Изгнанники Нирваны - Мзареулов Константин - Страница 41

– Ладно, успеем замочить мерзавца. На ближайшее время мы избавлены от его общества – и то неплохо.

Деспил застонал и попытался подняться. Полумесяц угрожающе заржал, несколько раз топнув копытом. От этого топота где-то поблизости зазвенели стекла – кажется, упала люстра или опрокинулся шкаф с посудой.

– Дайте пить, – попросил контуженный принц Хаоса – В крайнем случае, убейте сразу, без мучений.

– Это еще не крайний случай, – меланхолично сообщил Мефисто, поднося фляжку к его губам, – Надеюсь, твоя слюна не содержит спирохет… Фау, что делают вон те ублюдки?

Он махнул флягой в сторону соседней крыши, куда совсем недавно приземлился Ринальдо. Двойник-кровопийца сидел на раскладном стуле, вытянув ногу, над которой хлопотал лекарь. Дубликатного короля окружали солдаты во главе с Далтом. Последний, выслушав объяснения Ринальдо, принялся жестикулировать, указывая отделению стрелков на крышу дворца.

– По-моему, они собираются открыть огонь, – ответил Фауст. – И я даже догадываюсь, в кого будут стрелять. Не уверен, что мы должны убивать всю эту ораву.

– Значит, надо уходить, – решительно заявил Меф, вытаскивая Колоду, – Но я не понял, кто ими командует. Похож на сына Ясры, но у того должно быть больше ран.

– Это призрак Люка, то есть Ринальдо. Мерль оживил его, напоив собственной кровью.

– Я и не думал, что Мерлин такой придурок, – признался Мефисто. – Дублирует врага, открывает ему же дорогу к Главному Узору. Это уже не инфантильность, а полный кретинизм.

– Четвертое поколение, что с них взять, – усмехнулся Фауст, – Неужели наши дети будут такими же?

– И много их у тебя?

Раздались выстрелы. Одна пуля отбила зубец, украшавший верхушку дымохода. Но на крыше уже никого не было.

Полученная недавно рана зажила и почти не беспокоила. – Здесь красивая местность, – с чувством произнес Фауст.

«Где я слышал эту фразу? – подумал он и грустно признался самому себе: – Не могу вспомнить». Тысячелетняя память отказывалась сохранять многие подробности. Иногда он ловил себя на том, что забыл имя или облик человека или другого существа, с которым был когда-то близок.

– Отправь его куда-нибудь подальше, – посоветовал Мефисто. – И займись транспортной проблемой.

Старший брат козырнулся в Авалон, а Фауст, поднявшись на пригорок, окинул взглядом степной пейзаж. Над равниной, поросшей черной травой, размахнулась в полнеба огромная радуга. Далеко слева степь упиралась в высокие горы, увенчанные желтыми шапками снега или серы. Над горами сверкали молниями густые лиловые тучи. По правую руку, примерно в двух часах пешего пути, начинался лес. Там росли деревья, хвоя которых была золотистой. Над головою Фауста на алом небосводе светили два голубовато-зеленых солнца – каждое вдвое больше нирванского и втрое больше земного. Чуть поодаль, возле родника паслось стадо диких скакунов знаменитой адской породы.

– Ты убьешь меня? – поинтересовался Деспил.

– Нет, отпущу… – Увидев, как перекосилось лицо пленника, герпог засмеялся и сказал: – Правда, отпущу. Нам не нужна твоя жизнь. Пока.

Приободрившись, Деспил осведомился, вернут ли ему Колоду и оружие, на что Фауст отрицательно покачал головой и посоветовал знать меру. Деспил получил Карту малопривлекательного Отражения, где однажды побывали Сыновья Вампира. Не слишком тепло попрощавшись, принц козырнулся в место, откуда предстояло долго добираться в цивилизованные края.

Отправив пленника, нирванец устроил охоту на жеребцов и вскоре подружился с серым в яблоках юнцом. Конь охотно хрупал сахар и без капризов согласился отзываться на имя Волчок.

Потом появились Мефисто с Полумесяцем. Брат привез комплект сбруи, и пришлось долго упрашивать Волчка, чтобы тот позволил себя оседлать.

– Я одолжил у Джильбера ступку и те химикаты, о которых ты говорил, – сообщил Меф. – Мерзавец содрал с меня столько золота, что хватило бы на неплохую войну или не слишком крутую пьянку.

– Тебя волнуют деньги? – усмехнулся Фауст. – Или возмущает человеческая алчность?

– Иногда ты бываешь до отвращения прав. В путь?

– Не спеши. В Колоде Люка, то есть настоящего Ринальдо, была Карта для Голубой Пещеры.

Прежде чем козырнуться, они связались с Артаньяном. Вервольф сообщил, что наступило утро и он готовится штурмовать очередное укрепление Нирваны. Отец, по его словам, почти вышел из комы.

Разводить костер Фауст не разрешил, чтобы самим не подорваться. Усевшись на траву, они по очереди толкли в маленькой ступке голубые кристаллы, в то время как Мефисто подробно рассказывал о своей жизни в последнее время. Закончив рассказ, поинтересовался:

– А как прошло у тебя в Амбере?

– Как обычно. Много болтовни, мало дела. Все надеются, что Лабиринт восстановится сам собой. Мне показалось, что никто из амберитов не горит желанием ремонтировать Узор.

– Понятное дело, – хохотнул Мефисто. – Опасное занятие. После таких развлечений обычно короли меняются.

Рядом с братьями громоздилась солидная кучка кристаллов, отколотых от стен пещеры. Сказав: «Пока хватит», Фауст принялся смешивать толченые траголиты с селитрой и другими веществами, распространявшими мерзкий запах.

– Кажется, готово, – сказал он наконец, с удовольствием разгибая спину, – Попробуем первую серию.

Мысленно похвалив себя за предусмотрительность, Фауст достал фотографию, которую сделал во время воздушной разведки над Нирваной. Несколько простых манипуляций с использованием магии Амулета превратили кусок картона в Козырь. Спустя мгновение братья смотрели на цитадель с высоты птичьего полета. Армия Вервольфа пошла на приступ Северного форта, а на стенах крепости толпились вражеские лучники. Внутри крепости собирался внушительный отряд пеших гверфов – гарнизон готовился к вылазке.

Приоткрыв межтеневой проход, Фауст поджег фитили и швырнул вниз оба мешочка с зельем, целясь в гущу свинорылой пехоты. Козырная щель была тут же закрыта, чтобы самим не вывалиться. Теперь нужно ждать результата. Падение с такой высоты должно было занять от силы полминуты, но Нирвана существовала в состоянии медленного времени.

Мефисто успел досчитать до трехсот с хвостиком, прежде чем догорел фитиль первой петарды. Заряд взорвался не слишком сильно, причем довольно высоко – примерно на уровне крепостной стены. Немного спустя громыхнул второй заряд, упавший на грунт в самой гуще вражеского войска. Огненная вспышка и ударная волна получились подстать крупнокалиберной бомбе, уложив на месте не меньше двух дюжин гверфов. Остальные в ужасе разбежались, побросав оружие.

Меф радостно потирал руки:

– Насколько я понимаю, состав нумеро примо слабоват, а нумеро секундо чрезмерно силен.

– Намешаем еще два заряда промежуточной мощности, – деловито сказал Фауст, – Эх, раздобыть бы бутыль кислоты, да неохота возиться…

Он тоскливо припомнил свой дом в уютном городке, где в лаборатории было полно химикатов, а по соседству жила девушка, которая… Вздохнув, колдун начал готовить новые заряды.

Наблюдая, как брат взвешивает измельченные минералы, Мефисто медленно проговорил:

– Будучи в Хаосе, я слышал любопытную беседу Мерлина с Мандором. Будто бы Логрус и Лабиринт вступили в сговор, чтобы поддержать равновесие.

– Зачем же тогда они устроили дебош в Амбере?

– Действительно, не совсем логично. Но мелкие стычки не влияют на глобальный баланс. Вспомни Землю в период разрядки. Сверхдержавы по-хорошему договорились не гробить друг друга в большой войне, однако это соглашение вовсе не мешало им участвовать в локальных конфликтах.

– Сам-то ты веришь в такой сговор?

– Пожалуй, да, – почти уверенно сказал Меф. – Слишком уж легко удалось мне перемочить всех, кто мешал Мерлину стать королем. Без помощи Логруса я бы не сделал и четверти этой работы.

– Логрус помогал тебе? Герцогу Нирваны?! – поразился Фауст.

– В тот момент Нирвана еще не была опасна. Но стоило вам двинуть войско и занять столицу, как меня тут же попытались убить.