В мерцании свечей - Мэтер Энн - Страница 6

«Степано», огромный ресторан, вся передняя стена которого была стеклянной, находился на Оксфорд-стрит. Карен никогда раньше в нем не бывала, но, когда она вошла и назвала имя Пола, официант почтительно приветствовал ее и проводил к его столику. Пол еще не приехал, и Карен, заказав мартини, закурила сигарету.

Медленно потягивая коктейль, она разглядывала большой обеденный зал с его сверкающими белизной скатертями, блеском серебра столовых приборов, красотой тепличных цветов. Клиентура соответствовала обстановке: солидные денежные мужчины, элегантные, все в драгоценностях, женщины. Были и более молодые люди, но и они выглядели пресыщенными. Карен сознавала, что ее разглядывают и изучают. В конце концов, она сидела за столиком Пола Фрейзера, но не была женщиной, с которой его в последнее время постоянно фотографировали. Она задумалась, узнал ли кто-нибудь из них в ней бывшую жену Пола. Ее позабавила мысль о том, как они, наверное, ее обсуждают.

В пять минут второго стеклянная дверь распахнулась и появился Пол Фрейзер. Он был одет в верблюжье пальто, которое тут же снял и отдал топтавшемуся рядом официанту. На Поле был темно-серый смокинг безупречного покроя. Он выглядел еще больше и мощнее, чем помнила Карен. В нем не было рыхлости, ни грамма лишнего веса, просто он был широкоплечим и мускулистым. Глядя, как он лавирует между столиками, пробираясь к ней, Карен остро ощутила исходящий от него почти животный магнетизм, который так действовал на нее в прошлом. Пол двигался с гибким, легким изяществом, неожиданным у такого большого человека, раскланиваясь с одним знакомым, бросая пару слов другому. У него были те же густые черные волосы, лишь слегка тронутые на висках сединой, что придавало ему очень значительный вид. В свои тридцать семь лет он был по-прежнему привлекателен. А если он с годами стал более циничным, то этого и следовало ожидать от человека с его положением и богатством, знающего, что деньги могут купить почти все.

Пол подошел к столу и с коротким кивком сел напротив Карен. Сознавая, что они стали средоточием всех взглядов, Карен вспыхнула и опустила глаза в бокал.

— Что ж, Карен, — небрежно пробормотал он, — ты почти не изменилась. Такая же красивая, как всегда, и к тому же, как я слышал, талантливая.

Карен посмотрела вверх, и на мгновение его темные глаза поймали и задержали ее взгляд. Затем она торопливо проговорила:

— Спасибо, Пол. Ты тоже не изменился. Все так же много работаешь?

Он ответил насмешливой полуулыбкой:

— Работал, пока меня не вытащили на некий ленч.

Карен окинула его возмущенным взглядом.

— Ты не обязан был приходить, — покраснев, резко заметила она.

— О, неужели! Когда ты щедро разбрасывала намеки? Кроме того, ты явно задалась целью заинтриговать меня, и преуспела в этом. Можешь быть довольна.

Около столика появился сомелье, и Пол заказал виски себе и мартини для Карен. Затем подошел главный официант, чтобы принять заказ, и Пол, взяв меню, распорядился за них обоих, как всегда делал в прошлом.

Когда им принесли напитки и они ждали первой перемены, Пол заметил:

— Никаких возражений? Я был уверен, что пока я выбираю еду, ты придумываешь какой-нибудь ядовитый комментарий.

— Не умничай, — возразила Карен, недовольная его насмешкой. — Я должна бы поздравить тебя с помолвкой, но не буду этого делать.

— Все равно спасибо. Так ты об этом хотела поговорить?

Карен поперхнулась.

— Я же сказала тебе, что это дело ничего общего с нами не имеет, — сердито отрезала она.

Пол пожал плечами. Подали охлажденную дыню. У Карен пропал всякий аппетит, что было ей несвойственно. Она просто ковыряла в тарелке.

Пол съел свою порцию и сказал:

— Ну ладно, тогда рассказывай. Не держи меня в напряжении.

Карен отодвинула от себя тарелку.

— Моя… моя мать попросила меня поговорить с тобой, — медленно начала она.

— О! Понимаю. А как сейчас поживает Мэйделин? — Пол допил свой бокал. — Я все собираюсь навестить ее.

— С ней все в порядке, — ответила Карен, радуясь хоть небольшой задержке. — Уверена, она очень тебе обрадуется. Ты всегда был ее любимцем.

— Прекрасно. — Он поднял брови. — Ну… продолжай.

Карен неохотно начала снова:

— На самом деле я хотела поговорить с тобой насчет Сандры.

— Почему? Ей нужны деньги или что-то в этом роде?

— Нет, — коротко возразила Карен. — Деньги, полагаю, для тебя начало и конец всего.

— Они помогают жить, — саркастически за метил он.

— Во всяком случае, здесь дело не в деньгах. Сандра ходит повсюду с Саймоном… твоим дорогим братцем Саймоном, вот так!

— Саймоном? — повторил за ней Пол. Все следы насмешки исчезли с его лица. — Господи боже! Она что, совсем сошла с ума? Саймон гораздо старше ее и к тому же женат.

Карен, вздохнув, кивнула:

— Это знаю я, это знаешь ты, а Сандра, по-видимому, нет. Ты же помнишь, какая она своевольная, какая взбалмошная и неуправляемая. Один бог знает, во что она с ним впутается. Она достаточно глупа, чтобы позволить ему… ну, ты понимаешь…

Пол кивнул и задумчиво посмотрел на поставленную перед ним лососину.

— Что ей нужно, так это хорошая порка, — свирепо пробормотал он.

— Вот именно, но некому за это взяться, — уныло проговорила Карен.

Пол пожал плечами:

— Итак. Чего вы ждете от меня?

— Ты же знаешь Саймона, — Карен серьезно поглядела ему в глаза, — и можешь его приструнить. Ты мне это сам говорил. Мы хотим, что бы ты запретил ему видеться с ней. Нас она не послушается, и, кроме как запереть ее на ночь, мы ничего сделать не можем.

— Понимаю. Так вы хотите, чтобы я разыграл сурового родителя! Каким образом?

Карен вспыхнула:

— Он же работает у тебя. В твоем подчинении. Ты платишь ему жалованье. У него практически нет других источников доходов.

— Хм. Ты уже все продумала, так? — сухо заметил Пол.

Карен стиснула нож и вилку. Снова в его голосе прозвучала насмешка, и она ненавидела униженное положение просительницы, в котором оказалась.

— А… э… почему я должен делать это? — продолжал он с раздражающей неторопливостью. — Я имею в виду, что Саймон свободный человек и ему больше двадцати одного года. Если Сандра так безрассудна, что встречается с ним, пусть отвечает за последствия.

— Конечно, так и надо бы сделать! — горячо воскликнула Карен. — Я, будь на то моя воля, никогда бы не попросила тебя вмешаться. Но моя мать заставила меня обратиться к тебе. Лично мне все равно, будешь ты помогать ей или нет.

Пол улыбнулся:

— Говори потише, Карен, если не хочешь, чтобы весь ресторан слышал наш спор. Представляю, каким приятным развлечением станет пересказ этого сегодня вечером за коктейлями.

— О, ты ужасен! — воскликнула она, чувствуя, что в любую минуту может разрыдаться.

— Успокойся, — отрывисто произнес он, — твоя миссия выполнена. Я поговорю с братцем Саймоном. Хотя бы для того, чтобы сохранить хорошее мнение о себе у твоей матери.

— Спасибо, — пробормотала Карен и с этой минуты, не говоря ни слова, принялась за еду. Она сознавала, что его оценивающий взгляд то и дело останавливается на ней. К ее смущению и раздражению, лицо ее вспыхнуло и отказывалось вернуться к нормальному цвету.

Когда они поели, им подали кофе. Пол предложил Карен сигарету и, после того как они закурили, сказал:

— Значит, ты все еще у Льюиса Мартина? — Это звучало как утверждение.

— Да. У нас с Льюисом хорошие отношения, — холодно ответила она.

— Не сомневаюсь, что хорошие, — вежливо согласился он. — Почему ты не вышла за него замуж?

— Потому что не вышла, — отрезала Карен. — В любом случае это не твое дело.

— Разумеется. Я спросил просто для поддержания разговора. — Он насмешливо улыбнулся, и она перевела взгляд на кончик своей сигареты.

— Как… как поживает твоя мать?

Мать Пола жила на юге Франции. Когда умер ее муж и Пол стал во главе концерна, она уехала туда со своей сестрой. Во время своего брака Карен и Пол раза два навещали ее. Карен она нравилась, но у них было мало общего.