Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины - Мытько Игорь Евгеньевич - Страница 13

– Тебе лучше не знать, – без тени улыбки ответил Тотктонада. – Беги, да побыстрее, а то кто-нибудь передумает.

Мерги, не веря своему счастью, взвалила рюкзачок на плечо и припустила прочь от ворот.

Уже через пять минут она тряслась в теплой коробчонке и дремала под болтовню забавной лягушонки, которая везла груз икры для эдинбургских гурманов. Засыпая, Мерги почувствовала, как Рука Помощи ласково гладит ее по голове.

Глава двенадцатая

Мергиона в пасти дракона

– Иногда, – сказал флегматичный сторож драконария, – мы разрешаем на них посмотреть. Издали. Но только не сегодня. Сегодня малыш Ига болеет.

– А когда? Завтра?

– Завтра? Не-е. Приболел он три недели тому. А дохтур сказал, что помрет Ига месяца эдак через два.

– Как помрет? – изумилась Мерги, которая помнила малыша Игу по папиным колдографиям. – А почему вы его не лечите?

Сторож приподнял голову со сплетенных рук.

– Видишь, ведерко с лекарством багром зацеплено? А вон там, у загона, кучка пепла? Смекаешь, какая между ними разница?

Мерги сердито пожала плечами.

– Три секунды, – сторож снова положил голову на руки и закрыл глаза. – Ровно столько нужно змеюке, чтобы сжечь дотла ведро высококачественного драконьего аспирина. С витамином Д, будь он неладен. И багор казенный в придачу. Вопросы есть?

Вопросов не было. Мергиона, перемахнув ограждение, уже шагала к ведру. Волшебный брелок в ужасе тормошил и щипал хозяйку.

– Стой! – завопил сторож, сперва открыв глаза, а потом выпучив их. – Куда? Сожгут к ендовой порфире! Туда только Брэд Пейджер мог входить!

– Я тоже Пейджер! – ответила юная излечительница драконов. – Мергиона Брэдовна Пейджер!

И девочка, подхватив ведро с лекарством, ступила на опаленный пламенем участок перед загоном. Рука Помощи перестала сопротивляться, а только покрутила указательным пальцем у воображаемого виска.

«Привет, я твой Здравый Смысл, – робко напомнил о себе Здравый Смысл, – ты не поверишь, но я у тебя есть. Может быть, сегодня, в честь нашего знакомства, сделаешь мне приятное: смоешься отсюда, пока не поздно?».

Мерги и сама чувствовала, что совершает самую большую (а возможно, и самую последнюю) глупость в своей жизни, но продолжала идти, напевая про себя: «А нам все равно, не боимся драконов». Земля, превращенная драконьим пламенем в стекло, обреченно похрустывала. Но огнедышащие рептилии пока не атаковали, хотя и завозились в вольере.

Когда Мергиона подошла к двери с надписью «Всем, кроме Брэда Пейджера, вход категорически запрещен!», ее уже била дрожь, крупная, как чечетка. Девочка стиснула зубы и взялась за ручку.

Сторож всхрипнул и затих.

Рука Помощи в ужасе забилась Мергионе под мышку.

Здравый Смысл, пробормотав «Пойду-ка я сам отсюда», исчез.

Надпись изменилась на «Девочка, ты уверена, что ты Брэд Пейджер?»

Мерги повернула ручку. Дверь вспыхнула словами «Ну, я тебя предупредила, прощай, девочка» и с тяжелым скрипом открылась.

Мергиона никогда в жизни не видела такого количества грустных служебно-розыскных драконов. Огромные, как башни Первертса, они смотрели в центр загона, где лежал малыш Ига.

Малышом любимец Брэда Пейджера был только по сравнению с соседями-гигантами. Мерги вполне могла полностью разместиться в его пасти вместе с еще пятью такими же, как она – при условии, что в мире существует еще пять таких же сумасшедших девчонок.

Малышу Иге было плохо. Уронив морду на пол, он хрипло дышал, выбрасывая вместо языков пламени клубы ядовитого зеленого пара.

– Ах ты, маленький! – прошептала Мергиона Брэдовна Пейджер и на ватных ногах двинулась к дракончику.

Рептилии медленно развернули головы к наглому рыжему существу. Один из драконов – такого же светло-перламутрового цвета, как Ига – приоткрыл пасть. Тонкая и острая, как шпага, струя белого пламени прошила воздух над головой Мерги.

– Вы, наверное, Игина мама? – хрипло крикнула Мергиона, стараясь не смотреть на десятки оскаленных морд. – А я дочь Брэда. Здравствуйте.

– Пейджжжжер? – зашипели драконы. – Детенышшш Брэээда?

– Ага, детеныш! – обрадовалась Мерги. – Я только дам Иге лекарство, ладно?

Драконы настороженно замолчали. Приободренная Мергиона подошла к больному малышу.

– Ничего-ничего! – сказала она то ли себе, то ли Иге. – Сейчас будет легче. Ну, открой ротик…

Ига открыл ротик.

«Все, – подумала зажмурившаяся Мергиона, – сейчас станет абсолютно легко. Причем способом, который даже не снился Висельнику с компанией».

Но ни столба пламени, ни перекусывания пополам не последовало. Девочка почувствовала, что Рука Помощи выбралась из подмышки и настойчиво тыкает ее под ребра.

Мерги открыла глаза. Ига так и застыл с раскрытой пастью, просительно глядя на самозванную докторшу. В глотке драконыша что-то белело.

Приглядевшись, Мергиона поняла, что это драконий зуб, практически полностью перегородивший глотку Иги.

– Ну, вот и хорошо, – проговорила девочка. – И пить ничего не надо. Сейчас мы твой зубик чем-нибудь подцепим…

Мергиона огляделась и поняла, что она крупно влипла: подцепить «зубик» было нечем. Возвращаться за багром, а потом снова идти к вольеру… Девочку замутило от одной этой мысли.

– Что ж, – сказала она ровным, как осиновый кол, голосом, – придется лезть самой.

И Мергиона Пейджер, дочь знаменитого укротителя и воспитателя драконов, полезла сама.

Потом ее часто просили рассказать, каково это – ползать по драконьим глоткам. Мерги только хмурилась и отвечала:

– Да так, ничего…

И это было абсолютной правдой: в памяти о безумной прогулке не осталось ничего. Все, что Мерги помнит, – это насмерть перепуганный сторож, который бегает вокруг нее и причитает:

– Ну, вот и хорошо! Вот и обошлось! Вот и слава Мерлину. Значит, у Иги уже молочные зубы стали выпадать? Совсем большой стал. Давай, ты зубик заберешь и пойдешь от греха, а? Хошь, я тебе его заверну во что-нибудь? Вот в эту схемку, например. Вот и хорошо. Ты как? Ну, иди, иди, а то еще придет кто… Хотя все равно ж не поверят…

А еще она запомнила смущенную морду мамы Иги. Осторожно дотронувшись до Мерги носом, отчего девочка чуть не упала, дракониха прошипела:

– Скажжжи Брэду, мы жжждем. Приходииите.

Глава тринадцатая

Друзья возникают из воздуха

Мергиона Пейджер никогда не представляла, насколько подозрительно выглядит одинокая двенадцатилетняя девочка, сидящая рано утром на перроне Эдинбургского вокзала и прижимающая к животу огромный драконий зуб. Не спасало даже то, что зуб был завернут в лист желтого пергамента. Полисмен уже дважды подходил к Мерги и интересовался, не потерялась ли юная леди и где ее мама.

– Все хорошо, сэр, – отвечала Мергиона как можно бодрее, – мама вот-вот подойдет.

Полисмен хмыкал и уходил разбираться с извозчиком-пьянчужкой, который громогласно спрашивал у окружающих, тварь он дрожащая или право имеет, пусть даже и с самого утра.

Пейджер врала. Ничего хорошего в том, что она сидела на шотландском перроне и ждала неизвестно чего, не было. Мергиона и на вокзал-то пришла только потому, что ее потащила туда Рука Помощи. Правда, что именно девочка должна здесь делать, талисман объяснить не мог. После того как Рука запаниковала перед драконарием, Мерги не слишком ей доверяла, но ничего лучшего придумать не могла. Переночевав на карманные деньги в местной магической гостинице (пришлось сочинить идиотскую историю о том, что она, победительница конкурса «Самая вредная ведьма Британии не старше 13 лет», едет в Рейкьявик для участия в европейском турнире самых вредных ведьм), Мергиона столкнулась с неожиданной проблемой: и чего теперь?