Полюби меня снова - Мэйджер Энн - Страница 22

Загрузив грязную посуду в моечную машину, Дайана стала мыть холодильник, потом навела порядок в кухонных шкафах и в гардеробной. Но как она ни отвлекала себя работой по дому, ее мысли то и дело возвращались к Эдэму и Россу.

Когда посудомойка перестала журчать и чавкать, стало слышно, что происходит в гостиной. Там беспрестанно щелкали телевизор и зажигалка. Росс курил одну сигарету за другой и, не в состоянии сосредоточиться ни на одной из программ, переключал каналы. В конце концов он выключил телевизор и протопал мимо кухни в спальню.

Дайана решилась покинуть свое временное укрытие. В гостиной на полу стояла ее дорожная сумка, какая-то одинокая, неприкаянная, и будто чего-то ждала. Спать пора, решила Дайана, взяла сумку и пошла в спальню Эдэма. У него была своя ванная. Дайана приняла душ, а потом долго сушила мокрые волосы, протирая их полотенцем. Достав ночную рубашку, задумалась, рассматривая ее. Росс называл ее «старушечий балахон». Рубашка была огромная, от частой стирки потерявшая форму и цвет. Когда-то ярко-красная, теперь она стала серо-буро-малиновой. Но Дайана чувствовала себя в ней уютно и комфортно. Она вообще считала, что это главные качества любой вещи.

Однажды Росс не вытерпел и, желая ее поддеть, съязвил: «Не могу понять, почему ты, женщина с великолепным вкусом, ложась в постель с мужем, надеваешь хламиду, более подходящую огородному пугалу? Впрочем, что это я? – улыбнулся он. – Сама не снимешь, я помогу. Ну-ка!..»

Дайане вспомнилось, как тогда он поднял ее на руки и прижал к себе. Его мужская плоть вдавилась в ее живот.

«Вот видишь! – засмеялась она. – Оказывается, это самая сексапильная рубашка в мире…

– Ну, если дело только в рубашке, тогда конечно! – хмыкнул Росс. – Однако, когда будешь надевать ее в следующий раз, помни, через пару секунд все равно придется снять!»

…Дайана забралась под одеяло. Кровать у Эдэма была узкая и неудобная. Матрас жесткий, простыни грубые, а подушка чересчур мягкая. Она выключила настольную лампу, подумав, что заснет не скоро.

В широком окне виднелись освещенные серебристым лунным светом верхушки деревьев. С противоположной стены детской на нее смотрел огромный оранжевый кот. Морда была дружелюбно наморщена, но вид у него был ужасно нахальный. Лунный свет серебрил глянец плаката, отчего оранжевые, как мандарины, глазищи кота казались огненными. Эдэм был счастлив, когда она купила три свеженьких комикса про этого кота Гарфилда. Книжки лежали аккуратной стопочкой на его письменном столе. Сердце тревожно заныло. Славный, ласковый мальчуган… Где он? Что с ним?

Этот Хьюстон – совершенно безумный город, пришло на ум. И у взрослого человека голова пойдет кругом. А движение на дорогах? Просто сумасшествие какое-то… Машин в городе больше, чем людей, и все куда-то мчатся, мчатся… В такой сутолоке десятилетний ребенок вполне может потеряться. А в городе, между прочим, полно бездомных. Прослышав, что Хьюстон – процветающий и богатый город, его наводнили нищие и жулики всех мастей. Если, не дай Бог…

Сердце сразу сжалось, будто онемело, от него по крови пошла немота в руки, в голени… Нет, ничего плохого с ним не случится, не должно и не может! Безмолвно Дайана прочитала молитву, шевеля губами, успокоилась и задремала.

Спала она плохо: то просыпалась в ужасе – ей снились кошмары, – то снова проваливалась в тяжелый сон. Когда раздался телефонный звонок, подумала, что померещилось. Однако звонки были настоящие – в притихшем доме трезвон казался оглушительным. Остатки сна как рукой сняло, она вскочила.

Услышав голос Росса, не раздумывая ни секунды, она помчалась вниз и, отворив дверь, вошла в спальню.

Дайана стояла на пороге ни жива ни мертва, прижав ладони к губам, а Росс разговаривал по телефону ровным тоном. Как можно оставаться таким спокойным, подумала она, потом подошла к кровати и опустилась на край рядом с ним.

– Минуточку! – сказал Росс в трубку. Обняв ее одной рукой, притянул к себе и прошептал на ушко, коснувшись подбородком ее щеки: – Не волнуйся! С Эдэмом все в порядке. Дэвид нашел его.

– Слава Богу! Наконец-то… – всхлипнула она. Хотела что-то добавить, но булькающие звуки в горле – она то ли рыдала, то ли смеялась – мешали говорить. Слезы лились ручьем. Откинув пряди волос с ее лица, он нежно поцеловал ее в губы.

– Не плачь! Ну-ну… Успокойся. Эдэм жив-здоров…

Дайана хотела улыбнуться, но улыбка не получилась. Она плакала и не могла остановиться. Милый, хороший… Ласковый и добрый Росс! Дайана провела пальцем по его губам, погладила ладонью по щеке, шершавой, как наждачная бумага.

– На чем мы остановились? – сказал он в трубку, прижимая к себе Дайану.

Она с трудом улавливала суть разговора, но поняла главное: Эдэм у Брюса, спит. Дэвид привезет его утром, как только тот проснется.

Закончив разговор, Росс почувствовал, под каким напряжением находился все это время. Хорошо, что она рядом, и вообще счастье, когда есть близкий человек, с которым можно разделить и горе, и радость!

Вкратце, не входя в подробности, Росс пересказал разговор с Дэвидом. Но ее интересовали и детали. Он пообещал рассказать это все утром.

Росс не упомянул, что хотел было немедленно ехать в Хьюстон и забрать сына, а Дэвид отговорил его. Оказывается, Эдэм, узнав, что Дайана в Ориндже, сказал, что сам убежал, сам и вернется. Росс согласился с доводами Дэвида, и, конечно, не потому, что так захотелось Эдэму. Он преследовал свои эгоистические интересы, понимая, что встреча с сыном пройдет гораздо легче в присутствии Дайаны. Она обладала свойством сглаживать острые углы, умела взглядом, улыбкой приглушить конфликты между ними. Только сейчас Росс понял, как Эдэм скучал по ней, как не хватало ему материнской ласки. Понял он и то, что, когда ребенок ею обогрет, тогда и отцовская строгость достигает цели.

А он сам? Любит ее… Любил и будет любить. Обнимая трепещущую и всхлипывающую Дайану, он совсем забыл, что несколькими часами раньше и на порог не хотел ее пускать.

Поглаживая ладонью ее плечи, спину, он проникся к ней сочувствием. Милая, беззащитная… Кому, как не ему, заботиться о ней, заслонять от невзгод! Жена… Самая красивая женщина, какую он когда-либо встречал… Как же долго он был лишен женской ласки!

– Дайана… – прошептал Росс ее имя, и она мгновенно уловила произошедшую в нем перемену. – Ми-и-и-лый… – протянула она, побледнев от волнения.

Приподняв ее лицо, он заглянул ей в глаза.

– Ну вот, утром Эдэм будет дома. Придется тебе освободить его комнату и…

Не дав ему договорить, она сказала тихо и с придыханием:

– Хорошо бы отметить это, правда? – Дайана теребила его волосы, пытаясь намотать короткую прядь на мизинец. – Что бы такое придумать? – спросила она томным голосом, глянув на него.

– По-моему, ответ тебе известен.

– Ах, какой ты! Будто не знаешь, что есть вопросы, которые хочется задавать снова и снова, потому что они так волнуют…

– Как сказать… Меня, например, больше волнуют ответы, – сказал он изменившимся голосом и добавил: – Сладострастная ты, однако…

– Только с тобой, мой единственный, – прошептала она. – Росс, я так счастлива, так счастлива…

– Я тоже, киса моя, – произнес он с ласковой убедительностью. – Хочу тебя. Ты одержала победу, потому что у меня не осталось сил бороться с желанием обладать тобой.

– Вообще никаких? – улыбнулась она, склонив голову и глянув на него игриво, стараясь, чтобы он не заметил, что последняя его реплика задела ее. Она прекрасно понимала, почему именно сейчас у него возникло желание. Неторопливо ее нежные, ласковые пальцы отправились в путешествие по его мощному торсу, сверху вниз. В конце пути рука вдруг отпрянула. Жест получился по-женски стыдливым, будто она смутилась.

– А вот это пусть тебя меньше всего волнует! – бросил он прерывистым голосом, обдав ее горячим дыханием.

Сердце забилось, она прошептала:

– Я люблю тебя, Росс…

– Не говори мне о любви, – сказал он резко, мгновенно припомнив старые обиды. – Я мужчина, ты женщина – вот и все. Не будем усложнять!