Изгнанники Нирваны - Мзареулов Константин - Страница 60

Мандор подхватил:

– А тем временем другой брательник занимался охмурением амберитов. Корвин, Фиона, ответьте по возможности честно: не склонял ли вас Фауст ввязаться в какую-нибудь авантюру?

Честного ответа, как и любого другого, он не получил, но по растерянности, мимолетно проступившей на лице Корвина, понял, что Фауст предлагал в Амбере нечто такое, от чего адепты Порядка не сумели отказаться. Дара тоже обратила внимание на мимику своего давнего любовника и раздраженно заявила:

– Не знаю, кто направляет их действия, но недолго братьям безобразничать. Мне доложили, что армия этих колдунов захватила крепость, которую удерживали наши старинные союзники. Придется послать карательную экспедицию.

Мерлин вскричал возмущенным голосом:

– Почему о военных делах докладывают тебе, а не мне? Одновременно с ним задал вопрос встревоженный Мандор:

– О каких союзниках ты говоришь?

Презрительно покосившись на мужчин, Дара буркнула:

– За время, пока болел Суэйвилл, некоторые генералы привыкли, что я решаю многие текущие вопросы. Вот они и поставили меня в известность, что где-то в диких Отражениях, на самом краю Внешнего Пояса Теней есть крепость, которую наши союзники захватили задолго до моего рождения. Теперь гарнизон просит помощи.

– Какие союзники и какая крепость? – повторил Мандор.

– Все генералы, действующие в обход короля, отправятся в отставку! – гневно заявил Мерлин.

Проигнорировав реплику сына, Дара ответила пасынку:

– Крепость называется Нирвана. Когда-то там правил варварский царек по имени Гамлет, которого прикончил Озрик, сын Оберона. И тогда Пифрод, прежний король Хаоса, приказал своему племяннику Суэйвиллу захватить тот сектор. Понятия не имею, для чего твоему деду это понадобилось.

– Припоминаю ту историю, – сказал Мандор. – Кажется, нужно было срочно покончить с Нирваной, чтобы обезопасить фланг перед решающим ударом на Амбер. Отец захватил несколько крепостей и вернулся в цивилизованные Отражения. А в Нирване остался гарнизон наемников какой-то полузвериной расы. С тех пор мы даже не вспоминали о тех местах.

– Пусть даже эти Отражения никому не нужны, я все равно рассчитаюсь с Мефом и его семейкой, – мстительно заявила Дара. – Сегодня же велю собрать отряд наемников. Камня на камне от Нирваны не оставлю.

Ее угрозы не слишком обеспокоили аудиторию, поскольку на судьбу неизвестного королевства всем было наплевать. К тому же большинство амберитов издавна питали стойкую антипатию к Мефисто. Однако брат Мефа считался другом Корвина и вдобавок обещал вернуть Камень Правосудия. Поэтому Корвин деликатно намекнул, чтобы во время вендетты бывшая королева Хаоса пощадила хотя бы Фауста.

– Ты должна понимать, что дикарь действовал, желая помочь мне и Мерлину, – сказал серебристо-черный.

– Он перестарался! – огрызнулась Дара, – Надеюсь, ты не попросишь, чтобы я простила и Мефа?

– Трудно сказать. Он всегда казался мне малоприятным субъектом. Но обрати внимание – Мефисто прислал документы, которые могут сослужить тебе добрую службу. Скорее даже не тебе, а нашему мальчику.

Мандор сказал с улыбкой:

– Меф словно продолжает выполнять обязанности телохранителя. Небывалая верность.

– Может, он – тийга? – подумал вслух Мерлин. Дара снова разозлилась:

– Не болтай глупостей. По-твоему, я не способна отличить демона от недемона?!

– Безусловно, он не демон, – уверенно проговорил Мандор.

– Однако колдун слишком сильный, – засомневалась Фиона. – Столь глубокое проникновение в Искусство недоступно смертным.

– Согласна, – сказала Дара. – Чересчур опасен, а потому должен умереть. Корвин, не проси пощады для этих братьев.

– Можно подумать, мои просьбы что-нибудь для тебя значат.

Пластичным движением Дара положила голову ему на плечо и промурлыкала:

– Ты себе не представляешь, как много значат для меня твои слова. Не представляешь…

В душе Корвина снова зашевелились угасшие чувства, а Дейдра приготовилась к сражению. Но тут Мерлин, зорко следивший за буйной родней, своевременно пожаловался:

– Я даже побаиваюсь Фауста. Его спайкард помощнее моих. К тому же колдун пользуется перстнем так непринужденно, словно привык к Амулегу с давних времен. Как мы с Фракир.

Фиона немедленно припомнила, как призраки Озрика и Оберона пытались наброситься на Фау.

– Фау держался вызывающе даже с Единорогом, словно считал себя равным Олицетворению Мощи, – сердито сказала она. – Дикарь переходит все рамки приличия и должен быть наказан за одно лишь это.

– Может, он из первого поколения? – осторожно спросил Мерлин.

– Не верю, – сказал Корвин. – Мы с братьями недавно вспоминали, что Фау был младенцем на моей памяти. Он гораздо младше меня. И вообще, о его происхождении могут знать только Оберон и Дворкин.

Неожиданно заинтересовавшись, Дара произнесла:

– Я попробую узнать у Сухея. Он почти так же стар, как Дворкин. Кажется, они кузены… Может, старец что-нибудь вспомнит.

Мандор, поморщившись, заметил, что не видит смысла обсуждать колдунов из варварских королевств.

– Я внимательно изучил Мефисто, когда Дара принимала его на службу, – сказал Мандор. – В его ауре отсутствуют признаки как Логруса, так и Лабиринта. Возможно, нирванские братья прошли какой-нибудь дефектный Источник Мощи или доводятся двойниками кому-то из нас. Сейчас это не важно. Тем более что Дара настроена решительно, а потому про Нирвану и ее обитателей можно забыть. У нас намечается более серьезная проблема в лице полноправной принцессы Амбера.

Все удивленно поглядели на него, а Фиона уточнила:

– Ты имеешь в виду Корал.

– Безусловно. – Мандор кивнул.

Дара, продолжавшая прижиматься к Корвину, возбужденно заявила:

– Интересный вопрос. Кстати, Корвин, где твоя сестра, которая может превратиться в нашу сноху?

– С ней все в порядке.

Насупившись, Мерлин вызывающе бросил: дескать, бедную тетушку можно только пожалеть. Могущественные силы, сказал он, сыграли с ней жестокую шутку: сначала заманили в Лабиринт, затем зашвырнули в место, откуда и Бывалому Повелителю Теней непросто выбраться, выдали замуж за патологического предателя и, наконец, изуродовали Камнем. Выслушав его пламенную речь, Мандор проговорил, сардонически ухмыляясь:

– Дорогой братишка, ты очарователен в своей наивности. На те же якобы трагические происшествия с Корал можно взглянуть несколько иначе.

– Ты всегда любил извращенные парадоксы, – буркнул король Хаоса. – И запомни: ты не прощен за соучастие в пленении моего отца.

– Ну, допустим, я не имею к нему серьезных претензий, – примирительно сказал Корвин. Мандор флегматично бросил:

– Мои поступки можно объяснить…

«Объяснить можно все без исключения, – раздраженно подумал его сводный брат. – Люк прекрасно умел придумывать правдоподобные оправдания любым своим подлостям, и всегда выходило, будто он прав. Мандор тоже владеет этим искусством, и родители, и остальные… Поэтому все они вертят мною, как им вздумается». Между тем Мандор продолжал говорить, сохраняя на лице снисходительную гримасу:

– Начнем с того, что Корал очень толково спровоцировала Мерлина показать ей пещеру Лабиринта. Оказавшись в святая святых Амбера, она вдруг сообщила, что является дочерью Оберона, и смело двинулась по тропинкам Узора, совершенно не испытывая страха. Не кажется ли вам странной такая отвага?

– Действительно странно, – признала Дейдра. – Каждый из нас отчаянно боялся, впервые оказавшись перед Узором. Наверное, Мандор имеет в виду, что Корал довелось проходить Лабиринт и до того дня.

– Это не исключено, – согласился Мандор. – Далее. Она куда-то телепортировалась. Мерль считает, что Корал оказалась в темноте по воле Лабиринта, однако мы не знаем, что там происходило на самом деле. Возможно, сама Корал приказала Узору перенести ее туда. В результате Мерлин совершил ряд поступков, коих вовсе не собирался совершать, и где-то во Вселенной появилось новое Отражение с дееспособным Лабиринтом. По всем законам природы именно Корал является повелительницей этого мира.