Цепной пес империи - Гудков Андрей "Шерлок" - Страница 29

Да. Эта карикатура была направлена именно против императора. Художник высмеивал его: кукловод, запутавшийся в нитях к собственным марионеткам.

– Смех – опасное оружие, – медленно сказал я. – Но еще опасней он становится, когда люди видят, что он попал в цель. Эта карикатура подрывает ваш авторитет. Но еще хуже будет, если вы покажете свою слабость. Высмейте этого наглеца!

– Вот ты этим и займешься! Избавься от него! Любым способом.

– Как прикажете.

– Ты разобрался с рабочими?

Аврелий был не в духе. Он едва сдерживался, чтобы не сорвать свою злость на первом встречном.

– Нет.

– Надеюсь, у тебя есть оправдания? – язвительно спросил он.

– Нет, ваша светлость.

Я выдержал его взгляд и не отвел глаз. Несколько минут Аврелий молчал, потом успокоился.

– Ладно. Что предлагаешь?

– Надо выполнить их требования.

– Ты в своем уме? Как ты себе представляешь это?

– Пока никак, – признался я. – Но ничего другого мы сделать не сможем. Карикатуры – это ерунда по сравнению с полномасштабным восстанием.

– Какое еще восстание? Эти нищие пролетарии взбунтуются?!

– Выше величество, их уже полтора миллиона. И скоро станет еще больше. Пока они разрознены, и у них нет идеологии. Но как только найдется кто-нибудь достаточно наивный или достаточно умный, чтобы ее им дать…

– И ты думаешь…

– Мы заимствуем у Терры смокинги, галстуки и прочую ерунду, а надо бы поинтересоваться их историей. Их идиотская демократия не из пустого места выросла.

– Я подумаю об этом, – задумчиво произнес Аврелий.

В моем доме сейчас было тесно и шумно. Комнат на всех не хватало, так что Арье пришлось переехать в мою комнату, а Тирион спал в гостиной. А все потому, что мне на правах родственника пришлось взять под свою опеку взбунтовавшуюся молодежь: Ингу Лебовскую, Сенека Исмара и Далию Лавантейн. Подразумевалось, что я буду их кормить, одевать, развлекать и учить.

А что было делать? Не выгонять же их на улицу. У Данте все три особняка были заселены Молодыми магами из разных кланов, в том числе и из нашего. Лютеция забрала к себе всех Кархаров и Астреяров. И еще несколько домов им пришлось снимать.

Зато теперь у Араэл, не считая меня, трое учителей. Правда, их самих еще учить и учить, но объяснить ей теорию они смогут, а заодно расскажут о тонкостях взаимоотношений магов, некромантов и других людей.

Данте пришел рано утром и разбудил меня.

– Кошмар, – делано вздохнул я, заваривая на кухне чай. – Ты встал раньше меня.

– Бывает, – усмехнулся брат. – Я с трудом нашел время для тебя. Чего хотел?

Бунт Молодых магов окончательно изменил Данте. Он теперь вставал рано утром, спать ложился за полночь. И все время работал. На него разом свалилась ответственность за сотню магов. А еще ему одному пришлось воевать против всех кланов, против седых, заматеревших в политике патриархов.

– Поговорить о Хаосе. Как твое расследование?

– Мне сейчас не до него, – признал Данте.

– Мне тоже.

– Так ли они опасны, как мы думаем? – после паузы спросил он.

– Я не знаю, насколько опасны наши хаоситы. Но с Хаосом шутить нельзя. Для его последователей нет ограничений, никаких запретов. Все можно, все дозволено ради цели. Понимаешь?

– Да.

– А еще изгои и непризнанные гении – легкая добыча для них.

– Понимаю. Они могут попробовать переманить на свою сторону кого-то из Молодых магов.

– Например… тебя.

– Шутишь? – улыбнулся Данте.

– Ни капли.

Я прямо посмотрел на брата.

– Да, но ты для них еще более легкая цель. Вот уж кто у нас точно главный изгой и непризнанный гений.

– Верно. Но я с Хаосом уже воевал. В отличие от тебя.

Данте недоверчиво покачал головой. Мы еще минут десять обсуждали насущные проблемы, а потом он отправился в Совет магов. Данте ждал очередной бой.

У Молодых магов в Совете было три голоса против пяти. Но выгнать их не смогли. Данте продолжал отчаянно маневрировать и играть на противоречиях магов. Кархары не хотели голосовать против Лютеции, Астреяры – против Шеалы. Данте хотели выгнать все, но он был советником императора от Совета магов.

Бунт Молодых магов поднял большой шум в обществе. Все газеты только об этом и писали. И всех интересовало, чем все закончится. Остальные проблемы пока никого не волновали.

Я в задумчивости остановился на крыльце. С моря дул сырой прохладный ветер. Арья поежилась и подняла воротник плаща.

– О чем думаешь? – спросила она.

Я пожал плечами и поймал пролетавший мимо желтый лист.

– Уже осень… Интересно, примет ли меня Рэндал Бах?

– Глава Совета волшебников? – удивилась Арья. – Не знаю, вы вроде враждовали…

– Да, я испортил ему одно дело. Может быть, зря.

Статья в утренней газете не давала мне покоя. Простое и лаконичное название – «Магия больше не нужна» – было до обидного точным. Автор убедительно показывал, что технологии практически во всем заменили магию.

Реджинальд Малькольм уже ждал нас в гостиной и читал газету. Мы с Арьей сели за стол. Расторопный слуга принес чай.

– Что пишет, стервец! Магия больше не нужна! Что скажешь, Маэл?

– Увы, с автором статьи сложно поспорить, – вздохнул я.

– Ох, молодежь, – скривился старый адмирал. – Дай этому журналистишке учебник по физике и поставь перед голодным демоном, и он быстро поймет всю важность магии!

– Демоны, оборотни и вампиры – редкость в наши дни.

– Мой дед помнил те прекрасные времена, когда вампиры могли за месяц вырезать небольшой городок. Именно маги извели под корень всех этих проклятых богами тварей. А теперь какой-то бумагомарака, пороху не нюхавший, пишет, что магия не нужна!

– Время он выбрал подходящее.

– Вот-вот. Твой почтенный отец, Маэл, будь он по-прежнему главой Совета, поговорил бы с ним по душам. А потом кое-кто без соли съел бы весь тираж газеты.

– Времена меняются, – твердо сказал я. – Оборотни уже не воют по ночам. Вампиры не презирают людей, а прячутся от них в своих склепах. Даже демоны уже не рискуют появляться в нашем мире – знают, что поймают и заставят служить. Но и маги уже не те. В моем доме сейчас живет мой… троюродный племянник вроде бы. Ему двадцать два, и он все еще не нюхавший пороху сопляк, хотя была война. А я в его годы уже воевал на севере.

– Самыми младшими магами на этой войне были Лютеция из Кархаров и твой брат, – добавил Реджинальд Малькольм.

– Вот-вот. А в прошлой войне с Кунаком?

– Этому, как же его звали, из Астреяров, пятнадцать лет было.

– Мир меняется.

– Вот именно. Об этом я и хотел с тобой поговорить, Маэл. Нам нужна полномасштабная военная реформа.

– Так ведь уже готов проект…

– Подтереть задницу надо этой бумагой! – рявкнул седой адмирал и тут же извинился перед Арьей: – Прошу прощения, старые привычки.

– Все так плохо?

– Все хуже некуда! Эти высоколобые недоумки из Сената хотят оставить все как есть. Мол, раз мы победили, значит, наша стратегия правильна! А правильного в ней меньше, чем невинности в портовой девке! Все, начиная от формы солдат и заканчивая планами Адмиралтейства и Генералитета, безнадежно устарело!

– Поговорите об этом с его величеством, – предложил я.

– Я говорил, – махнул он рукой. – Но у императора другие проблемы на уме. Он передал это дело в Сенат, и… – Реджинальд Малькольм развел руками, – вот результат.

– Понятно. Но не все так просто. Подготовьте проект конкретных реформ или хотя бы предоставьте на бумаге основные положения, то, что необходимо сделать в первую очередь. А я уже подумаю, как это пропихнуть.

– Хорошо.

– Но мне тоже кое-что понадобится от вас.

– Что, например?

– Полная поддержка Ассамблеи в скором будущем. – Адмирал хмыкнул и покачал головой, я же слегка улыбнулся и продолжил: – Да, это немало, но вы переживаете за армию и флот, а у меня другие проблемы. И они не менее важны.