Небесный Триллиум - Мэй Джулиан - Страница 33

Рыцари посовещались между собой, потом сэр Калепо обратился к Кадии:

— Госпожа, вы говорили, что магические проходы не видны невооруженным глазом и могут быть использованы только при помощи волшебства. Как мы найдем вход в него, если вы лишились своего талисмана — Трехвекого Горящего Глаза?

— Виадук может быть открыт любым человеком, произнесшим определенное заклинание, — ответила Кадия. — Обычно вход в них действительно невидим, но я уверена, что мы найдем определенные знаки, указывающие на то, где вознаграждение за меня должно быть выплачено. Виадук будет где-то рядом.

— Если мы не найдем его, — заметил Ягун, — потеряем четыре дня.

— Эти леса, — добавил Лумому, — населены особенно кровожадными глисмаками. Они, несмотря на указ Белой Дамы, по-прежнему практикуют каннибализм. Быть может, мне и команде Викита следует сопроводить вас до этих двойных порогов.

— Я не позволю, чтобы невинные вайвило из-за нас подвергали свою жизнь опасности, — возразила Кадия. — Достаточно будет, если ты и капитан останетесь здесь, на борту судна, в течение пяти дней. Если мы не вернемся по истечении этого срока, можете предположить, что мы нашли виадук и отправились выполнять нашу новую миссию.

— Или с вами случилась ужасная беда, — пробормотал Лумому, — и вы перешли в иной мир.

— Нужно молиться о счастливом исходе, — сказала Кадия. — Могу заверить, что ни меня, ни моих Кавалеров не удастся захватить врасплох дважды. Мы будем хорошо вооружены и начеку.

— Госпожа, — несколько неохотно произнес самый плотный и бесстрастный из молодых рыцарей, сэр Сайнлат. — Не подумайте, что я намерен не выполнить ваш приказ, но как мы узнаем, что ждет нас на другом конце магического прохода? Нас может встретить сам злобный колдун Орогастус или превосходящие силы Звездной Гильдии…

— Не подумай, что я собираюсь броситься в виадук, как глупый шангар в западню охотника, — перебила его Кадия. — Я придумала благоразумный план действий, который пока обсуждать не хочу и который позволит мне заранее узнать, что ждет нас на другом конце виадука.

— Вы посоветуетесь с Белой Дамой! — Вмешался в разговор Мелпотис.

— Не думаю, — уклончиво ответила Кадия. — Моя сестра Харамис очень занята своими собственными делами. Если нам удастся добраться до страны Людей Звезды, будет достаточно времени с ней посоветоваться.

— Что будет, если ты определишь, что наши шансы безнадежны? — спросил Ягун.

— Если так случится, мы немедленно отказываемся от плана и возвращаемся к судну, чтобы, согласно первоначальному плану, отправиться в Саборнию морем.

— Будет очень жаль, — прорычал сэр Бафрик. — Одна мысль о том, что скоро нам, возможно, удастся встретиться со злодеями, похитившими королеву, заполняет мое сердце жаром!

Другие согласились. Кадия приказала подготовиться к выходу на рассвете следующего дня и удалилась, чтобы поговорить с Викит-Аа. Но едва она успела выйти из каюты на залитую дождем палубу, как следом за ней выскочил принц Толивар с искаженным от волнения бледным лицом.

— Тетя Кади, умоляю тебя передумать. Позволь мне пойти с тобой и принять участие в спасении матери. Я… я знаю, что не отличаюсь большой силой, но смогу помочь тебе.

Кадия недовольно посмотрела на него:

— Не могу понять как. Нет, ты будешь лишь обузой, Толо. И если бы у тебя был ум, которым Бог наградил хотя бы кубара, ты сам понял бы это и не тратил мое время. Если я не рискую взять с собой такого доблестного воина, как Лумому-Ко, почему я должна думать о том, чтобы взять двенадцатилетнего мальчишку?

— Потому что… потому что… — Он не смог заставить себя продолжить.

Кадия зашагала мимо мальчика в другую каюту. Толивар остался в одиночестве у леера и делал вид, что смотрит на густой лес на берегу, хотя глаза его застилали слезы. Когда к нему подошел Ралабун, он грубо приказал ему уйти.

Но старый ниссом уже заметил слезы гнева.

Кошмар повторился, когда принц стоял на пороге своего самого важного приключения в жизни. На этот раз он был особенно ярким и лишенным выдуманных деталей, которые раньше искажали его воспоминания.

Он был на четыре года моложе и наряжен в безвкусную имитацию королевских регалий Лабровенды. Крошечный меч висел на поясе, на голове красовалась корона с фальшивыми камнями. Армия из Тузамена и пиратского королевства Рэктам взяла в осаду северную столицу Двух Тронов, и город был близок к капитуляции.

Во сне этот грязный прихвостень Орогастуса Фиолетовый Голос и отряд из шести тузаменских стражников вели Толивара через смятение и резню по осажденной Дероргуиле. Мальчик узнал, что Орогастус только притворялся его другом и лгал, обещая, что маленький принц станет его приемным сыном и наследником магической силы. Вместо этого охваченный ужасом мальчик узнал, что после падения Лабровенды он должен стать марионеточным правителем. Более того, судьбой ему уготовано было стать невольным соучастником убийства отца, матери, старшего брата и сестры.

Все они должны были умереть, прежде чем принц Толивар мог унаследовать Два Трона.

Во сне он плакал от ярости и стыда, когда его тащили по опустошенным улицам столицы. Исключительно суровая зима, свидетельствующая о нарушении равновесия мира, держала Дероргуилу в ледяном плену. Везде лежали тела убитых солдат и горожан, снег был залит кровью. Мальчик не мог сдержать кашель и рвоту из-за дыма от горящих зданий и жуткого смрада от трупов.

Покрытые льдом булыжники были слишком скользкими, и он все время падал.

Постоянно выражая недовольство задержкой, Фиолетовый Голос наконец забросил запинавшегося принца на спину, приказав держаться за драгоценный сундук со звездой. Голос вел его к хозяину, который возглавлял атаку на дворец.

Они шли вперед, мимо небольших отрядов защитников, вступивших в последний, безнадежный бой. Вопящие банды рэктамских пиратов и тузаменских солдат сновали по городу, нагруженные трофеями из горящих особняков.

Затем началось землетрясение.

Огромная стена обрушилась на Фиолетовый Голос и шестерых стражников и убила их на месте. Толивара чудом отбросило в сторону, и он упал невредимый, за исключением ссадин и синяков.

Сундук тоже не пострадал.

Принц действовал быстро, несмотря на то что едва не лишился разума от страха. Он был вооружен лишь крошечным мечом и понимал, что скоро замерзнет до смерти или его постигнет еще худшая участь, если он попытается спрятаться в развалинах и попадет в руки захватчиков. Оставив среди развалин крошечную корону и часть одежды, чтобы Орогастус посчитал его мертвым, отыскав при помощи магии, мальчик поспешил к дворцу по темным переулкам и извилистым аллеям рядом с замерзшей рекой Гуила. Ему удалось проникнуть в королевские конюшни через тайную дверь в крепостной стене, когда-то показанную Ралабуном.

Решающая битва разгорелась во внутреннем дворе крепости Зотопанион — последнем оплоте побежденных лабровендиан. Тысячи рэктамцев и тузамен накатывали на дворец. Сам Орогастус забрасывал двери твердыни шаровыми молниями из Трехвекого Горящего Глаза.

Пробираясь по темным коридорам конюшен к комнате Ралабуна, в которой надеялся найти убежище, маленький принц увидел страшное зрелище. Рядом с дверью в комнаты конюхов в луже крови лежало с вилами в горле тело пирата. На нем, все еще сжимая черенок вил, распластался Ралабун… с рэктамским кинжалом в спине.

— О нет! — закричал принц, склонившись над другом.

Ниссом едва слышно застонал и открыл один затуманенный желтый глаз.

— Быстро ступай в мою комнату, Толо. Спрячься там, пока я не приду за тобой.

Глаз закрылся, и Ралабун не произнес больше ни слова.

Так получилось, что Ралабун не умер, он просто был тяжело ранен и потерял сознание; но во сне, как и в жизни, Толивар посчитал себя лишенным последней надежды. Услышав чьи-то шаги, принц шмыгнул в крошечную комнатку ниссома и спрятался в углу, укрывшись плащом.

Человек, двигаясь крадучись и тяжело дыша, словно спасаясь от смерти, вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Принц сжал рукоятку крошечного меча. В тусклом свете от камина Ралабуна он увидел, что вошедший был одет в грязный золотистый плащ. Это был приспешник, которого Орогастус называл Желтым Голосом, и колдун приставил его на время вторжения в качестве адъютанта к молодому королю Рэктама Ледавардису.