Гражданин Галактики (сборник) - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 41

Поскольку Бета Кита гораздо ярче Солнца, планета, которую мы ищем (если допустить, что она существует), должна находиться в шестистах миллионах миль от нее, то есть дальше, чем Юпитер от нашего Солнца.

Мы обнаружили планету в пятистах восьмидесяти миллионах миль, то есть в допустимых пределах.

Еще лучше было то, что это одна из самых маленьких планет системы, которая в общем-то характеризуется планетами слишком больших для нас размеров; следующая за ней, например, больше Юпитера.

Мне доверили составить под не слишком придирчивым руководством Гарри план и график обязательного дистанционного исследования Элизии. Сам же Гарри в это время был занят тем, что не хуже доброго фокстерьера «рыл землю», стремясь закончить свой magnum opus[7] до того, как придется все бросить и переключиться на экспедиционные работы на поверхности планеты.

Он хочет поскорее передать свои выводы на Землю, дабы имя его заняло почетное место в Пантеоне Славы, хотя вслух он об этом не распространяется, так что трудно его назвать полностью зациклившимся на Пантеоне. Тем не менее Гарри убежден, что создал новую космогоническую теорию формирования солнечных систем, которая включает в себя и правило Боде. Он говорил, что если его выкладки верны, то практически каждая звезда любых спектральных классов и размеров должна иметь свои планетные системы.

Все может быть… Откуда же мне знать. Я вообще не понимаю, на черта нужны звезды без планет, и не могу поверить, чтобы такая сложнейшая штуковина, как Вселенная, возникла бы случайно. Ясное дело — планеты созданы для того, чтобы ими пользовались.

Действовать в качестве Пятницы при Гарри — одно удовольствие. Все, что мне надлежало делать, — это выкопать записи предварительного обследования Конни из микрофильмов и разработать соответствующую программу для Элизии с учетом того, что рабочих рук в отделе стало несколько меньше. Впрочем, желающих нам помочь было предостаточно, так как, насколько нам известно, мы — единственный корабль, который дважды вытаскивал счастливый жребий, и один из четырех, коим удалось обнаружить хоть что-то стоящее. Сейчас мы уже сели на воду и ждем, чтобы медицина дала о’кей наземной разведке. Свободного времени у меня стало больше. Попробовал вступить в контакт с Вики, чтобы запросто поболтать с ней вечерком. Но на Земле тоже был вечер, Вики собралась на свидание и весьма вежливо отшила меня.

Вики повзрослела за наш пик в последнем прыжке; теперь она уже интересуется мальчиками и у нее не хватает времени на своего древнего Дядюшку.

«Это Джордж?» — спросил я, когда она пожелала узнать, по достаточно ли важному делу я беспокою ее.

«Что ж, если тебя это касается, то да, действительно, Джордж», — буркнула она.

«Не ершись, Веснушка, — сказал я. — Просто поинтересовался, вот и все».

«Ну, а я ответила».

«Конечно, конечно. Развлекайся, малышка, только возвращайся пораньше».

«Ты говоришь совсем как папуля».

Должно быть, она права. Если честно, мне этот Джордж не слишком по душе, хотя я его никогда не видел, не увижу и почти ничего о нем не знаю, за исключением того, что Вики называет его «десятой силой» и «первым среди охвостья», несмотря на то что он «пыжится изо всех сил», если я догадываюсь, что она имеет в виду; впрочем, она рассчитывает как-то «уравнять» это дело.

Что именно она хочет этим сказать, я, конечно, не понял, но предположил, что в общем это звучит скорее как сдержанная похвала и что она надеется или превратить Джорджа почти в идеал, или «разболтать в драбадан», когда покончит, наконец, с его воспитанием. Сильно подозреваю, что Джордж — прыщеватый, весьма невежественный зануда, каким я был когда-то сам и каких терпеть не мог — что-то вроде нынешнего Дасти Родса, только без его удивительного ума.

Все это звучит так, будто я ревную к этому мальчишке, которого никогда не видел, девушку, которую мне тоже видеть не приходилось. Но это, конечно, не так. Мой интерес к ней чисто отцовский или «старшебратский», хотя родство у нас довольно далекое — мои родители были всего лишь двумя из ее шестнадцати предков, то есть родство столь отдаленное, что большинство людей даже не подозревает о существовании у них подобных родственников.

А может быть, в дикой теории Вана все-таки что-то есть? И все мы становимся психованными маразматиками, а молодость сохраняют лишь наши тела? Да нет, это же глупо. Ведь, хотя на Земле и прошло семьдесят пять гринвичских лет, для меня минуло всего лишь четыре года с тех пор, как мы ее покинули. Я спал в своей койке на «Элси» тысячу четыреста ночей, ел по три раза в день, да еще прихватывал раза два чего-нибудь — это на каждую из ночевок. Так что прошло только четыре года, а вовсе не семьдесят.

Нет, просто я разочарован тем, что в мой первый свободный вечер, выпавший за пару последних недель, у меня не оказалось никакого более интересного дела, чем писать дневник. Но уж если я заговорил о сне, то невредно было бы придавить ухом этак минуток шестьсот; завтра наружу выходит первая партия, если, конечно, медики разрешат, и у меня будет забот полон рот. Мне-то идти не придется, но надо переделать кучу дел, чтобы эти ребята смогли отправиться в путь.

Мы попали в жуткую переделку. Не знаю, как будем жить дальше.

Лучше начну сначала. Элизия годилась по всем параметрам; предварительный анализ показал, что ее атмосфера пригодна для дыхания, климат мало отличался от земного, даже чуть помягче; вода, кислород и содержание двуокиси углерода — в норме; словом, никаких особых неприятностей. Признаков разумной жизни, конечно, нет, иначе нам бы пришлось отсюда смыться. Этот мир можно было назвать водяным в еще большей степени, чем Землю, так как до девяноста процентов площади планеты занимали океаны; мы даже обсуждали, не назвать ли ее «Аквария» вместо «Элизия», но кто-то заметил, что нет смысла нарекать планету именем, которое может оттолкнуть колонистов, ведь на самом деле пригодной земли тут ничуть не меньше, чем на нашей планете.

Так что мы подгребли под бочок к острову, по размерам сходному с Мадагаскаром — по масштабам Земли это почти континент — с идейкой, что такую территорию можно будет без труда исследовать во всех подробностях и сразу же отрапортовать о ее готовности принять колонистов, как только сюда прибудет корабль ФППИ. Мы знали, что Конни уже заселяется, и хотели, чтоб эта планета была тоже подготовлена к колонизации, а «Элси» могла бы поскорее отправиться на поиски новых миров.

Я слегка шлепнул Перси и велел ему как следует оценить эстетическую привлекательность ландшафта и доложить, не обнаружит ли он там какую-нибудь достойную внимания леди своей породы. Дядя Лукас перебросил на берег отряд своих стражей, и в тот же день к ним присоединилась группа ученых. Было ясно, что Элизия, как и Конни, особых проблем не создаст и что она почти такой же ценный приз, конечно, если не считать, что тут нам могут встретиться экзотические инфекции, с которыми мы не сумеем справиться.

Это было две недели назад.

Все шло по заведенному шаблону, без неожиданностей, ну, как идет обычный завтрак. Перси и другие лабораторные животные на местной диете процветали, Вану не удалось подхватить ничего опаснее слабой чесотки, и теперь он сам пробовал перейти на элизийский подножный корм: были там весьма чудные четырехкрылые птицы, которые отлично смотрелись в жареном виде; Ван сказал, что они по вкусу напоминают запеченную индюшку со слабым привкусом дыни. Что касается сэра Перси де Свина, то он начисто отказался есть какую-то рыбу из числа пойманных, а крысы, которые ее поели, подохли, так что дары моря пришлось исключить из диеты до проведения дополнительных исследований. Рыбы по виду отличались от наших. Они были какие-то плоские, вроде камбалы, и обладали щупальцами, как у рыбы-кошки, только на концах эти щупальца расходились веером, а не торчали заостренными пиками.