Многоцветная Земля - Мэй Джулиан - Страница 77

Набив желудки, настроив лежаки на максимальную мягкость и тщательно закрыв непроницаемые для насекомых двери, путешественники легли спать, не дожидаясь наступления ночи. Они спали крепко и не слышали, как ухали совы, пели соловьи, трещали древесные лягушки, яростно выли далеко к югу амфиционы. Звезды становились все ярче, и с реки поднимался туман, но путешественники этого не видели. Не видели они и фантастической игры огней фирвулагов, плясавших на противоположном берегу реки до тех пор, пока звезды не стали бледнеть и забрезжил рассвет.

На следующий день Амери мучили лихорадка и слабость. Посовещавшись, путешественники оставили ей некоторые лекарства из своего скудного запаса, устроили ее поудобнее, а сами перешли в другой домик, чтобы Амери могла как следует отоспаться и быстрее поправиться. Все сошлись на том, что и им требуется какое-то время для восстановления сил, и считали маловероятным, чтобы преследователи могли незаметно переправиться через бурную реку.

Фелиция пребывала в уверенности, что им удалось окончательно избавиться от погони.

— Даже если они обнаружили какие-нибудь вещи из унесенного течением рюкзака Амери, то, должно быть, решили, что мы все утонули.

Путешественники выспались, позавтракали холодным мясом косули и альгипротом и сели в тени раскидистого дуба с чашечками растворимого кофе, чтобы решить, что делать дальше.

— Я разработала новый план, — сообщила Фелиция. — Проанализировав различные возможности, я решила, что золотое ожерелье лучше всего раздобыть возле Финии, где живет множество тану. К тому же, в Финии у тану должен быть склад или мастерская, где производят ожерелья. Мы спрячемся, пока Амери не выздоровеет, пересечем Вогезы и устроим засаду около города. Запасы всего необходимого будем пополнять, нападая на караваны и окрестные поселения.

Ричард чуть не поперхнулся кофе.

Фелиция продолжала невозмутимо излагать свой план:

— И после того как мы изучим систему защиты тану и побольше узнаем о технологии изготовления торквесов, нам будет легче разработать план, как действовать дальше и подорвать могущество тану.

Ричард осторожно поставил свою чашку на корень дерева.

— Послушай, девочка, до сих пор мы следовали твоим планам. Не могу не признать, что ты действовала очень удачно и освободила нас от Эпоны и ее прихвостней. Но сейчас никто не заставит меня пойти на авантюру и принять участие в нападении четверых людей на целый город, битком набитый пришельцами, которые к тому же известны как мастера полоскать чужие мозги.

— Ты предпочитаешь скрываться в лесах, пока они не выследят тебя и не обложат как дикого зверя? — презрительно обронила Фелиция, — Ты же понимаешь, что тану не прекратят искать нас. Когда же мы примем мой план (и если мне удастся раздобыть золотое ожерелье), то я смогу справиться с любым тану!

— А откуда мы знаем, что ты действительно сможешь справиться с тану? И что с того? Мы должны быть послушными копьеносцами при твоей сиятельной особе, а ты будешь разыгрывать из себя мать-командиршу? Нам, простым смертным, не обладающим никакими метапсихическими способностями, проклятое ожерелье ни к чему. И это так же верно, как то, что тану разрежут нас на мелкие кусочки задолго до окончания твоей партизанской войны, выиграешь ты ее или проиграешь. Хочешь знать, какой у меня план, куколка?

Фелиция молча пила кофе, прикрыв глаза.

— Молчишь? Но я все-таки тебе скажу, — с ненавистью продолжал Ричард. — Отдохну здесь денек-другой, починю свои кроссовки и двину на север к большим рекам и океану, как сделал Иош. Если повезет, может быть, встречу его. А когда доберусь до побережья Атлантики, надую лодку и отправлюсь к югу вдоль берега. И пока ты здесь разыгрываешь из себя принцессу бандитов, я буду потягивать винцо и наслаждаться жизнью в своей пиратской хижине в окрестностях Бордо.

— А как же остальные? — тон Клода оставался нейтральным.

— Предлагаю всем отправиться вместе со мной! Почему бы и нет? Я собираюсь идти по легкому маршруту, где не придется ломать руки и ноги, взбираясь на кручи, и пересекать Вогезы. Присоединяйтесь ко мне, Клод, вместе с Амери, и я помогу вам найти укромное местечко, о котором тану и не слыхали. Ведь вы не в том возрасте, чтобы участвовать в ребячьих планах. А что это за жизнь для монахини, скажите на милость? Фелиции нравится убивать людей ради собственного удовольствия.

— Ты заблуждаешься, Ричард, — невозмутимо заметила Фелиция, продолжая пить кофе.

Старый палеонтолог долго переводил свой взгляд с Фелиции на Ричарда и снова на Фелицию, потом покачал головой:

— Мне нужно поразмыслить над тем, что вы оба тут наговорили, и еще кое о чем. Если не возражаете, я сейчас отправлюсь вон в ту дубовую рощу и какое-то время побуду один.

Клод встал, сунул руку в карман куртки и направился в рощу.

— Вы можете оставаться там, сколько сочтете нужным, Клод, — окликнула его Фелиция. — Я присмотрю за Амери. Будьте осторожны!

— Не заблудитесь, — добавил Ричард. Фелиция пробормотала что-то неразборчивое себе под нос.

Клод шел, механически примечая ориентиры, как всегда делал на протяжении многих лет в экспедициях на вновь осваиваемых планетах. Вот дуб с двумя огромными ветвями, напоминающими лапы чудовища. Там красноватая глыба среди серого гранита. Сухая лужайка с яблоней. Плоды на одной из ветвей созрели необычно рано. Небольшая заводь с розовыми лилиями и парой необыкновенных уток-крякв. Источник, бьющий из скалы, покрытой мхом, под сенью бука.

— Как тебе здесь нравится, Жен? — спросил Клод.

Он опустился на колени и припал к роднику. Напившись, Клод смочил себе лоб и шею.

— Думаю, здесь тебе будет хорошо.

Клод поднял со дна ручейка плоский камень и подошел к буковому дереву. Тщательно сняв мох, он выкопал ямку, опустил в нее резную деревянную шкатулку, засыпал ее землей и положил сверху дерн. Клод не стал отмечать место последнего упокоения Женевьевы ни камнем, ни крестом. Те, кто ее любил, знают, где покоится ее прах. Закончив, он вернулся к роднику и, зачерпнув пригоршню воды, полил потревоженный мох, сел, прислонившись спиной к дереву, и закрыл глаза.

Когда он снова открыл глаза, было уже далеко за полдень. Какой-то зверек плескался у родника, поглядывая на Клода внимательными светло-зелеными глазками.

Клод затаил дыхание. Это было одно из самых красивых небольших животных, которые ему когда-либо приходилось видеть. Изящное гибкое тельце не длиннее его ладони, а стройный хвост добавлял добрых двадцать сантиметров. На брюшке шерсть бледно-оранжевая, а на спинке темно-коричневая с едва заметным черным отливом, как у карликовой американской лисицы. Лукавая мордочка светилась умом, добродушием. В ней не было ничего угрожающего, хотя в целом зверек походил на уменьшенную копию кугуара.

Должно быть, это фелис циттели, одна из древнейших кошек. Клод тихо свистнул. Зверек насторожил уши. Медленно-медленно Клод сунул руку в карман и извлек оттуда кусочек альгипрота, напоминавшего по внешнему виду сыр.

— Кис-кис, — позвал он зверька, положив еду перед собой на покрытую мхом кочку.

Крохотная кошка спокойно приблизилась, нюхая воздух и топорща усы. Осторожно обнюхала пищу, лизнула розовым язычком и съела. Глаза, гораздо большие, чем у домашней кошки, окаймленные черными «очками», смотрели на Клода вполне дружелюбно. Послышался слабый звук, словно кто-то включил небольшой моторчик: фелис циттели мурлыкала.

Старый палеонтолог угостил зверька еще одной порцией альгипрота, затем, осмелев, погладил его. Кошка благосклонно приняла ласку, выгнула спинку и подняла хвост в виде вопросительного знака. Подойдя поближе, фелис циттели потерлась головой о ноги Клода.

— Какая ты красивая! Зубки у тебя крохотные. Должно быть, ты питаешься насекомыми, червяками или предпочитаешь ловить рыбку?

Кошка подняла голову, взглянула на Клода и прыгнула к нему на колени, где устроилась, как старая знакомая. Поглаживая кошку и тихо разговаривая с ней, Клод просидел у бука до тех пор, пока тени не сгустились и не подул пронизывающий ветер.