Робкое дыхание - Мэримонт Лесли - Страница 27

– Я заказывала ему столик в ресторане, – изливалась Рита, – и так узнала. По-моему, он чувствует себя виноватым, что уезжает, особенно после того, как допоздна работал все прошлые недели. Конечно, дела с недвижимостью сейчас идут не очень хорошо, и он обеспокоен, что в какой-то степени объясняет его дурное настроение.

– У него денежные затруднения? – нахмурилась Иви.

Рита рассмеялась.

– Вряд ли. У его семьи солидные доли и в других, более безопасных вкладах, чем недвижимость. Фирма может закрыться хоть завтра, и Георгос это переживет. И не подурнеет от горя!

Иви покачала головой. Это ее больше всего и волновало. Если бы у Георгоса была заурядная внешность, что бы она тогда чувствовала? Можно ли объяснить его успех у женщин только превосходно вылепленным лицом и дерзкими голубыми глазами? Этого она не знала, как не понимала и своего настоящего отношения к Георгосу. Если это просто плотское влечение, то оно усиливалось, а не слабело. Разве плотское желание не должно гаснуть со временем?

– А что за ресторан? – вяло спросила Иви. Ее гнев и злость, похоже, улетучились, оставив ее в смятении.

– Ну не надо так. Георгос не уехал бы, если бы не такая необходимость. Он просто пьян тобой!

Не удержавшись, Иви смерила Риту холодным взглядом.

– Да-да! – настаивала секретарша. – Я знаю, что говорю. Видела его, когда он был одержим этой Анной. Но сейчас совсем другое. Ты знаешь, у него на столе стоит твоя фотография. Одна из тех, что он сделал на Рождество твоей камерой. Я видела, как он нее смотрит, когда считает, что никто этого не замечает. У него было такое лицо! Оно тронуло меня почти до слез. А что касается вас, скромница, меня вы не проведете. Ты стараешься казаться равнодушной, когда говоришь о Георгосе, но твои чувства так же явственны, как нос на моем лице. Ясно, что ты его обожаешь. Я-то увидела это задолго до того, как наш плут затащил тебя в постель, почему и постаралась поторопить события. Естественно, что теперь ты обожаешь его еще больше. Милашка Анна лопнула бы от злости, увидев вас вместе. Готова биться об заклад, она считает, что оставила мужика с разбитым сердцем. А он нашел себе красавицу жену, которую до смерти любит и которая носит его ребенка. Что еще нужно мужчине для счастья?

Иви потеряла дар речи. А вдруг это правда? Возможно ли, что они любят друг друга?

– Я тебя смутила? – спросила Рита, когда Иви так и не нарушила задумчивого молчания.

Иви подумала, не поделиться ли ей своими сомнениями с Ритой, но решила уйти от этого разговора.

– Нет, что ты. И что за ресторан?

– Шикарный до невозможности. И недалеко от вашего дома, кстати. Он при пятизвездном мотеле и очень сейчас в моде, поэтому столик пришлось заказывать заранее.

– А как мне одеться?

– То черное платье, что было на тебе в Новый год, пожалуй, сгодится.

– Нет, Рита, это не то. Разорюсь-ка и куплю себе что-нибудь новое, что-нибудь более... тонкое.

– Ух ты, это мне нравится. Тонкое. Что это вы замышляете, госпожа Павлиди?

Иви только улыбнулась.

13

– Ты сегодня очень мило выглядишь, – сказал Георгос, усаживая ее на пассажирское сиденье своего черного «ягуара» . – Такая... искусительница.

Комплимент Иви определенно понравился. Этого она и добивалась, покупая кремовый шелковый элегантный костюм. Облегающий длинный жакет зрительно уменьшал ее бюст и бедра, но не скрывал их женственности. Волосы собраны в тутой французский узел, на висках оставлено по локону, чтобы смягчить строгость прически, в ушах длинные серьги с жемчугом. Кремовые туфли в тон костюму, в руках маленькая золотая сумочка.

Весь наряд, включая белье, не пробил бреши в отпущенном на ее расходы счете, однако Иви казалось, что она потратила на одежду невероятно много. Она не позволила чувству вины взять над собой большую власть, поскольку у нее имелась цель. Она готова потратить сколько угодно денег, лишь бы сегодня Георгос оказался в ее постели. В успехе она сомневалась. Очень сомневалась.

– Новые духи? – Скользнув на шоферское место, Георгос втянул носом воздух.

– В некотором роде, – услышал он спокойный ответ. – Ты велел Рите купить их мне несколько месяцев назад, сегодня я их только открыла. Берегла до особого случая.

– Как приятно, – сказал он.

Иви, сглотнув, отвернулась от него и уставилась в окно, пока он выезжал из гаража. Она нервничала. Георгос в темно-синем костюме, голубой рубашке и вишневом шелковом галстуке был неотразим. Но держался в той же огорчительно отстраненной манере, скорее, как: наемный эскорт, а не как опьяненный супругой муж, вывозящий ее на романтический обед перед разлукой.

Рита ошиблась. Теперь Иви это понимала. Георгос ее не любит. Объяснить наличие в его кабинете своей фотографии она не могла, разве что секретарша ошиблась и тут. Должно быть, не так истолковала выражение его лица, когда он смотрел на ее карточку. На душе у нее скребли кошки. По крайней мере, в одном Рита права. Иви и в самом деле обожает Георгоса Павлиди. Может, это все-таки тяжелый случай плотского влечения, хотя вряд ли. Не физическое желание двигало ею нынче вечером, а отчаяние. Она должна остановить его, не пустить в объятия другой женщины. Она не вынесет этой мысли, просто не вынесет.

Ресторан, вероятно, был очень и очень недурен, но Иви ничего не замечала вокруг. Меню отвечало самому изысканному вкусу, но она просто повторила заказ Георгоса, потому что не имела сил изучать длинный перечень блюд.

Хорошо еще, что она любила морские продукты – им подали сначала устриц, а потом лангуста под каким-то необычным соусом. Принесли вино, белое, сухое и холодное. Она большими глотками осушила бокал, заслужив хмурый взгляд Георгоса еще до того, как он открыл рот.

– Я думал, Леонидас научил тебя, как надо пить вино, – резко сказал он. – Его не следует пить залпом, словно пиво. Давай дальше в том же духе, и не успеем мы добраться до десерта, как ты очутишься под столом.

Честно говоря, именно там Иви и хотела бы в эту минуту оказаться. Под столом.

Но эта накладка была просто ничто по сравнению с тем, что она увидела пару минут спустя: внимание мужа переключилось на какую-то блондинку, сидевшую в одиночестве за столиком у окна. Неоновый свет вывески через окно падал на ее поразительно красивое, сладострастное лицо, подчеркивая медовое золото великолепных волос и красивый загар полукружий грудей, видневшихся в глубоком вырезе ее узкого белого платья.

Почувствовав на себе его взгляд, блондинка повернула голову. Рот ее волнующе приоткрылся, уголки губ восхитительно приподнялись и изогнули губы в чувственной, соблазнительной улыбке. С такого расстояния Иви не могла различить цвет ее глаз, но не сомневалась, что они голубые, как не сомневалась и в том, что имя этой женщины – Анна.

– Почему ты не подойдешь и не поговоришь с ней? – резко бросила она. – Раз уж так засмотрелся.

Во взгляде Георгоса, переместившемся на покрасневшее лицо Иви, отразилось изумление.

– Ведь это твоя жена, не так ли?

– Да, – подтвердил он. – Это Анна.

Может, это вино развязало ей язык, но, раз начав, Иви уже не могла остановиться. Похоже, вся ревность ее излилась в этой язвительной тираде.

– Ты ее очень любил, Георгос? Мне бы хотелось это знать. Хороша ли она в постели? Интересно, а с ней ты бы перестал заниматься любовью, если б она зачала твоего ребенка? А ей ты изменял, как собираешься изменить мне на этой неделе?

Его глаза возмущенно вспыхнули, а потом загорелись гневом.

– Что ты, черт возьми, несешь? Я не собирался тебе изменять ни на этой неделе, ни в другое время!

– Да? Может, во всех твоих поездках до Рождества ты не спал с другими?

– Это совсем другое, – едва слышно прошипел он. – И ты сама знаешь, черт подери!

Их спор, вероятно, вышел бы на другие обороты, если бы краешком глаза Иви не заметила пробирающуюся меж столиками Анну. Бог ты мой, да эта женщина и впрямь направляется к ним. Ну и нахалка! Ну и наглая!