Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Русский алмаз - Астафьев Виктор Петрович - Страница 2
— Власть?! — фальцетом вскрикнул председатель, и с него снова спали очки, и он заторопился, цепляя их за ухо: — Какая власть моя супротив таких!..
— Да ты не шуми, начальник! Не гомони! Ты ладом поступай, по закону…
— По закону… — снова закричал председатель и хотел, видать, добавить: «Какой тебе закон может быть…», но воздержался и уже устало, официально начал спрашивать человека и даже записывать что-то.
Человек привычно, деловито и коротко отвечал. Отвечая, он встал и окурок спрятал в кулак:
— Митрофан Савелов.
Я невольно усмехнулся — посмотрел бы фонвизинский Митрофанушка на своего тезку! Как далеко ушел!
— Усольский родом. Годов? Годов двадцать восемь. Срок? Хватит сроку.
Митрофан Савелов из лагпункта. Лагпункт остался еще от алмазников. Теперь помогает экспедиции копать землю. Митрофан Савелов в лагпункт не являлся, совершив убийство. Хитер Митрофан Савелов! Там ночью и собачками затравят либо стрельнут «при попытке к бегству», тем более что и попытки никакой нет, есть прямой побег да еще и с убийством. Вот и подался Митрофан Савелов под защиту власти.
— И что же мне с тобой делать? — хмуро повторил все уже понявший и много повидавший председатель.
— Прокурору звони. Чтобы взяли. А я спать лягу, — посоветовал Митрофан Савелов и начал стелить за печкой газеты.
Постелившись, он погрел сырую телогрейку с исподу и свернул ее в головах, затем и сам лег, вытянулся, закинул руки за голову.
— Лаф-фа-а!
Все это время и я, и председатель молча наблюдали за гостем, но он ровно бы и не замечал нас.
— Ну, чё задумался, корреспондент? — глядя в потолок, полюбопытствовал Митрофан Савелов. — Поражаешься? Дескать, человека ухряпал человек и спать ложится преспокойно.
Я кивнул головой — так, мол, оно и есть, угадал. Председатель же вспомнил о банке с махоркой, начал цеплять ее щепотью и крутить цигарку, соря табаком на бумаги и на стол.
— Дай-ка мне махорочки, — поднялся Митрофан Савелов, — сигареты не проймают. — Он скрутил цигарку, приткнулся ею к председателевой цигарке, взяв руку того в свою, и, затянувшись, кивнул на телефон:
— Ты звони, давай, звони. Действуй! Утро скоро. А я разуюсь, пожалуй.
Не развязывая шнурков, он стянул ботинки, размотал и бросил на поленья вонючие истлевшие онучи. Пальцами рук он потер меж пальцами ног и вытер руки о штаны. Вытер и снова вытянулся за печкой.
— Вот так вот, корреспондент! — как будто и не прерывался разговор, продолжал Митрофаи Савелов, не глядя на меня. — Так вот и буду спать спокойно и ужастей никаких во сне не увижу. Привык. В газетах вы пишете — закон джунглей, закон джунглей. Тама, у них. А у нас закон — тайга! Те же штаны, да назад пуговицей…
Давно, видать, Митрофан Савелов не разговаривал ни с кем на вольные темы с таким вот насмешливо-ироническим превосходством в голосе. Был он коренаст, крепок, исколот весь. На четырех пальцах правой руки выколото «Нина». На четырех левой — «Надя». Якоря там были, кинжалы со змеей, и на груди чего-то виднелось. Лицо его — с круто выдающимися челюстями, глаза узкие, сероватые, просмешливые глаза, со злой сметкой и умом, а были они когда-то и озорные.
Я что-то буркнул ему в ответ, и он, повернув голову, презрительно посмотрел на меня:
— На войне был, видать? Бит, ранен?
— Был. Бит. Ранен, и не единожды.
— Так вот, здесь тоже война. Самая беспощадная. Чтобы выжить, надо все время обороняться, убивать, убивать…
— Этак любую подлость оправдать можно.
— Не-е, подлость не оправдать. Это ты брось. Есть которые на это надеются. Я — нет. Я умный сделался. И много чего понимаю. Ты вот не понимаешь, хоть и в газетке работаешь, я понимаю, хоть и вечный зэк.
— Что, например?
— Труба! Труба нам. Ты звони, звони, начальник. Я с корреспондентом политбеседу проведу. Темный он и зеленый!
Председатель взялся кричать по телефону среди ночи, а у нас продолжалась беседа.
— Нас — мильены, понял? Нами государство иное можно заселить. И выходит что? Выходит, мы — государство в государстве! Выпускать на волю многих уже нельзя. Невозможно. И это бы не беда. Тут еще другой момент есть. Нас ведь обслуживает мно-о-ого разного народу!
— Но они ж вольные!
— Это тебе так кажется…
Председатель все звонил и звонил. Но на коммутаторах и разных станциях везде и всюду в этой поре люди заснули. Кое-как добился председатель города Чусового и приказал разбудить прокурора. Пока будили звонками чусовского прокурора, председатель, отстранив трубку, глядел на нас и слушал.
— У них ведь как дело обстоит? — продолжал Митрофан Савелов, махнув в сторону телефона рукой. Он следил за председателем, видел и слышал все, что тот делает и говорит. — Пришел он, допустим, на работу к зэкам. Непривычный мордовать и костоломничать. Глянул — ма-а-атушки мои, народу-то, народу! И не просто народ разбродный какой, а со своими законами, с уставом своим. А устав такой: умри ты сегодня, я — завтра. И все вокруг этого вращается. Ты, корреспондент, не удивляйся — человек без закону не может. Пусть один он живет и то какой-никакой закон себе придумает: что делать, как делать, чем кушать, чего кушать… А тут туча людей. И есть у них и телеграф свой, и система своя в уничтожении друг дружки. Тот, новенький-то, допустим, пришел нас обслуживать, задумываться начал. Думал, думал — да и пулю себе в лоб. Таких случаев, милаха, ой, сколько! А чтобы не стрелить себя, думать надо бросить. Думать бросивши, звереет человек. Он звереет, мы зверей того делаемся и помаленьку ему работу облегчаем — уничтожаем друг друга. Докумекал? Нет? А-ат бестолковый! Ну, не можем мы без конца пополняться, уровень должен быть какой-то. Ведь так, концы концов, сделается сплошная тюряга и сплошные охранники…
— Послушать тебя, так…
— Ты и послушай. Разуй глаза-то. Правильно об вас пишут, что вы жизни не знаете. Писатели! Я б заставил вас прежде лагерь хоть один пройти, потом уж романы писать…
— Я не писатель еще. Журналист.
— Вот тебе и есть прямой резон меня слушать. Правду узнаешь. Мне поговорить шибко охота. Вот скоро утро, и меня заметут опять, а там и песни, и разговоры одинаковые. Так вот про охранников-то я не закончил. Они тоже преступники. Не таращись, не таращись! Верно говорю. Кто почестней да душой помягче из них — или стрелился, или правдами и неправдами от нас подальше… А остались… Стой! Прокурор на проводе.
Митрофан Савелов насторожился. Чусовской прокурор спросонья долго ничего не мог понять. Когда понял, обозвал председателя олухом и разъяснил ему, что он никакого отношения к промысловскому лагпункту нe имеет и не может он выслать наряд за каким-то зэком, велел звонить в город Губаху — там управление лагерей и оттуда пусть принимают меры.
— Бюрократы! — бросил трубку на рычаг председатель и ругнулся в сторону Митрофана Савелова. — Черти тебя принесли! Все кувырком пошло, доклад вот не дописал…
Мнтрофан Савелов с беспокойством глянул в окно. Темно еще было за окном. Сыро и темно. Он длинно, со стоном зевнул и отмахнулся от меня:
— Вздремнуть мне надо! Беспокойство впереди. В тебя все равно ничего не вобьешь! Сыт голодного не разумеет. Одно пойми — я правильное дело сделал. Укоцал бывшего работника органов. Видно, и хотели, чтоб мы его, иначе бы не послали к нам, ценили бы, так и место для него особое нашли бы… Их нельзя, слышь, тоже нельзя в народ пущать, — понизил он голос. — Им же теперь все люди на земле преступниками кажутся. Точно! Не веришь? Может, их в лезерв отведут, как золотые кадры, и за спиной держать — на всякий случай, станут. А так напусти — они и вас замордуют… Хэ, начальник-то старается. Обозлился! Сколько он получает?
— Пятьсот рублей.
— Фью-у! На два литра с малой закуской? Зачем же он такую работу исполняет? И не ворует — по одежде и по морде видно.
— Чтобы честно жить и честным оставаться, человеку усилий и мужества, может, больше требуется, чем тебе.
— Это верно. Честно жить тяжело. Я пробовал. Скушно. Пятьсот рублей! Ха! Я б за один испуг, сегодня мною сделанный, тышшу не взял. Слышь, корреспондент, я одинова с хеврой шесть миллионов у инкассатора взял.
- Предыдущая
- 2/3
- Следующая