Рената - Дьяконов Юрий Александрович - Страница 17

Рано утром поодиночке собрались на пустыре у разбитого сарая и вчетвером спустились к реке. Красавец «Кон-Тики» ждал их, надежно укрытый кустами лозняка.

— Поднять флаг! — скомандовал Пугач.

Ренка потянула за шпагат, и на мачту вполз красный треугольный вымпел с золотой звездой.

— Поднять якоря!

И близнецы загремели цепью.

— Малый вперед!

Вовка с Женькой закрутили велосипедные педали. Колесо сзади зашлепало железными лопатками по воде. «Кон-Тики» плыл! Механики стали вертеть педали еще быстрее. За плотом пошли, расходясь все шире и шире, маленькие волны… А навстречу приближался хмурый, таинственный Необитаемый остров.

Колька рулил прямо на кривую вербу, что стоит по колено в воде.

— Приготовиться, — тихо скомандовал капитан. — Малый вперед. Стоп.

«Кон-Тики» мягко ткнулся в берег. Колька, приподнимая ветви, осторожно ввел судно под зеленый шатер вербы. Замотал цепь вокруг ствола.

— Ну что, пошли? — спросил капитан.

— А может, лучше сперва обстреляем? — предложил Женька, сжимая в руке пистолет.

— Кого?

— Ну… кого. Может, в кустах кто сидит.

— Только попробуй! Сразу спишу с корабля. Без приказа не стрелять.

Экспедиция впервые ступила на землю острова. Прислушались. Кругом было тихо. И они осторожно вошли в заросли. Кустарник сразу скрыл их с головой. Пробирались гуськом. Впереди с ножом за поясом и с самопалом в кармане — Пугач. За ним — Рената. Сзади — Вовка и Женька.

— Пугач! Пугач! — свистящим шепотом позвал Женька. — За нами кто-то идет. И дышит.

У приятелей по спине побежали мурашки. Замерли. Пугач с ножом в руке вернулся до самого плота. Никого нет. «Кон-Тики» спокойно стоит под вербой. Только пошли дальше, опять Женька шепчет:

— Да идет же! Крадется и сопит.

Опять постояли. Ничего не слышно.

— Ренка, стань замыкающей! — приказал капитан. — У тебя слух хороший.

Ренка неохотно пропустила вперед Вовку и Женьку и пошла последней. Не успели пройти и десяти шагов, как Ренка фыркнула.

— Ты чего смеешься?

— Да, Коля, же! Это ведь Женька сам, и сопит! Как паровоз.

— Па-ни-кер! — презрительно бросил Колька, после чего пристыженный Женька засопел вдвое сильнее. От страха и от обиды.

Наконец кусты кончились, и перед ними открылась большая поляна с ярко-зеленой невысокой травой. Посреди — треугольником, как озера, — сверкали чистой, отстоявшейся водой три огромные круглые ямы.

— И зачем их тут вырыли? — удивился Вовка.

— Кто там их рыл?! Это от бомб, наверно. Когда война была, — разъяснил Колька. — Как назовем поляну?

— Озерная! — раньше всех выкрикнула Рената.

За поляной Озерной оказались мощные заросли крапивы. Женька выскочил впереди капитана, чтобы самому, первому что-то открыть, и с ходу влетел в нее. Ожег ноги и потом всю дорогу скулил.

За крапивными джунглями наткнулись на вросшую в землю раму от автомашины. Только вот от какой, никто не знал.

Пройдя еще немного, экипаж «Кон-Тики» миновал редкие кусты и оказался на противоположном берегу острова. Вовка открыл маленькую бухточку, окруженную большущими кустами лозняка. Ее назвали бухтой Владимира.

— Тут и будет стоянка «Кон-Тики», — решил капитан.

Ренка кинулась к полянке, сплошь заросшей крупными ромашками. Только протянула руку и вдруг вскрикнула в ужасе:

— Змея!

Женька, стоявший рядом, шарахнулся в кусты. Вовка попятился, но мужественно вскинул пистолет и сделал по змее несколько выстрелов. Змея испугалась, стремительно скользнула к воде и поплыла. А Колька вскочил по колено в воду и схватил змею за голову.

— Брось! Укусит! — закричала Рената.

— Не укусит, — ухмыльнулся Пугач, выходя из воды. — Это уж. Видишь, венчик на головке желтенький.

Все окружили Кольку и даже потрогали пальцами холодное тело ужа. Ужа отпустили. Но полянку с ромашками все же решили назвать Змеиной. А может, здесь и змеи есть!

Прошли еще чуть влево от бухты Владимира. И тут обнаружился пологий спуск к воде, покрытый ярко-желтым песком. Пляж! Самый настоящий! Его назвали Золотой пляж. Дно тут ровное, твердое. Не то что на «девчачке». В высоких кустах у Золотого пляжа решили построить хижину. Если сюда забраться, то уж никто не найдет.

Купались до тех пор, пока не замерзли. Быстро расправились со своими припасами и грелись на песке, пока солнце не стало клониться к западу.

Назад, к стоянке «Кон-Тики» под кривой вербой, возвращались другим путем. Ведь нужно изучить весь остров. Дорогу преградили колючие заросли шиповника. Зато красота какая! Все ветки усыпаны розоватыми пахучими цветами. А над ними гудят пчелы. Когда обходили кусты справа, Рената обо что-то больно ударила ногу.

— Коля! Скорей! — позвала она. — Что это?

Пугач раздвинул траву. Из земли выглядывало что-то большое, круглое и зеленое. Близнецы ринулись к находке, но Пугач охладил их:

— Не трогать! Я сам. А вдруг взорвется?

Братья попятились. Колька ножом выкосил траву вокруг. Рассматривал находку и морщил лоб.

— Точно! — закричал он. — Ты знаешь, Ренка, что нашла?! Это же катушка с телефонным проводом. Военный!

Он поковырял ножом землю вокруг и вытащил большую катушку. Железные боковинки и прутья съела ржавчина. Но зато сам провод в зеленой, под цвет травы, оболочке сохранился прекрасно. Колька полосанул ножом. Где там! Стальной!

— Заберем с собой! — обрадовался Вовка. — Телефон проведем.

Колька потянул катушку к себе. Она не поддавалась. Тонкий стальной провод в зеленой оболочке уходил в землю. Колька дернул. Провод вспорол землю на метр, выворачивая траву с корнем. Потянул еще. Снова провод поднялся, прорезав неглубокую канавку.

— А он куда-то идет! — прошептал Женька. — Может, там и телефон есть?

— Посмотрим, — буркнул Колька и, не выпуская из рук провода, осторожно пошел за ним.

Остальные члены экспедиции, притихнув, крались сзади. Провод вел через крайние кусты шиповника, вскарабкался на бугорок, миновал молодую березку и нырнул в заросли бурьяна.

— Стой! — приказал Колька. — Осторожно. Здесь что-то есть. В бурьяне виднелась большая прямоугольная яма. Из нее торчали почерневшие тонкие бревна, доски. Зеленый провод уходил вниз.

— Землянка, — почему-то вдруг осипшим голосом тихо сказал Колька.

Да. Перед ними была землянка. Время, дожди, снега разрушили; ее. Тонкие бревна наката прогнили, и земляная крыша провалилась, заросла травой. Земляные ступени входа сгладились потоками воды.

Кто был там, внизу, за черной от времени распахнутой дверью, которая теперь никуда не ведет? Что осталось под обломками наката, под страшной тяжестью обвалившейся земли?… Может, во время боя выбежал оттуда, разматывая тонкий провод, солдат-связист. Да так и не дотянул. Выпустил тяжелую катушку, ужаленный горячим осколком вражеской бомбы или автоматной очередью?! А может, жив?…

Вопросы, вопросы, вопросы… И ни одного ответа. Узнают ли они когда-нибудь об этом? А может, не узнают никогда…

Взрыв

К августу Татарка совсем обмелела. На «девчачке» до самой середины реки протянулась полоса жирной, потрескавшейся от жары; грязи. Попробуй, дошагай до воды! Чуть отойдешь от берега, ноги проваливаются по колено. А уж дома от матери достанется.

Все меньше и меньше ребят появляется по утрам на крутом спуске к реке. Посидят на солнцепеке, посмотрят на пожираемую илом» умирающую реку и поплетутся по домам.

И есть же счастливые люди! Живут в городах и селах на берегах большой реки. И течет она. Никогда не пересохнет. А вода прохладная. И на берегу песок горячий. Искупался — и загорай себе. А напечет голову — под куст залез. Или еще лучше — круглые грибки над головой. Одним словом — счастливые. А тут… Вот если бы вдруг!.. Но вдруг бывает только в сказках.

Неделю назад «Кон-Тики», на что уже легкий, а и то еле дополз до Необитаемого острова, Так по дну и царапает понтонами. Колька сказал, что плавать опасно. Пока не польет дождь, «Кон-Тики» будет стоять на приколе. А команду списал на берег.