Твоя настоящая семья (СИ) - Малышева Вера - Страница 12

Дон так увлёкся чтением, что и не заметил, как на его скамью кто-то сел. Обнаружив же этот факт, омега поднял на присоседившегося гражданина взгляд – посмотреть, улыбнуться, поздороваться, уточнить, не мешает ли ему чтение вслух. Неизменная американская доброжелательность, как же без неё. Правда, и распоследнему законченному флегматику эта самая доброжелательность может отказать, если рядом на скамье с тобой оказывается твой бывший несостоявшийся супруг, почти полгода назад исчезнувший из твоей жизни без объявления войны.

Донни с минуту молча смотрел на альфу, после чего почему-то подумал, что выглядит, сейчас, наверное, полным кретином. Он отвёл взгляд, внимательно рассмотрел свой живот, маленький бугорок пупка под мягким трикотажем рубашки, носки своих кед, потом проследил за очередным броском фрисби и стремительной пробежкой за ней Тины наперегонки с Марксом, и только после этого заговорил:

- Долго ты шёл, однако.

Альфа молчал, и выражение его лица сложно было толковать как-либо однозначно. Потом он с трудом сглотнул и сказал – всё равно вышло сипло как-то:

- Почему ты мне не сказал?..

- Чего?

- Что… Что ребёнок.

Дон покосился на бывшего жениха:

- Что я мог сказать? Ты исчез, не сказавши адреса, а когда я тебя нашёл, ты только и знал, что гавкал. Какие уж там разговоры? Да и я узнал об этом только через неделю или больше даже. Как раз в тот день, когда прочитал о твоей помолвке с этим мажорчиком. Да, кстати, поздравляю.

- Вот уж не с чем…

- Тебе виднее, - пожал крепкими плечами омега.

- И в отместку ты решил мне о ребёнке даже не говорить? Что ж, имел право…

Брюнет покосился на блондина и сказал хмуро:

- Я думал, ты меня лучше знаешь… Я никогда ничего не делаю в отместку. И тем более за счёт своего ребёнка и его отца, как бы он себя ни повёл. Но ты собрался в брак вступать, я же не мог знать, как у вас там всё… Да и знал бы – какая разница. Вот бы объявился, здравствуйте, я ваша тётя… Поэтому написал тебе письмо.

- Письмо?.. Я не помню, чтобы его получал. Или, может быть… - Альфа со стыдом и досадой закусил губу.

- Или, может быть, увидев моё имя на конверте, ты его выбросил, не прочтя даже, - мягко закончил за него омега. – Я предполагал такую возможность, когда раздумывал, почему же ты не реагируешь на такую важную новость. Ведь ты мечтал о ребёнке. А потом я решил, что ты и в самом деле встретил истинную пару в лице этого… Анри?

- Андре.

- Ну да. Вы же с ним ещё сто лет до меня знакомы были. И родителям твоим он нравится. Вот я и решил не мешаться под ногами. Быть третьим лишним – да удавиться лучше.

- И ты даже не захотел узнать, в чём дело?

Омега почесал в затылке и сказал с досадой:

- Не будь свинюгой. Я за тобой неделю бегал, как дурак. Меня никуда не пускали, будто я украл чего. А ты меня блядью обозвал и чуть пальцы мне дверью не оттяпал. Помнишь?

Мэтт вздохнул:

- К сожалению своему, помню… Боюсь, что бы мной ни руководило, именно свинюгой я и был. Теперь-то я это понимаю.

Донни снова пожал плечами.

- Ль эспери д эскайе.

- Что?..

- Лестничный ум. Французы так говорят. Хорошая мысля приходит опосля, если по-нашему. Очень опосля, в твоём случае. Полгода скоро.

- Дон…

- А?

- Скажи хоть ты мне, что нам теперь со всем этим делать?

Донни посмотрел на бывшего возлюбленного несколько озадаченно:

- А меня-то ты почему об этом спрашиваешь?

- А кого же ещё?..

- Себя спроси.

- Да я готов сделать что угодно! – горячо воскликнул альфа. – Что угодно, только бы тебя вернуть!

Беременный омега мотнул головой, положив книгу на скамью и складывая теперь уже обе руки на тугом своде живота. Мэтт со щемящим сожалением в сердце следил за его неторопливыми движениями. Там, в этом очаровательном круглом животике – их с Доном малыш, которого он так хотел, и совершенно неизвестно теперь, кем он ему будет в итоге, позволят ли ему хотя бы на руки долгожданного сына взять. Это зависит только от Донни. А омега прекрасно выглядит – немногим так идёт беременность. Он очень похорошел, видно, ухаживает за собой, и старается видеть во всём только хорошее, поэтому и стала такой умиротворённой и спокойной его улыбка. Сейчас бы пойти с ним по бережку, присаживаясь, когда он устанет, на скамьи или просто на травку, поесть мороженого, побросать мяч собаке. Поужинать в кафе, глядя с гордостью будущего отца, как любимый уминает за двоих. А ночью лежать с ним рядом, чувствуя его новый, кружащий голову запах, греясь от его тепла, обнимая его драгоценный животик и украдкой поглаживая набухшую грудь. Нельзя – ничего этого Мэтту нельзя теперь. Гады, сволочи с этими снимками, из-за них теперь альфа вынужден сидеть и с то застывающим, то колотящимся на разрыв сердцем гадать – простит его будущий папа его сына или нет. Суки драные, попадитесь только…

- Значит, я так понимаю, что ты на меня больше не зол? – добродушно поинтересовался омега.

- Дон, - торопливо заговорил Мэтт, - произошло нечто совершенно чудовищное… Дикое, дурацкое недоразумение, ты был прав…

Альфа сбивчиво, эмоционально жестикулируя и поминутно повышая голос почти до крика, рассказал Донни все последние события – и о ненужной, нежеланной свадьбе, и о надоедливой настойчивости папы, и о своих муках и метаниях, и о почти случайном визите к детективу, и наконец извлёк из кармана те самые злополучные фото. Омега взял один из снимков и покрутил в руке:

- Ну, и что? Я тебе и без детектива сказал бы, что это фейк. Ты бы мне, конечно, не поверил, но я бы не обиделся, знаешь. Выглядит и в самом деле правдоподобно, а ты имеешь… Имел право знать, как оно на самом деле. Не слишком приятно, когда тебе не доверяют, но вполне понятно и в данном случае это обосновано. Так что мы бы вместе съездили к этому твоему мистеру Хоуку, и он бы нам обеим обстоятельно всё разложил по полочкам. И мы бы вместе искали, кто бы это мог сделать.

- Дон, солнышко моё, я ведь этим и хочу предложить заняться!

- Без меня. У меня, сам видишь, другие заботы нынче. Паоло Мастрантонио этого я не знаю, и впервые о нём слышу… - тут омега насторожился, и ещё раз взглянул на конверт: - Хм-м, Ордуэй Плейс?..

- Это тут неподалёку. Несколько кварталов всего.

- Да, я в курсе.

Тон омеги и его нахмурившиеся брови заставили альфу напрячься:

- Что-то не так?

Донни задумчиво пожевал нижнюю губу:

- Даже не знаю… Дело в том, что я там жил раньше. Буквально в соседнем доме. Снимал домик, до того, как свой купил. Ну, и встречался с его владельцем, молодым альфой, квотербеком из университетской команды. Ничего серьёзного, так, пару месяцев, как говорится, впускал его с заднего входа… Когда я ему в течку не дал, он разобиделся, вот и расстались. Я перебрался к приятелю. Так этот футболист хренов потом месяца три-четыре жить мне спокойно не давал. У него, оказывается, если ему верить, ко мне серьёзные чувства были, хотя с самого начала мы с ним условились – всё это так, развлечения молодых, весёлых и свободных. Да ерунда, на самом деле, просто оскорблённое самолюбие. Хотя, вообще-то, при его характере и это может быть вполне неприятно.