Божий промысел по контракту - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 33

Воин выждал, пока присутствующие утолят первый голод, и с абсолютным внешним спокойствием веско проронил, концентрируя внимание общественности на себе:

— Мне надо кое-что сообщить вам.

Массы неохотно оторвались от соблазнительного содержимого тарелок и настороженно поглядели на Гала. Судя по его серьезнейшему тону, сказать нужно было что-то важное. А что может быть истинно важным для воина? Уж не о том ли он хочет поведать, что тренировки идут из рук вон плохо и всем нужно уплотнить график занятий? Ох, только не это!

— Я оборотень, — обронил Гал с совершенно каменным выражением и без того не слишком склонного к выражению чувств лица. Только как-то несколько нервно посверкивали глаза.

Команда с облегчением вздохнула — речь пойдет не о тренировках — и тут же самую малость насторожилась: «Чего-чего? Он — оборотень?»

— Во что? — небрежно поинтересовался Рэнд, щедро поливая шашлычок соусом.

— Что «во что»? — не понял Эсгал, несколько удивленный безмятежной реакцией сотрапезников.

— Во что оборотень? — терпеливо, как малому ребенку, пояснил вор, отставляя соусник.

— Гепард, — растерянно признался воин.

— Здорово, — с немного завистливым вздохом протянул Макс.

— Это хорошо, полезно. Что бы мы делали, если бы ты надумал оборачиваться, скажем, в бабочку? Склюет еще кто, на фиг, а нам перед Советом богов оправдывайся… — важно рассудил Фин и засунул в рот громадный кусок мяса, никак не вяжущийся с его хрупкой комплекцией. Столько, сколько сжирал за один присест вор, полагалось поглощать только какому-нибудь здоровенному амбалу.

Элька захихикала. Под мысленный аккомпанемент из веселой песенки «Бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк» ярко представила себе оригинальный отчет: воин — одна штука, списан в расход, причина — склевывание птицей отряда воробьиных. Тонкая понимающая улыбка мелькнула на губах мага, показывающая тем, кто способен смотреть внимательно, что Лукас уже давно обо всем догадался, просто счел нужным хранить чужую тайну:

— Замечательный талант, мосье Гал. И Рэнд прав, очень полезный. Мы весьма признательны за оказанное доверие, должно быть, вам нелегко было открыться. Я так понимаю, наш великолепный ужин — это часть вашей добычи?..

— Да, — кивнул воин, неожиданно для себя самого успокаиваясь не только внешне, но и внутренне. Команда на удивление естественно восприняла известие о том, что он — оборотень-гепард. Ожидаемых воином криков ужаса или опасливых взглядов, полных презрения или брезгливости, не последовало и, к величайшему облегчению Гала, просьб погладить тоже никто не высказывал. В этом соригинальничала только невозможная Элька. Казалось, эта банда сумасшедших решила: ну подумаешь, эка невидаль — оборотень! У всех свои недостатки. А тут и не скажешь, недостаток сей дар или достоинство. Авось пригодится в работе, да и в жизни. Тем более что вкусный ужин все заполучили только благодаря тому, что гепарду приспичило поохотиться. Так что компания, утолив первый голод и жажду, разумеется, расположилась прямо на земле у вновь разожженного костра и, лениво пожевывая вкуснейшее мясцо, напоминающее по вкусу нежную свинину, завела неторопливую мирную беседу. Народ небрежно перебрасывался словами.

— Хаотическая колдунья, целительница-провидица, маг, оборотень-воин — это сильно, — рассуждал Рэнд, с комфортом развалившись на травке и помахивая шампуром, будто указкой. — Эй, Макс, а ты уверен, что ты не оборотень?

— Уверен, — ответил парень. От выпитого вина его щеки немного раскраснелись и кружилась голова, во всем теле ощущалась блаженная легкость и с языка запросто слетали шутки. — Зачем мне оборачиваться? Я и так страш-ш-ш-ный! Как враги меня завидят, на месте помрут!

— От хохота, — шепнула Элька.

— Это точно, что им, бедным, останется! — хмыкнул Рэнд, прихлебывая прямо из бутылки. — Ты, главное, перед тем как на бой выйти, оденься во что-нибудь типа сегодняшнего. Зрелище не для слабонервных!

— И мосье Гала с собой позови, чтобы он милосердно добивал несчастных. Не по-рыцарски оставлять их мучиться, — поддержал Фина Лукас. — Мирей как жрица Ирилии милосердной будет возражать.

Массы безоговорочно согласились с мнением вора и мага. Ибо сейчас на технаре были немыслимые салатовые, как протестующая скатерть, широченные флюоресцирующие штаны и аляповатая лиловая футболка навыпуск в желтых кляксах, тоже светящихся в сумерках, как какие-то летающие гигантские амебы с массой ложноножек и «ложноручек».

— Э, д-да, я хорош-шо одеваюсь, — подтвердил Макс с добродушной пьяной улыбкой и широко зевнул.

— Юпитеру больше не наливать, — тихонько прошептала Элька, покачав головой. Шпильман изрядно окосел, выпив всего пару бокалов столового красного. Девушка уже встречалась с такими людьми, у которых совершенно отсутствовала всякая толерантность к спиртному. Макс-бедолага, видно, был из таких и не рассчитал дозы. Уж больно легко пилось замечательное красное вино, такое приятное и легкое по первому впечатлению.

Оставив в покое Шпильмана, Рэнд снял с шампура кусочек мяса и протянул его крысу, деловито шныряющему в траве у ног хозяина. Донельзя сытый Рэт все равно принял подачку и начал ее лениво грызть.

— Слушай, Рэнд, а что, твой крыс ест все? — лениво спросила Элька.

— Почему же все? — кровно обиделся за крыса вор. — Только то, что вкусно.

— Хорошо устроился, невольно начинаешь жалеть, что не родилась крысом, — заметила Элька, облокачиваясь на шершавый ствол дерева, слушая потрескивание сучьев в костре и мечтательно глядя на пляску язычков пламени.

— Когда-то я тоже так думал, — с неожиданно печальной кривой улыбкой согласился вор, вспоминая голодные детские годы и тщетные, если ничего не удавалось украсть, поиски съестного на городских помойках. — Но все-таки лучше оставайся женщиной. Как изысканно выражается наш мосье Лукас, это больше соответствует моим эстетическим запросам. Обязуюсь в этом обличье кормить тебя только самыми лучшими блюдами.

— Обещаешь? — «недоверчиво» уточнила Элька, умильно склонив головку набок.

— Торжественно клянусь, — отсалютовал девушке пустым шампуром, словно шпагой, вор. — Лукас, Гал, засвидетельствуйте!

Воин кивнул с едва уловимой улыбкой, пригубил вина и, потянувшись к вязанке сухих сучьев, подбросил в костер пару веток потолще. Огонь жадно накинулся на новое подношение. Лукас выбросил руку вверх, и на его ладони коротко полыхнул небольшой огонек.

— Ладно, уговорили, — махнув ручкой, милостиво согласилась Элька и нарочито манерно захлопала ресницами.

— Ваше великодушное согласие озарило мою израненную в терниях жизни душу, прелестная мадемуазель! Вот он, смысл жизни, я нашел его! Merci! — спародировав интонации Д'Агара, воскликнул Рэнд, вскочил, отвесил Эльке преувеличенно глубокий поклон и снова рухнул в травку, счастливо хихикая.

— Да не за что, — «смутилась» мадемуазель, — нашел, и слава богу!

— Которому? — подловив удачный момент, поспешил полюбопытствовать мосье Лукас, ведь доселе Элька никогда не упоминала имен почитаемых ею богов.

— А, это просто фразеологический оборот, — отмахнулась девушка, но, заметив недоуменно приподнятую бровь мага, пояснила: — Крылатое выражение, означающее «хорошо», «вот и славно», «ладно». Вы ведь и сами частенько говорите: «Хвала Силам! Слава Творцу!» Это такие же абстрактные выражения, как и «Слава богу».

— О, мадемуазель, все совсем не так просто, — серьезно возразил Лукас, воздевая указательный палец. В отличие от Рэнда и Макса мага после вина потянуло не на шутки или сон, а в дебри философских рассуждений. — Вознося хвалу Силам, мы имеем в виду не конкретную Силу, вроде Судьбы, Удачи, Мира или Искусств, а все входящие в Двунадесять и Одну, или Силы Вселенной как таковые. Говоря «слава Творцу», мы взываем не к богам, а к Творцу Единому и Величайшему, Создателю Вселенных, Душ и Бытия. Богов же в мирах множество, и слышат они нас, только если в призыв включается имя бога или прозвание, его заменяющее.