Золотой торквес - Мэй Джулиан - Страница 4

— А ваша собственная ассоциация? — спросила Элизабет.

— Штаб Гильдии Корректоров находится за городской чертой, на южном склоне Горы Героев. Из этой части полуострова его красно-белая иллюминация не видна. Нашу Гильдию возглавляет лорд Дионкет, Главный Целитель тану.

К ним подалась маленькая фигурка в костюме из металлизированной ткани. Эйкен Драм раскланивался, махая шляпой. Ухмыляющееся лицо его находилось в тени и в бликах факелов напоминало маску.

— Простите, шеф, я невольно подслушал. А как случилось, что человек — Гамбол, или как вы там его назвали — сделался главой одного из ваших крупных объединений?

— Лорд Себи Гомнол, — сухо отозвался Крейн, — обладает исключительными способностями, как метапсихическими, так и научными. Когда вы встретитесь с ним, то поймете, почему мы так высоко его ценим.

— Но как он получил свой золотой торквес? — не унимался Эйкен.

Даже Брайан ощутил неприязнь, исходящую от экзотического целителя.

— И об этом вам лучше услышать из его собственных уст.

Эйкен злорадно поцокал языком.

— Сгораю от нетерпения! Может, старина Гамбол и мне даст кое-какие полезные советы?

«Оставьте нас, Эйкен Драм!»

— Слушаюсь, шеф!

Элизабет нахмурилась, видя, как услужливо попятился нахальный юнец. Чтобы проследить пути любопытного психологического воздействия, потребуется кропотливая работа. Ей тоже захотелось увидеть лорда Гомнола.

— А остальные дома в городе — частные владения? — услышала она вопрос Брайана.

— Ни в коем случае! — возразил Крейн. — Мюрия — столица деловой жизни. Большинство ее обитателей составляют административный штат нашей Многоцветной Земли. Здесь расположены общеобразовательные и некоторые другие жизненно важные учреждения. Но вы убедитесь, Брайан, что наш подход к столь высоким материям далеко не так формален, каким он будет в вашем Галактическом Содружестве через шесть миллионов лет. Население нашего королевства немногочисленно и обладает весьма незамысловатой культурой. Наше правительство работает, если можно так выразиться, в домашней, семейной обстановке. Вы еще получите возможность познакомиться поближе с нашей социальной структурой. А мы в свою очередь жаждем услышать многое о вас самих.

Антрополог наклонил голову.

— Заманчивая перспектива. На первый взгляд культура Галактического Содружества не имеет ничего общего с вашей.

Наконец корабль приблизился к напоминающему Вавилонскую башню сооружению из белого камня, пышно украшенному цветущими растениями, коими были увиты ярко освещенные балконы. Портик дворца выходил на укатанную дорогу. Зевак не было видно, однако под фронтоном стояла большая группа людей в ливреях, а также сорок или пятьдесят рамапитеков в белых, затканных золотом плащах. Узоры на них складывались в затейливое изображение мужского лица — вероятно, то была эмблема короля. Как только корабль остановился, всадники стремительно взлетели на середину парадной лестницы, ведущей к дворцу. Они гордо восседали в седлах, высоко вздымая свои факелы и теснясь по обеим сторонам, словно почетный караул.

Раздался удар гонга, затем звуки фанфар. Величавая представительница племени тану, одетая в серебряные одежды, в сопровождении стражи в серебряных доспехах появилась на верхней площадке. Она вытянула обе руки к путешественникам и пропела куплет на языке тану. Всадники громко подхватили припев.

— Высокочтимая леди Идона, Покровительница Гильдий и старшая дочь Тагдала, приветствует вас, — пояснил Крейн. — Элизабет, вам надлежит отвечать.

Шкипер Длинный Джон, швартовавший судно у нижней ступеньки, подмигнул Элизабет и подал ей большую загорелую руку, помогая сойти по трапу.

Мгновенно воцарилась тишина. Прохладный вечерний бриз шевелил султаны и плащи всадников. Элизабет в своем простом красном комбинезоне затерялась среди этой пышности, но голос ее и ум были не менее звучны, чем у королевской дочери.

Она произнесла фразу на языке тану и повторила ее по-английски:

— Мы благодарны вам за радушный прием в вашем прекрасном городе. Мы поражены великолепием и богатством Многоцветной Земли, не идущей ни в какое сравнение с тем примитивным миром, какой мы себе представляли, углубляясь на шесть миллионов лет в прошлое. Нам неизвестны обычаи страны, поэтому мы взываем к вашему терпению и молимся о том, чтобы между нашими двумя расами царил вечный мир.

Громом взорвались барабаны и цимбалы. Упорядоченное шествие превратилось в карнавальный вихрь. Всадники скакали вверх-вниз по ступеням с песнями, смехом и здравицами. Благосклонно кивнув Элизабет, леди Идона удалилась во дворец. Ливрейные и рамапитеки бросились к путешественникам, стали выхватывать у них багаж.

Элизабет поспешна вернулась на борт, пока дикая толпа ее не затоптала. В некоторой прострации, выставив все заслоны против умственной какофонии, она пошла попрощаться со шкипером.

Брайан стоял, облокотившись на дверь рубки; лицо его перекосилось от ужаса.

Крейн, улыбаясь, прошествовал мимо Элизабет.

— Все в порядке. Длинный Джон безупречно справился со своими обязанностями, поэтому я решил сразу выдать ему вознаграждение. — Целитель ступил на трап и растворился в толпе.

Элизабет подошла и, встав рядом с Брайаном, заглянула в рубку. Шкипер лежал под штурвалом, бескозырка свалилась с головы. Глаза закатились, и виднелись только белки. Слюна повисла на черной всклокоченной бороде. Серый торквес блестел от пота. Ногтями Длинный Джон царапал корабельные доски, и тело его содрогалось. Он стонал, словно в экстазе.

— Так вот что они делают с тобой, Джонни, — прошептал Брайан. — Все, кто любят тебя и понимают… Значит, так они избавляют тебя от одиночества?

Он мягко отстранил Элизабет и закрыл дверь рубки. Оба последовали за другими во дворец короля тану.

2

Пышно разодетые люди и тану толпились перед входом в парадный зал, ожидая прибытия высоких особ. На них были прозрачные одежды самых различных расцветок и фасонов. В волосах у дам сверкали жемчуга и алмазы. Дворец наполняла музыка — играл невидимый оркестр, в котором явственно прослушивались флейты, арфы и глокеншпили.

Брайан, Элизабет, Стейн, Сьюки и Раймо снова встретились после трехчасового перерыва. Их провели в помещение, куда не было доступа остальным приглашенным. Какое-то время путешественники молча смотрели друг на друга, в недоумении от перемен, происшедших с каждым из них, потом в один голос расхохотались.

— Но у меня отобрали всю одежду! — протестующе воскликнул Раймо. — И сказали, что все мужчины будут в таком…

— Надо же чем-то потрясти дам! — фыркнул Стейн. — Видок у тебя, как у прима-балерины…

— Заткнись, Стейни! — оборвала его Сьюки. — По-моему, Раймо просто неотразим.

Бывший лесоруб, заливаясь краской, одергивал на себе коротенькую алую тунику с золотистым узором; ткань так и льнула к его мускулистому торсу, точно села от стирки. Ансамбль довершали золотые башмаки и такой же пояс.

«Нарочно обрядили как куклу, — подумала Элизабет, — с его зачатками психокинетических способностей и неярко выраженным интеллектом он годится лишь на роль марионетки.»

— Ну, тебя-то они тоже вытащили из твоих дурацких шкур, — огрызнулся на реплику Стейна Раймо.

Викинг самодовольно улыбнулся. Он выглядел великолепно и знал это. На нем были темно-зеленая короткая туника простого покроя, его собственный шейный обруч и кожаный пояс, инкрустированный золотом и янтарем. С ними гармонировала сверкающая перевязь, на которой болтался огромный меч в усыпанных драгоценными камнями ножнах. На широкие плечи небрежно накинут плащ из вишневой парчи с изумрудной пряжкой, а на голове красовался бронзовый двурогий шлем викинга.

Сьюки уцепилась за руку этого северного божества. На ней было белое кисейное платье со шлейфом и узкими рукавами. Простоту фасона подчеркивала замысловатая прическа в виде серебряного нимба, украшенного сверкающими рубинами. Цвет камней отражался в узеньком пояске и браслетах, звенящих на запястьях.