янычару» километров на десять – пятнадцать. Двигатель легкого крейсера был почти на порядок мощнее машинки, стоявшей на «Чайке», его резонансное поле без труда захватило транспорты, и три корабля заскользили вдоль суперструны.

Путешествие продолжалось чуть дольше обычного – почти минуту. Когда внешние объективы вновь выдали изображение звездного неба, оказалось, что отряд «Волчьей стаи» находится глубоко в тылу республиканского заслона.

– Они нас не заметили? – не слишком озабоченно поинтересовался Круль.

– Не должны. Перемещение по струнам старые локаторы почти не фиксируют.

– Что значит «почти»? – Танталов вопросительно поднял брови.

– На мониторах наш бросок выглядит как помехи.

Ветераны помолчали, наблюдая за кораблями ресов. Те продолжали патрулирование, не проявляя признаков беспокойства.

– Ну допустим, – сурово буркнул капитан.

«Янычар» и его ведомые уходили вдоль струн еще дважды, после чего оказались в безымянной системе. В атласах эта тройная звезда обозначалась невразумительным сочетанием символов, населения здесь не было по причине отсутствия планет, пригодных для жизни. Составители атласов жестоко ошибались: повстанцы оборудовали свою базу на крохотной планетенке, которую правильнее было бы назвать астероидом – переростком.

В тамбуре «волков» встретил заросший бородой человек, который обнял гостей, шутливо спросив:

– Вы одни или следом идут большие эскадры?

– Придут, дай срок, – пообещал Танталов.

Пилоты-мятежники действительно очень быстро освоились в кабинах «Кондоров». Тяжелые истребители – пусть не слишком маневренные, но сильно вооруженные – идеально подходили для партизанской войны. Собственно говоря, «Кондоры» и создавались для дальних диверсионных вылазок.

– Сравнительно малые размеры делают машину невидимой для локаторов, – объяснял эльдор. – Две встроенные пушки и двенадцать пилонов на крыльях…

– Это мы уже сообразили, – перебил инструктора повстанец, чье обожженное лицо пересекал глубокий свежий шрам. – Пора заняться практикой.

Их нетерпение было понятно, только Кумран привык работать обстоятельно. Сначала – гипноучеба, потом – тренажер. Лишь после обеда он разрешил первой паре совершить вылет. Вернувшись, обгорелый мятежник признался:

– Я и не верил, что у легких машин может быть такая дальность!

Разрешив пилотам отдыхать, Кумран отправился искать своих, но заблудился в лабиринте коридоров и забрел в глухой угол базы, где в огромной пещере громоздилось много интересного добра. Очень сильное впечатление произвели на оружейника полсотни кварковых бомб в заводских упаковках. Надписи на контейнерах были сделаны письменами Тонхойра, которых эльдор не знал, но в цифрах немного разбирался – 132 год новейшей эпохи.

В памяти видеофона хранилось множество справочных данных, и Кумран установил, что 132-й соответствует 2360-2361 годам земного календаря. Бомбы оказались его ровесницами.

Тут прибежала охрана. Кумрану пришлось, заложив руки за голову, постоять лицом к стене под прицелом короткоствольных «Колдунов» старой модели. Потом недоразумение разъяснилось, и часовые, дружелюбно перешучиваясь, проводили его в штабной бункер.

Круль и Танталов представили эльдора бородатому командиру партизан, которого звали Теодор. Приветствовав гостя, тот предложил на выбор чай, кофе и коньячок.

– Кофе, – сказал Кумран. – Теодор, ваши пилоты готовы к боевым рейдам. А вот бомбы в арсенале скоро протухнут. Сорок лет – предел для старых боеприпасов. Распадаются биоэлектронные цепи.

Бородач подмигнул:

– Значит, применим, пока они еще действуют. Я не против.

Засмеявшись, Круль спросил.

– Скажи лучше, как наша планета? Что слышно о Техноцентре?

– Хочешь прогуляться туда? – Теодор почесал бороду. – Не советую. Вокруг полированной планеты тройной слой сторожевых буйков. И еще корабли патрулируют. Между прочим, в том секторе отмечается активное движение. Транспорты так и снуют туда-сюда.

– Не иначе, они все-таки начали выпуск изделий, – озабоченно заметил Танталов. – Нам нужны точные данные: сколько транспортов, с каким грузом, откуда приходят, куда увозят готовую продукцию.

– Ладно, захвачу для вас один транспорт, – лениво бросил бородатый. – Заодно испытаем в деле новые истребители… А на Кондотьерре неважно. Я ходил туда с месяц назад. Митинги, забастовки, безработица. Причем недовольны все – и люди, и Жуса-Науге.

– Мы с ним земляки, – пояснил Мах, словно Кумран сам не понял этого по акценту. – Оба с Кондотьерры. Когда-то вместе служили Плеядам, потом вместе присягнули Стальному Хосе, но Тео вернулся сюда – сражаться против оккупантов.

Только сейчас эльдора осенило. Выпучив глаза, Кумран смотрел на бороду, скрывавшую лицо кумира его детских лет. Наконец прошептал:

– Вы – Теодор Кинге, бывший командир фрегата «Астарта»?!

Шутливо поклонившись, повстанец сказал: приятно, мол, что молодежь до сих пор нас не забыла. Еще бы Кумран не помнил обстоятельства Пигмейской войны: когда сцепились Федерация Плеяд и Пятая Республика, Кумран учился в младших классах. Мальчишкой он с нетерпением ждал фронтовых сводок и наносил на голографическую карту места сражений, перемещения наземных сил и космических флотилий.

Это была первая после почти полувекового перерыва война между человеческими государствами. Сражались два карлика, отколовшиеся от Галактического Союза: с каждой стороны по тысяче звезд и по дюжине обитаемых миров – жалкий клочок большой Галактики.