Здесь вам не причинят никакого вреда - Жвалевский Андрей Валентинович - Страница 9

Мари чуть не стошнило. Она сделала усилие, удержала ужин внутри и немного пришла в себя. «Думай… думай… Зеркало!»

Если карманное зеркальце Мари и огорчило Зубастого человека, то ненадолго. Из приоткрытой пасти выскочил длинный язык, мокро шлепнул девушку по пальцам, подцепил зеркало и нырнул обратно в пасть.

«Все-таки взрывать надо было, – отрешенно подумала Мари. – Что там у тебя осталось? Юмористический контекст? Ну давай свой юмористический контекст. Помирать, так уж с веселым смехом. Что бы такого пошутить… как бы еще губы расклеить…»

– А-а-а… А-а-а… Сейчас. А-а-а… у т-т-т-те-бя… вся спина белая!

Существо моргнуло одним глазом, потом вторым, склонило огромную башку набок. Потом протянуло сморщенную, как сушеный банан, ручищу к Мари, будто собиралось похлопать ее по плечу, вдруг резко уменьшилось, подалось назад и со свистом втянулось в шкаф.

В комнате заметно потеплело.

«Неужели сработало?!» – не поверила своему счастью девушка.

Нет, не сработало.

Топ, – послышалось из коридора.

Топ.

Топ.

«Решило с другой стороны зайти, – поняла Мари. – Ах ты, тварь неугомонная! Ну погоди у меня…»

Она подхватила стул, сделала два неслышных шага и встала у входной двери.

Дверь медленно… очень медленно… невыносимо медленно…

при…

от…

кры…

лась…

и существо быстро просунулось в комнату.

– Отдай свое сердце! – рявкнула умница, красавица, отличница и специалист высокого класса, после чего наотмашь треснула существо стулом по голове.

– Ох, мать… – сказало существо, оседая на пол.

– Господин старший инспектор? – удивилась Мари.

– Нет… – простонал господин старший инспектор, хотя это был определенно он, – нет… Только не это… Почему ты? Почему меня?

– Так это вы… – Она чуть было не ляпнула: «Так это вы сидели в шкафу?», но вовремя поймала себя за язык зубами.

– Мари, ура! – шепотом закричал мальчик. – Ура, Мари! Ты победила сразу двух монстров!

– Нет, Альберт, – сказала Мари. – Второй монстр – это полицейский.

– Это у нас, полицейских, такое фирменное приветствие, – сказал Георг. – Табуреткой по голове.

– Во-первых, это был стул, – сердито сказала Мари. – А во-вторых…

В глубине дома хлопнула дверь.

– Папа идет, – обрадовался мальчик. – Прячьтесь!

– В шкаф, – скомандовал Георг. – Быстро!

Они еле успели втиснуться между вешалками и прикрыть дверцу, как в комнату вошел отец Альберта.

– Ну? – сонным голосом произнес он. – Что за шум? Опять у тебя в шкафу Зубастый человек?

– Нет! – воскликнул Альберт. – Зубастый человек приходил, но потом пришла полиция и его прогнала!

– Полиция? Полиция – это хорошо. А почему я ее не вижу?

– Они прячутся у нас в шкафу!

– У нас в шкафу прячется полиция? – переспросил отец после паузы.

– Да! Они меня охраняют от Зубастого человека! Теперь я его не боюсь!

Еще одна пауза, куда длиннее первой. «Сейчас он заглянет в шкаф, – подумала Мари. – А стул снаружи остался».

– У нас в шкафу полиция, которая охраняет тебя от Зубастого человека, – монотонно повторил отец. – Поэтому ты его больше не боишься. Что ж, такое положение дел меня вполне устраивает. Спокойной ночи, Альберт. Не шуми больше…

Из коридора донесся длинный удаляющийся зевок.

– А во-вторых, – яростно зашипела Мари, выскакивая из шкафа, – как вы посмели подвергать опасности жизнь ребенка?! Это же было настоящее чудовище! Если бы не я, оно бы его съело!

– Да какое чудовище… – промычал Георг, выплевывая рукав рубашки. – Кого бы оно съело? Что за девичьи фантазии… Что ты тут вообще делала? – инструктор тоже перешел на шипение. – Как ты здесь оказалась? Ты должна была прийти в назначенное место и пройти инструктаж! И только потом вместе со мной идти сюда и спокойно твое чудище ловить…

– Так вы знали, что оно снова придет?! И собирались его ловить?

– Конечно знал, конечно собирался, – Георг полез за пазуху и извлек в качестве доказательства замызганный мешок.

– Вы хотели поймать его этим мешком?! Да оно в десять раз больше!

– Что?! В десять раз? Нет, это уже ни в какие ворота не лезет…

– В этот мешок оно бы точно не влезло!

– У страха глаза велики!

– Еще как велики! У него глаз, как у вас… мозг!

– А вы завтра снова придете? – присоединился к общему шепоту мальчик.

– Нет! – сипло рявкнул Георг.

– А я еще хочу! Вдруг Зубастый человек вернется?

– Не вернется! Мари теперь каждую ночь будет дежурить в шкафу!

«Вот это да! – подумала курсантка. – Вот тебе, девочка, и производственная практика!»

– Вот это да! Я теперь никогда по ночам спать не буду! Буду смотреть, как Мари дежурит.

Георг помолчал.

– Нет, ты уж лучше спи. Мари будет… невидимой. И неслышимой. И… – он повысил шепот, – молчащей!

– У меня в шкафу будет невидимая засада! Здорово!

Инструктор повернулся к Мари:

– Что у тебя по «скрытному незаконному проникновению в частный дом»?

Девушка опешила.

– Ничего. У нас такого предмета нет. Есть «скрытное проникновение в предполагаемое логово предполагаемых террористов». По нему – пять.

– Тогда выясни, где в предполагаемом логове предполагаемый холодильник.

– Холодильник на кухне, – сообщил Альберт. – Но холодное пиво папа вечером допил.

Георг скрипнул зубами.

– Мне нужен лед. Если папа вечером его не доел.

Когда Мари вернулась с пакетом, наполненным ледяными кубиками, мальчик уже спал, обняв подушку. Полицейские двумя неслышными тенями… точнее, одной неслышной и одной постанывающей тенями выскользнули из дома.

– И что? – спросила Мари. – Я действительно буду каждую ночь…

– Не будешь, – сказал Георг. – Участок большой, его патрулировать нужно.

– Но ведь тогда невидимая засада не сработает! Или… сработает? Так, подождите. Пока мальчик не боялся Зубастого человека, тот не приходил. Теперь он не будет бояться, значит, никто не придет… Так что же это получается? Получается, что я спятила? Этот Зубастый человек, что, был массовой галлюцинацией? Он существовал только в воображении мальчика? А потом в моем воображении съел мое зеркало?

– Ага, – проворчал Георг. – В воображении. Представляешь, приходит завтра этот воображаемый чудик в шкаф, а там – в воображении мальчика – ты сидишь. Ты и так девчонка не промах, а уж в воображении…

Мари почувствовала, что краснеет, и поспешно приложила к лицу пакет.

– Кстати, – сказала она, – а лед вам зачем?

– Лед? Тьфу, черт, задумался. Это мне к глазу приложить. Я же говорю, девчонка не промах. «В воображении»… Все было на самом деле.

Мари обогнала шефа и преградила ему путь.

– Я ничего не понимаю…

– Вот-вот, – инструктор приложил пакет со льдом к голове, – ноль понятия. Девчонка, одним словом. В шкафу был настоящий, реальный, живой кошмар. Его следовало изловить, а ты его спугнула. Теперь ищи его…

– Что значит живой кошмар?

– Ну Оглазой или Посмотрень, – Георг перевернул пакет и двинулся дальше. – Хотя, скорее, Оглазой.

– Кто?

– Оглазой редкозубый обыкновенный…

– Редкозубый?!

– Ну да. Изгоняется простым человеческим разговором. Из шкафа никогда не вылезает и никакого вреда причинить не может, разве что напугать. Что, я вижу, ему отлично удалось.

– Но он вылез из шкафа!

– Этого не может быть. Тебе со страху померещилось.

– Если это был настоящий живой кошмар, значит, и все остальное мне не померещилось, – твердо сказала Мари. – Нельзя сойти с ума наполовину. Он вылез из шкафа. Он подошел к кровати. Он уперся головой в потолок. Он слопал мое зеркало…

– Прекрати нести чушь! Да если б там такое было, кто бы тебя вчера туда пустил? Да я бы первый туда тебя не пустил! Но я пустил. Потому что еще вчера все проверил: в шкафу был совершенно не опасный кошмар. То есть не совершенно не опасный, а условно опасный, то есть условно его можно считать безопасным… отчасти… то есть совершенно… Тьфу! Совсем мозги мне задурила! Короче, вчера ничего опасного для тебя там не было!