Марсианка Подкейн. Космический патруль - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 50

Ткань светло-серого комбинезона хорошо облегала его ладную фигуру, однако ему казалось, что сшит он идеально и очень красиво. Впрочем, на самом деле на форменном комбинезоне не было никаких отличий, украшений и знаков, да и покрой, хотя и был вполне приличный, был далек от щегольского.

Однако Мэтту казалось, что новая форма поистине великолепна.

Берк постучал в дверь освежителя.

— Ты что, заснул? — Он сунул внутрь голову.

— А-а, какой красавчик. А теперь выметайся!

— Выхожу. — Мэтт еще несколько минут бродил по комнате, наконец, сгорая от нетерпения, сунул книжку в карман (параграф устава 383) и направился в столовую. Он шел по коридору, гордый и взволнованный, чувствуя себя на вершине блаженства. Он сел за стол. Остальные места были еще свободны — Мэтт пришел первым.

Один за другим подходили курсанты. Курсант Саббателло был одним из последних. Он мрачно оглядел сидящих за столом.

— Внимание! — скомандовал он. — Всем встать! Мэтт вскочил на ноги вместе с остальными курсантами. Саббателло опустился на стул.

— Отныне, джентльмены, извольте ждать, пока не сядут старшие. А теперь можете сесть. — Он посмотрел на кнопки перед собой, выбрал блюда и нажал несколько кнопок, затем снова посмотрел на курсантов. Новички продолжали есть. Саббателло резко постучал по столу.

— Минуту внимания, джентльмены. Вам необходимо привыкнуть к правилам поведения во время еды. И чем быстрее вы это сделаете, тем лучше для вас. Мистер Додсон, перестаньте макать хлеб в молоко, вы капаете на свой комбинезон. В связи с этим, — продолжал Саббателло, — мне хотелось бы напомнить вам о поведении за столом…

Мэтт вернулся в свою комнату в подавленном настроении.

По пути из столовой он зашел к Тексу: тот сидел на койке и листал книжку с правилами и наставлениями.

— Привет, Мэтт! — поднял голову Текс. — Слушай, ты не знаешь, есть ли в этой библии правило, дающее мистеру Динковскому право запретить мне дуть на кофе?

— Вижу, тебе тоже досталось. Что произошло?

— Сначала я думал, что Динко — хороший парень, сговорчивый и заботливый. Но сегодня за завтраком он начал с того, что поинтересовался, как это я ухитряюсь носить с собой весь этот штрафной вес. — Текс глянул на свою талию, и Мэтт впервые с удивлением заметил, что в светло-серой форме курсанта, обтягивающей его тело, Текс выглядит, мягко говоря, полным.

— Мы все Джермэны — плотного сложения, — начал оправдываться Текс. — Ты посмотрел бы на моего дядю Боди. Когда он…

— Да хватит тебе, — прервал его Мэтт. — Я уже наслушался рассказов про дядю Боди.

— Пожалуй, ты прав. В любом случае, мне не следовало терять самообладание.

— Вот это верно, — кивнул Мэтт и принялся листать устав. — Вот, смотри, может быть, это касается тебя. Здесь говорится, что, если возникают сомнения, офицер, отдающий приказ, должен — по твоей просьбе — дать его в письменном виде и приложить отпечаток большого пальца или использовать другие средства для того, чтобы осталось постоянное доказательство.

— Ну-ка, где это? — Текс схватил книжку. — Ну, конечно, это относится ко мне — ведь я действительно сомневаюсь в правомерности приказа. Вот хорошо-то! Представь себе, какое у него будет лицо, когда я сошлюсь на этот параграф!

— Да, это будет интересно, — согласился Мэтт. — Тебя как отправляют на космический корабль, Текс?

Мэтт задал этот вопрос потому, что Патрульный Ракетный корабль «Симон Боливар» находился на космодроме в Санта-Барбаре, высадив батальон космических пехотинцев. Однако ПРК «Боливар» мог захватить на обратном пути всего половину нового класса курсантов. Остальным предстояло отправиться гражданским шаттлом, запускаемым с катапульты пика Пайк на космическую станцию Терры, и уже оттуда совершить полет на учебный корабль «Рэндольф».

— На «Боливаре», — ответил Текс. — А тебя, Мэтт?

— Я тоже лечу на транспортном корабле. Мне хотелось бы побывать на космической станции, но лететь на патрульном корабле интереснее. Ты что берешь с собой?

Текс вытащил свой рюкзак и прикинул его на вес. — Да, это будет непросто. Здесь у меня не меньше пятидесяти фунтов. Как ты думаешь, если я упакую все это поплотнее, сумею уложиться в двадцать фунтов?

— Интересная теория. — согласился Мэтт. — И все-таки давай посмотрим на твое барахло, может быть, мы сумеем избавиться от тридцати фунтов штрафного веса.

Джермэн выложил на пол свои вещи.

— Так, — сразу произнес Мэтт, — вот эти фотографии тебе не понадобятся. — Он показал на двенадцать объемных стереофотографий, каждая из которых весила не меньше фунта.

— Оставить на Земле мой гарем? — спросил потрясенный Текс. — Вот это, — он взял одну из фотографий, — самая прелестная блондинка в долине Рио-Гранде. — Текс поднял другую. — А вот Смитти, я не могу обойтись без Смитти. Она считает меня самым лучшим парнем!

— Неужели ее мнение изменится, если ты не возьмешь с собой ее фотографию?

— Нет, конечно, но это недостойно джентльмена. Впрочем, придется согласиться с тобой.

— А чтобы компенсировать свою утрату, — предложил Мэтт, — возьми гармонику. Мне нравится музыка. А фотографии можно переснять на микропленку. Остальное выброси.

— Тебе легко говорить, — уныло заметил Текс. — У меня такая же проблема, — напомнил ему Мэтт и пошел к себе.

Сегодня у класса не было занятий — курсантам предоставили время для подготовки к перелету на учебный космический корабль. Это был их последний день на Земле. Мэтт разложил свои вещи. Гражданскую одежду он пошлет, разумеется, домой вместе с телефоном — все равно дальность его действия ограничена наземными релейными станциями.

— Надо не забыть позвонить домой, напомнил себе Мэтт. Пожалуй, стоит сделать еще один звонок, хотя он и решил не тратить время на девушек в своей новой жизни. И все-таки надо позвонить, хотя бы из вежливости, и попрощаться. Так он и поступил.

Мэтт позвонил домой, поговорил с родителями и младшим братом, потом позвонил своей девушке. Через несколько минут он положил трубку, озадаченный тем, что, оказывается, обещал регулярно с ней переписываться. Он сидел, глядя на оставшиеся вещи и задумчиво почесывая затылок. В этот момент вошел Берк.

— Вижу, ты пытаешься избавиться от штрафного веса? — ухмыльнулся он.

— Придумаю что-нибудь.

— А не надо ничего придумывать. Все и так ясно.

— Что ясно?

— Пошли свои вещи на космическую станцию Терры грузовым кораблем. Возьми в аренду шкаф для хранения и уложи их туда. Затем, когда получишь увольнительную на станцию, захвати на обратном пути все, что тебе нужно. Если вещи, которые ты хочешь доставить на борт «Рэндольфа», могут вызвать сомнение у начальства, спрячь их и провези тайком. Мэтт молчал.

— Ты чего молчишь, благородный Галахад? Боишься быть уличенным в контрабанде?

— Нет. У меня нет шкафчика на станции Терры.

— Ладно, если тебе жаль денег, чтобы арендовать шкафчик, пошли вещи на мой номер. Услуга за услугу.

— Нет, спасибо. — Мэтт подумал о том, чтобы послать вещи в почтовое отделение станции, но потом отказался от этой мысли — слишком дорого. Он принялся сортировать вещи. Мэтт решил взять фотоаппарат, оставив на Земле устройство для перевода снимков на микропленку, и шахматы. Наконец ему удалось сократить количество вещей, которые он хотел бы взять с собой, до, как он надеялся, двадцати фунтов: Мэтт уложил багаж и пошел его взвешивать.

На следующий день подъем и завтрак были перенесены на час раньше. Сразу после завтрака в Хэйуорт Холле провели поверку, на которую позвали звуки марша «Корабль — на взлет!», волнующие души курсантов. Мэтт перекинул через плечо ремни рюкзака и поспешил вдоль подземных коридоров. Он протолкнулся через толпу молодых взволнованных курсантов и отыскал свое место в строю.

Поверка проводилась повзводно, и Мэтт был временно назначен командиром взвода, потому что его фамилия стояла первой в списке. Ему дали список курсантов его взвода еще до завтрака; он сунул руку в сумку, прикрепленную к поясу, и на мгновение его охватил страх — уж не забыл ли он список у себя в комнате? Страхи оказались напрасными — в следующий момент пальцы коснулись листа бумаги.