Реквием каравану PQ-17 (др. изд.) - Пикуль Валентин Саввич - Страница 26

Но мы не станем опережать события…

Берлин изнывал от жары. Два дня подряд Редер и его штаб совещались – в удушливом поту, в тревогах, в сомнениях. Подводились итоги наблюдения за РQ-17, делались далеко идущие выводы, выражались то уверенность, то сомнение в успехе. Белые рубашки офицеров Гохзеефлотте взмокли на лопатках. С океана к ним прилетали краткие радиоимпульсы: подводные лодки добывали информацию, и – самая свежая! – она неизменно лежала перед Редером… Раздернутые галстуки болтались на мокрых, багровых шеях.

– Кажется, можно приступать, – сказал гросс-адмирал. – Еще раз запросите Нарвик – все ли готово у Шнивинда?..

Шнивинд был обязан заблаговременно перебазировать линкоры и крейсера на Альтен-фьорд – как можно ближе к коммуникациям. Отсюда линкоры и крейсера в кратчайшие сроки могли выйти на театр войны; отсюда же, из Альтен-фьорда, Гитлеру было уже труднее вытащить корабли обратно на базы. Тогда фюрер должен считаться с тем, что линейные силы флота уже приведены в действие. Сейчас в океане перемещался обратный конвой QР-13, идущий из СССР в Англию,[10] но Редер велел своему штабу закрыть на него глаза – пусть тащится куда хочет: все силы флота устремлены только против РQ-17 …

Самолет германской разведки непрерывно завывал возле кораблей конвоя, вне досягаемости зенитной артиллерии, и радисты каравана часто прослушивали его сигналы, выбрасываемые в эфир по адресу Нарвика. Радиолокаторы конвойных тральщиков на своих экранах фиксировали пока только айсберги.

В это время немецкие корабли, покинув Тронхейм и Нарвик, уже двигались по фарватерам точно, как трамваи по рельсам.

«Тирпитц» и «Адмирал Шеер», «Хиппер» и «Адмирал Лютцов», а с ними и эсминцы сопровождения начали маневрирование в узостях фиордов, чтобы удобнее сосредоточиться для выхода в океан. Операция продумана с немецкой пунктуальностью – нельзя предупредить только случайности. Первым напоролся форштевнем на скалистую банку «Лютцов». Вслед за крейсером полезли килями на «сахарные головы» три миноносца сразу («Ганс Лоди», «Карл Галстер» и «Редер»). Это никак не входило в немецкую программу. Казалось, что, перекрывая сцену, вдруг рухнул тяжелый занавес.

– Но игра продолжается, – почти не огорчился Шнивинд. – Информация об авариях достигнет англичан лишь дней через пять, никак не раньше, а за это время мы успеем все обтяпать…

Теперь уже пять подлодок тянулись в нефтяном шлейфе РQ?17, но атаковать караван было немыслимо: идеально гладкое море сразу же выдавало белую косынку буруна, возникавшего от движения поднятого перископа. Конвойные суда пресекали любую попытку гитлеровских субмарин сблизиться для атаки. Англичане методично проводили контрольное бомбометание, и взрывы глубинных бомб отпугивали немцев, заодно вселяя бодрость в сердца союзных матросов. Так что, читатель, пока все хорошо. Они идут, и, казалось, ничто не сможет задержать их движение по курсу.

Они идут – и пусть идут! Мы их ждем…

Вскоре немцы – по словам англичан – нанесли каравану первый «визит вежливости». Когда из розовой дымки вырвался самолет, неся под пузом торпеду, обхваченную когтями бугелей, американцы не сразу поняли, что это противник, – настолько они его не ждали! Сверхсрочнослужащий старшина-артиллерист со знанием дела поучал лопоухих резервистов:

– Вот появился и первый русский самолет. Нас встречают!

Когти самолета разжались, выпуская в море торпеду.

– Вот он посылает нам подарок от «дядюшки Джо»…[11]

На британских кораблях в исступлении уже трещали «эрликоны», изрыгая массу огня в небо, но и это не смутило опытного сверхсрочнослужащего:

– Все ясно: мы приветствуем русских салютом…

Увидев, что под водой уже рыскает узкое хищное тело торпеды, резервисты разбежались, как зайцы, оставив своего наставника в полном обалдении. Осознав, что надо делать, он кинулся к своей пушке, срывая с нее чехлы… «Визит вежливости» был краток. Караван остался цел, а немцы потеряли один самолет. Но разведчик, словно подвешенный к небу, все еще гудел за облаками. Хамильтон, державший свой флаг на крейсере «Лондон», передал на эсминцы сопровождения Брума:

– Судя по всему, вас навестил дилетант-любитель. Вслед за ним следует ожидать опытных профессионалов.

Крейсера прикрытия ходили в отдалении острыми галсами, иногда спускались по меридиану к югу, срезая курс каравана, потом снова отбегали назад – в затишье черных полярных вод, где липкий туман окутывал их борта.

Ближе к ночи немцы засекли с воздуха присутствие крейсеров Хамильтона, и в Берлине, обдумывая возникшую ситуацию, временно задержали выход «Тирпитца» на океанские коммуникации…

Караван РQ-17 вступал в новые сутки – 4 июля, когда США празднуют День независимости. На американских кораблях в эту ночь опять подпольно слушали берлинское радиовещание. Лорд Хау-Хау, вроде бы сочувствуя американским матросам, говорил даже мягко, с душевной тоской в голосе:

– Я ведь предупреждал вас, ребята, чтобы вы не совались не в свои дела. Германия воюет с большевиками – и вы нам просто мешаете! Однако вы меня не послушались, теперь можете пенять на себя. Завтра по случаю праздника Независимости мы устроим для вас веселые танцы с бесплатной музыкой!

…Ну, ладно. Посмотрим.

День независимости

Где-то слева остался Шпицберген, пробитый метелями и стрельбой диверсантов, справа – незримо – проплыл Медвежий, о котором даже лоция ничего доброго не скажет.

Крейсера Хамильтона, уже рассекреченные противником, теперь следовали в 10 милях впереди по курсу конвоя. На флагманском «Лондоне» была укреплена фальшивая труба, делавшая его похожим издали на линкор «Дюк-оф-Йорк», но даже эта заманчивая цель не соблазнила сегодня немецких мародеров – им было важно уничтожить груз… Потому что потеря груза отражалась на делах Восточного фронта, на делах армии Паулюса, вступающей в битву за Сталинград.

Всю ночь шли в тумане, волоча за кормами сигнальные буи, чтобы идущие в кильватере суда не наседали на передних. И всю ночь в небе ровно гудели немецкие самолеты, словно где-то роились шмели. Была ночь, повторяю, хотя над океаном светило солнце, блеск которого был разжижен плотным туманом. Никто ничего не понял – откуда и как, но вдруг над кораблями пронеслась молчаливая тень…

Выключив моторы, торпедоносец бесшумно спланировал на караван, и только у самой воды взревевшие моторы резко дернули его вперед. Торпеда проскочила несколько рядов кораблей, не найдя себе цели, пока не врезалась в американский «либерти» по имени «Кр. Ньюпорт». Удар! Упругий толчок вязкого воздуха. Из пробоины выбило купол пламени – так, словно раскрылся красный парашют. И повалил дым…

– Что у вас за шум? – спрашивал Хамильтон с крейсеров.

– Одному янки не повезло, – отвечал Брум с эсминцев сопровождения. – Но он, кажется, заколдован и не тонет.

– Добейте его, – велели с крейсеров…

Англичане быстро сняли «веселых пострадавших. На некоторых были отличные выходные костюмы и чистые белые сорочки с аккуратно завязанными галстуками». Со спасательного судна англичане кричали американцам, державшим тяжелые чемоданы:

– Чемоданы – за борт! Еще чего не хватало…

Когда «Кр. Ньюпорт» получил от союзников торпеду, он только вздрогнул, будто не понимая, за что его бьют свои же, но тонуть не пожелал. Тогда англичане оставили его на волю божию и кинулись нагонять караван. Когда они ушли, из глубин выскочила немецкая подводная лодка «U-255», не так давно потопившая крейсер «Эдинбург» с русским золотом. Приглушенно мурлыкая дизелями, словно сытая кошка возле миски со сметаной, субмарина обошла покинутый корабль по кругу. Немцы записали название судна, его тоннаж, прикинули на глаз, сколько груза на его палубе, потом аккуратно всадили в него третью торпеду. После чего «U-255» дала радиограмму о своей «геройской» победе, – гитлеровские подводники всегда славились фальсификацией фактов (недаром же папа Дениц проверял их работу по сводкам Би-би-си)…