Божий промысел по контракту - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 29

— Ой, Мири, — посочувствовала подруге Элька.

— И сегодня за завтраком, когда Рэнд говорил с Галом, я едва вынесла, — прошептала Мирей, скользя невидящим взглядом по великолепию сада. — Рэнд досадовал, был оскорблен, раздражен, взвинчен, но Эсгал… Элька, ему было так отчаянно больно, мне редко доводилось чувствовать себя хуже, несмотря на то что я полностью не раскрывалась. Может, это тоже последствия клятвы команды, но даже на исповедях в храме Ирилии такого никогда не бывало. Меня едва не затянуло в этот омут, а в виски словно по кинжалу вонзили, только сейчас перестало саднить.

— Галу стало больно после того, как Рэнд начал говорить о его идеальных рыцарских качествах и чести? — задумчиво полуспросила-полуконстатировала Элька, отстраненно разглядывая куст с какими-то ярко-лиловыми цветами, буйно разросшийся у тропинки.

— Именно так, — подтвердила Мирей, снова невольно касаясь висков, будто заново переживала боль Гала.

— Надо же. Что же он такого натворил, что перестал считать себя заслуживающим уважения благородным воином? Не тем концом на какой-нибудь важной церемонии меч повернул или пролил чай на парадное одеяние наставника?

— Не знаю, нет, это не шутки. Все гораздо серьезнее, — медленно ответила эльфийка. — Если мужчина, сделавший искусство войны своим ремеслом, думает, что сотворил нечто, лишившее его не только собственного уважения и чести, но даже надежды на их восстановление, я боюсь даже предположить, что именно он совершил. К счастью, я не читаю мыслей. Знаю только, что неосторожные слова Рэнда вызвали у Гала неистовую боль, горечь потерь, вину, стыд и ярость одновременно.

— Будь он последним подонком, маньяком с руками по локоть в крови, его не выбрали бы Силы для работы на Совет богов. Все равно, что бы он ни сотворил раньше, это в прошлом. А сейчас он — член команды, и более достойного и надежного человека я прежде не встречала. У каждого есть право на тайны. Хотя мне кажется, рано или поздно мы непременно обо всем узнаем, — заключила Элька, успокаивая подругу. — Но я благодарна тебе, Мири, за то, что ты мне это рассказала сейчас. Случись что, мы будем готовы поддержать Гала.

— Мне обязательно нужно было с кем-нибудь поделиться, — вздохнула эльфийка, нежно отводя рукой ветку дерева, чтобы пройти на полянку к делянкам трав, и снова прошептала: — Такая боль! Может, мы должны вести себя с Галом как-то по-другому, бережнее?

— Ну уж нет, нечего взрослому мужчине копаться в грехах прошлого, растравляя душу, — категорично заявила Элька, тряхнув головой. — Я ему такую жизнь устрою, не до ковыряния в собственных язвах станет.

— Ты сможешь, — убежденно кивнула Мирей и ясно улыбнулась, одобряя тактику поведения подруги и немного завидуя ей. Эльфийке тоже хотелось бы быть такой остроумной, заводной и легкой, как Элька. Несмотря на все ее насмешки, в обществе девушки становилось до странного светло и весело.

— А теперь расскажи мне что-нибудь об этих растениях, — потребовала Элька, кивнув на заросли целебных трав и доставая блокнот с авторучкой.

— Охотно, — оживилась Мирей и, показывая на темно-изумрудный кустик с мелкими звездчатыми серебристыми цветками, начала: — Это эльдрина по-эльфийски, или звездчатка по-людски. Просторечное название этой травы на любом из языков — живица. Свежий сок растения способен исцелить самую страшную рану, нанесенную даже колдовским оружием…

Мири вдохновенно рассказывала о своих любимых травах, Элька добросовестно внимала, стараясь запомнить хоть что-то. Хорошо еще, что урок проходил с использованием растущего на грядках наглядного материала, иначе бы она уже давным-давно безнадежно запуталась в дебрях перечислений ценных свойств растений и их причудливых названиях. Ей вскоре начало казаться, что вернулись добрые старые институтские времена и она снова находится на полевой практике, изучает растительное сообщество луга.

— Эта стелющаяся по земле плеть с листочками в форме наконечников стрелы — лагоста, или стрелист, — вещала Мирей, поглаживая листочки, а Элька прилежно конспектировала. — Его запах отгоняет насекомых, а отвар цветков помогает при простуде. А это плеор, или попросту — следок, невзрачное, но очень полезное растение, — принялась объяснять Мирей, указывая рукой на широкие зеленые листья с продольными прожилками. — Его сок и свежие листья останавливают кровь и снимают воспаление.

— Я знаю эту траву, — неожиданно обрадовалась Элька растению, как старому приятелю, ободренная тем, что видит хоть что-то знакомое среди цветущего экзотичного буйства владений Мири: — У нас его именуют подорожник. Хотя, если мне не изменяет память, индейцы когда-то назвали его «след белого человека».

— Похоже, — удивленно улыбнулась эльфийка.

— И драные коленки его листьями я сызмальства залепляла, — довольно продолжила Элька.

— А, вот вы где, девочки, — нагло прервал занятие веселый знакомый голос, в котором почему-то слышалась подозрительная хрипотца.

— Привет, Рэнд, отзанимался и еще жив? — задорно поздоровалась Элька, с любопытством оглядывая пошатывающегося вора.

Вид у него был, прямо сказать, неважный, еще хуже, чем на первом занятии. Фин походил на только что выстиранный коврик, который уже извлекли из машинки, но забыли отжать. По лицу парня градом катился пот, волосы слиплись прядями, рубашка, а местами и брюки тоже были мокры.

— Да, девочки, — устало привалившись к дереву, ответил Рэнд, — уже отзанимался. А вот жив или нет, пока не знаю, похоже, серединка на половинку. Гал велел передать, что сейчас твоя очередь, Элька.

— Понятно. — Девушка спокойно кивнула, закрывая блокнот. — Благодарю за урок, Мири. Но боюсь, я мало что усвоила. Придется нам еще не раз все повторить, прежде чем дальше двинемся.

— Повторим, — улыбнулась Мирей. — Я тоже, когда училась, не все сразу запоминала. А первый мой отвар от колик жрица-наставница Нилэнита, едва понюхав, вылила в отхожее место.

— Тогда страшно даже подумать, что я буду творить поначалу. Может, сливать в пузыречки и отсылать в дар врагам? Ладно, подумаем об этом потом, а сейчас пойду, не хочу заставлять Гала ждать, — махнула рукой новой учительнице и Фину Элька.

— Приятного времяпрепровождения! — еще нашел в себе силы на ехидную ухмылочку и радостное пожелание Рэнд, а потом в изнеможении сполз по стволу вниз в гостеприимную траву. Посидев несколько минут совершенно неподвижно, несчастный парень — жертва жесткой Галовой педагогики — вздохнул и блаженно раскинул уставшие руки. Левая удачно приземлилась в густую мягкую зелень, а правая угодила точнехонько в симпатичный темный кустик, веточки которого были снабжены незаметными среди густой листвы, но острыми и тонкими, как иглы, шипами.

— Ой-ё! — возмущенно взвыл Фин, потрясая в воздухе ободранной рукой, и принялся рассказывать всему миру в целом и Творцу в частности о том, что он думает о наличии во Вселенной такого рода растений.

И, сочувствуя и невольно посмеиваясь над беднягой, Мири поспешила к нему на помощь, попутно с притворной деловитостью объясняя, что уколы шипов креслина очень полезны для здоровья.

Элька же, не ведая о горестях Фина, уже спускалась в спортзал. Она сменила любимые шлепки на замшевые ботиночки, плотно фиксирующие щиколотку, и заново перетянула резинкой растрепавшиеся волосы. Девушка вообще не любила обувь на высоких каблуках, предпочитая балетки, кроссовки, шлепки, ботиночки, да что угодно другое, лишь бы в этом можно было быстро ходить, а лучше — бегать. Так уж получалось, что Элька все время куда-то спешила, а нестись сломя голову, ломая и вывихивая ноги, ничуть не желала.

У спортзала она так и застыла на пороге, в немом восхищении перед тем, что играючи проделывал на турнике воитель. Гал, не теряя времени даром в ожидании следующего ученика или жертвы, смотря с какой стороны смотреть, устроил себе легкую разминку. Но эстетическое наслаждение длилось недолго, почувствовав присутствие Эльки, он мягко спрыгнул на пол и направился к ней.

— К занятиям готова приступить, о великий сэнсей, — отрапортовала Элька, шутливо отдав Галу честь. — Обувь выбрана в соответствии с вашими инструкциями.