Лето золотой раковины - Кузнецова Наталия Александровна - Страница 1

Наталия Кузнецова

Лето золотой раковины

Глава I

Прекрасное начало

Ромка вбежал в комнату, вытер со лба пот и поискал глазами сестру.

– Уф, ну и жара сегодня!

Лешка не прореагировала. Она сидела на полу возле большого платяного шкафа и с яростным выражением лица вытягивала оттуда свою одежду. Присев рядом, Ромка ухватил ее за локоть:

– Лешк, спорим, не знаешь, какой зверь в зоопарке меньше всех от жары страдает.

Сестра отдернула руку и пожала плечами:

– Вараны какие-нибудь, они ж из пустыни, привыкли к пеклу. Или попугаи, потому как из тропиков. А вообще, не приставай ко мне со всякими зверями, и без того тошно.

– Вараны, попугаи! – передразнил Ромка. – Это каждый знает. Но вараны – это ящерицы, то есть пресмыкающиеся, а попугаи – птички. Правда, Попочка? – повернулся он к своему волнистому попугайчику.

– Омочка, пусик мой! – тут же откликнулся всегда веселый и бодрый Попка. Желтый попугайчик подлетел к прутьям решетки, высунул наружу головку, спрыгнул на качалку, с нее – на жердочку и забегал из стороны в сторону, шустро перебирая лапками и всем своим поведением доказывая, что тропическим птичкам никакая жара не страшна.

– Тогда не знаю, отстань от меня, – отмахнулась от брата Лешка.

Но Ромка отставать не собирался, не поделившись новыми, только что приобретенными знаниями.

– Этот зверь – белый медведь, вот кто. Он ни арктического холода, ни тропической жары не боится, такая у него толстая шкура, ясно тебе? И вообще, чтоб ты знала, этот медведь – самый сильный на свете хищник, запросто переборет и льва, и тигра. Не веришь? И зря. Только что по телику Московский зоопарк показывали, так там мишки с Севера на травке развалились и греются себе на солнышке.

Лешка снова пожала плечами. Медведь так медведь, ей-то что? И тут только Ромка заметил, что сестра не в духе.

– Эй, а что это с тобой? – удивился он. – Мы ж в Медовку едем! До сих пор не прониклась? Сама целый год талдычила, скорее бы лето да на дачу. А теперь опять недовольна. Не рада, что ли?

– Рада, еще как, – с грустью произнесла Лешка и затолкала на освободившееся место свою любимую оранжевую обезьяну.

Ромка огляделся. У его сестры были три мягкие обезьянки, кроме оранжевой, еще две коричневые. Днем она рассаживала их на своем диване, а на ночь перекладывала в кресло. Но сейчас и диван, и кресло были пустыми.

– А чо это ты делаешь? И куда подевала своих мартышек?

– Спрятала.

Чуть слышно шмыгнув носом, Лешка как попало рассовала по полкам свои свитера и футболки.

– Зачем?

Сестра поднялась с пола и откинула назад свои рыжеватые волосы.

– Ну что ты такой непонятливый? Они же похожи на Аечку!

– Так мы ведь сегодня уезжаем! Ты их теперь не скоро увидишь.

– Но приезжать-то будем. И игрушки эти сразу о нем напомнят! – воскликнула Лешка и горестно вздохнула: – И как я без него буду жить!

– Так же, как и всегда, – хмыкнул Ромка. Однако, заметив в углу комнаты непонятно как попавший туда недогрызенный кокос, незаметно подобрал остатки тропического плода и выбросил их в мусорное ведро. А сам подумал: «Ну и дался же ей этот зверь!»

И надо же было такому случиться, чтобы неведомо какими путями занесенный в Москву редчайший мадагаскарский лемур ай-ай, или руконожка, как еще называют этого зверька, по невероятному стечению обстоятельств достался именно Лешке[1]. Никогда раньше брат с сестрой не видали подобных зверей. Ай-ай обладал длинным пушистым хвостом, огромными, как у летучей мыши, перепончатыми ушами и похожими на беличьи зубами. Но самым примечательным у этой полумартышки, как называл лемура Ромка, были лапки с длинными-предлинными пальцами, из которых выделялся средний с длиннющим когтем-щупом, которым ай-ай в природе добывал себе в пищу личинок из-под коры деревьев. По всему по этому Ромка считал руконожку жутким уродом, а на Лешкин взгляд Аечка был просто красавцем. Впрочем, о вкусах не спорят. Тем паче, что дело было вовсе не во внешности экзотического зверька, а в том, что за короткое время заморский пришелец принес брату с сестрой уйму забот, хлопот и неприятностей, а мама считала, что появление лемура в доме оказалось сродни пожару или нападению банды грабителей. Веселый и ласковый зверек мигом приручился, однако крушил и портил все, что попадалось под его когти-бритвы.

Правда, вскоре после появления руконожки начались летние каникулы, вернулся из Англии Артем – лучший друг Ромки и Лешки, и друзья были приглашены в гости в красивую загородную усадьбу, расположенную на реке Десне. Лешка взяла зверька с собой, избавив маму от проделок нежданного квартиранта. После отдыха на Десне она собиралась забрать Аечку на все каникулы в Медовку и о дальнейшей его судьбе не задумывалась, так как лето казалось бесконечным, а будущее – необозримым.

Но мама знала, что каникулы промелькнут быстро и зверь снова воцарится в их доме. С содроганием думая о том, что придется снова и снова покупать подушки и занавески, волноваться за люстры, посуду и комнатные цветы, Валерия Михайловна сама нашла выход из угрожающего ее спокойной жизни положения. Она позвонила в Фонд защиты животных, потом еще куда-то, с кем-то встретилась, словом, приложила все силы к тому, чтобы вернуть редкого зверя на его родину – остров Мадагаскар. Как раз сегодня его и увезли.

– Ну и чего страдать? – недоумевал Ромка. – Он же вернется в заповедник, создаст там семью. Не для тебя же ему жить.

А Лешка вспомнила, как Аечка на прощание ткнулся ей в щеку своей глазастой мордочкой, будто поцеловал. Должно быть, чувствовал, что они расстаются навсегда. На ее глазах выступили слезы.

– Если бы я не понимала, что зверям нужна дикая природа, никому бы его не отдала. И еще я боюсь, что он привык к тому, что его кормят люди, и не сможет сам добывать себе пищу.

– Еще как сможет! Иначе бы он в мамином шкафу не расковырял дыру в поисках личинок. А уж банан или кокос и ты найдешь, если попадешь в тропики.

Лешка чуть-чуть успокоилась, захлопнула свой шкаф и доложила в уже собранную сумку несколько иллюстрированных журналов для подростков, чтобы листать их на пляже. Во второй половине дня отец Артема обещал отвезти их в Медовку. Как жаль, что такой счастливейший день, который она действительно ждала почти год, омрачен расставанием с Аечкой. Он ведь не пришлет ей письма и не позвонит, и она никогда ничего не узнает о его дальнейшей судьбе.

– Знаешь что?! – воскликнула она. – Больше никогда и ни за что зверей заводить не буду! С ними так грустно расставаться. Есть Дик – и ладно.

– Мудрое решение, – согласно кивнул Ромка, выглянул в окно и радостно заорал: – Едут!

Из заехавшей во двор машины выскочил Артем и замахал им обеими руками. Родители подхватили сумки детей и заторопились к выходу. Лешка взяла за поводок своего Дика, Ромка потащил к дверям клетку с Попкой. Попугай впервые покидал родной дом: Ромка решил, что его любимцу пойдут на пользу смена обстановки, свежий воздух и новые впечатления.

Если на Десну брат с сестрой брали с собой одного руконожку, то теперь увозили из дома всех своих питомцев. И Олег Викторович, при всем своем огорчении от разлуки с дорогими чадами, по-детски радовался тому, что они на все лето избавили его от необходимости выгуливать Лешкину собаку и чистить клетку Ромкиного попугая, что ему доводилось делать довольно часто.

Все семейство спустилось вниз. Владислав Николаевич, отец Артема, пригласил Валерию Михайловну и Олега Викторовича в Медовку на выходные дни проведать детей и отдохнуть самим, и они, конечно, согласились.

После прощальных объятий и долгих напутствий Ромка залез на переднее сиденье, двумя руками обнимая клетку с притихшим Попкой, а Лешка с Артемом и Диком устроились сзади.