Одинокий демон. Тетралогия (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 138

Поэтому я ходил практически безбоязненно, хотя, впрочем, и на рожон не лез. Так, небрежной походкой… праздного гуляки. Еще выяснял отношение к варгам в обществе. Что о них говорят, какие рычаги у них есть во власти… Суммируя добытые сведения – мутанток тут не любят. Как, впрочем, гномов и орков. К эльфам относятся хорошо по причине их отсутствия. Они уже сто с лишним лет сидят безвылазно у себя в лесу и носа наружу не кажут, перейдя в разряд сказочных персонажей. Вот их и любят за это, за то, что не «отсвечивают»… Как известно, самая крепкая любовь – это любовь на расстоянии. Гномов тут не любят за то, что они жадные. Рукастые – да. Но жадныееее! Нет чтобы даром все делать… Орков не любят за то, что они наглые и сильные. И горластые. И зеленые… А тупыеээ!

Сходил специально поглазел – не такие уж они и зеленые. Ну кожа с некой зеленцой. На крупных негров земных смахивают… А так – ничего особенного. Ни гномы, ни орки на меня впечатления не произвели. Ну еще пара человекоподобных типов, ну чего там. Не видал я разных, что ли? Видал.

Короче говоря, в сообществе рас, населяющих этот мир, царил крепкий национализм. Друг друга терпели, поскольку приходилось жить вместе, но при случае сразу как в песне: «Всплыли старые обиды, к черту вся любовь»! Но если от гномов и орков был хоть какойто толк в виде изделий металлургической промышленности и отрядов наемников, то от варг и этого не было. Делать они руками ничего не умели, в наемники, охранять караваны и штурмовать замки, тоже не ходили – мол, не царское это дело, товар мы штучный, служим при императрице, пусть орки и люди с обозами таскаются! В общем, одна у них служба. При дворе. А место там хорошее. Но на хорошее место всегда желающие есть… Варг с удовольствием и гвардейцы бы сменили. И Белый орден, рассказывающий сказки о благородстве своих паладинов, тоже с удовольствием их бы понавтыкал в караул вместо варг… Единственно, гвардейцы и орденцы – мужчины. А варги охраняли императрицу и принцессу. Женщины женщин. Императрица, по слухам, – особа весьма строгих правил, поддерживающая мораль и нравственность в империи на должном, по ее представлению, уровне. И мужики в охрану ее дочери на выданье ей никак не подходили. Очень мне это понравилось. Как повезло империи с такой императрицей, с удовольствием подумал я, когда это услышал. И мне, похоже, тоже повезло…

– …на этом закончим. На следующем занятии мы начнем изучать историю Темных веков, когда власть в мире пытался захватить Темный орден… – пробился в мои мысли голос магистра, заканчивающего лекцию. – Время крови, больших жертв и лишений…

Аудитория дружно развернулась на нас со Стефи. Пришлось сесть ровно и постараться улыбнуться им всем как можно лучезарнее… Ну не рыдать же?

– Эриадор, я хочу с тобой поговорить, – произнесла серьезно Стефания, когда мы с ней вышли вслед за всеми на перемену.

– Я весь внимание…

– Не здесь. – Стефи сжала губы и быстро стрельнула своими темными глазами по сторонам.

– Надеюсь, ты не собираешься, воспользовавшись своими дружескими отношениями со мной, поговорить насчет вакантного места королевы?

– Вот еще! – фыркнула в ответ та. – Благородным девушкам неприлично навязываться! Я с тобой хочу поговорить о… Ну ты сам знаешь!

– А… скучный и бессмысленный разговор… про это… Может, обойдемся без оного?

– Как это обойдемся, как это обойдемся, ты слышал, что сказал господин главный эконом сегодня утром?

– Да. Я был там сегодня… Вместе с тобой… И что?

– Как – что? А если…

– Никаких «если»! Тебе ктонибудь чтонибудь говорил?

– Нет… но…

– Вот и все! А ты вообще где была? Кто тебя видел?

– Ты знаешь, я действительно наткнулась на эту… длинную. Случайно.

– И?

– Я ее предупредила, что если она еще раз позволит себе мне такое сказать, то я ее прокляну! И магия ее ей не поможет!

– Браво! Просто браво! А она?

– Сказала, что пожалуется ректору…

– Хахаха! Вот видишь, не все так же кусаются, как лают! Молодец! Так и продолжай! Пусть боятся!

– Не хочу, чтобы меня боялись…

– Это первый этап. Сначала боятся, потом уважают. Потом дружат и любят. Ты что, не знаешь?

– Да както… А сразу нельзя? Без страха?

– Почему? Можно. Вот я, например. Я же тебя не боюсь.

– Ну… ты другое дело.

– Конечно, другое. Причем самое лучшее!

– Эри, а как ты думаешь, с оранжереей…

– Забудь. Помни только для себя. Шутка удалась. Вон смотри, они до сих пор третьего ищут!

За разговором мы со Стефанией дошли до небольшого беломраморного фонтана, вокруг которого толпились студенты.

– А я вам говорю, что не было третьего! Не было! Ну не бывает эликсира невидимости! Не бывает!

Высокий парень в мантии целителя на повышенных тонах доказывал свою точку зрения окружающей его аудитории, чуть ли не топая ногами в процессе. Аудитория была с его мнением не согласна.

– Ну… Сердж, а вдруг это как раз неизвестный состав? Случайное открытие…

Народ явно был бы не прочь получить кусочек халявы.

– Какое открытие, ну какое открытие, – горячился Сердж, активно жестикулируя руками. – Как ты собираешься его повторить?

– Ну… нужно поймать поросенка…

– И что потом? Как ты исследуешь то, что он съел? Если он чего и нажрался, то все уже давно переварилось и пропихнулось в кишки. В навозе копаться будешь?

– Ради великого открытия…

– Слышишь, Стефания, – легонько пихнул я локтем стоящую рядом девушку, – некоторые готовы и в навозе покопаться… Порося им всего лишь не хватает…

– Да с чего вы взяли, что он вообще был? – продолжал бушевать между тем Сердж. – Почему вы не ищете с цифрой пять, шесть, десять?

– Потому что есть два и четыре. Значит, и третий был… – тоном, с каким разговаривают с маленькими детьми, терпеливо пояснили ему.

– Да ну вас! Упертые, как… – окончательно взорвался Сердж и, резко отвернувшись от собеседников, зашагал в нашу сторону, широко размахивая руками.

– Стефи, люди ищут третьего… Давай им поможем, а?

– Эээ… мм? – озадаченно промычала в ответ та. Но больше она ничего сказать не успела, Сердж был уже рядом.

– Да, очень трудно переубедить людей, когда им хочется во чтото верить, – сказал я, обращаясь уже к нему.

– Да ну их! Упертые! – раздосадованно махнул рукой тот.

– Такую упертость невозможно пробить доводами разума, – с сокрушенным видом покачал я головой. – Таких людей можно только пожалеть и… может быть, слегка пошутить над ними, чтобы им потом самим стало смешно… Когда они поймут, как они себя глупо вели. Не хотите… пошутить?

– Пошутить? Как пошутить? – озадачился вопросом Сердж.

– Дайте им их невидимого поросенка, которого они так ищут!

– Невидимого? Где ж я его возьму?

– Да очень просто! Купите на рынке поросячьи ножки и наделайте копытцами отпечатков на грядках в оранжерее – как будто поросенок пробежал. Ваши оппоненты будут просто счастливы, разыскивая его по этим следам! А вы посмеетесь над их доверчивостью…

– Мм… – промычал Сердж, наклоняя голову к левому плечу и, видно, пытаясь представить толпу верующих в зелье, идущих по поросячьим следам, низко нагибаясь к земле.

– А еще можно незаметно подобраться к ним и тихонечко похрюкать…

Раздался бой колокола, извещающего конец перемены.

– Знаешь… Эри, – медленно произнесла Стефания, когда мы вошли в здание, оставив позади задумчиво переставляющего ноги Серджа, – чем больше я с тобой общаюсь, тем больше я тебя не понимаю…

– Та ладно, брось! Вот увидишь, скоро вся оранжерея будет в поросячьих следах, из всех кустов будут хрюкать шутники, а третий номер станет неуловимой легендой университета! Намба фри – фореве!

Эри

– Эри, ты все рассчитал, что так будет? Да?

– Да при чем тут я?

– Но ведь ты ему это посоветовал!

– Ну и что? А если бы я ему посоветовал с крыши прыгать? Головато своя должна быть на плечах или нет?