Неизвестный с «Драккара» - Муравьев Константин Николаевич - Страница 17

– Ника, что у нас тут?

– По каталогу, в данном секторе ничего не должно быть, по информации одной из карт со станции, здесь располагается гиперретранслятор. Сканер же засёк стандартный малый стационарный узел гиперсвязи военного образца. Периметр окружён защитным кольцом из нескольких орудийных платформ, дрейфующих на его орбите, и восемнадцать объёмов полей минного заграждения.

– Хорошо защищён телефончик, – усмехнулся я. – С чего бы это? У вас нет вариантов? – адресовал я вопрос слушающим меня девушкам и искинам.

И сам задумался над этим же непонятным и слишком хорошо укреплённым объектом военного назначения.

«А может, там не узел гиперсвязи?» – спросил я себя. Вполне закономерный вывод при условии, что объекты подобного рода хоть и ценились, но никогда так тщательно и хорошо не защищались.

– Ника, а на той карте, где нанесена правдивая информация о состоянии дел в секторе, больше ничего интересного нет? – спросил я искина через пару мгновений. – И выведи на экран её и карту, составленную нами при прохождении и сканировании сектора.

Посмотрев на получившееся отображение, мы убрали мусор из различных мелких объектов и получили наличие гиперретранслятора и обнаруженного нами армейского узла связи в одном и том же месте. Этот же узел связи на старой карте был помечен дополнительным маркером. Правда, его расшифровки там не было.

«Вот где пригодилась бы база по чтению карт что-то типа „Картограф”, ведь в любом случае такая должна быть», – решил я.

– Моё предположение, что это нечто большее, чем простой гиперретранслятор, подтверждается. Поэтому нужно быть крайне осторожными, – предупредил я девушек.

– Моя интуиция молчит, – откликнулась Леита.

– Я тоже ничего не чувствую, – подтвердила Рахута.

Я как-то даже не удивился на одинаковую реакцию девушек – ментооператор и уровень подготовки у них примерно одинаковы.

Через двадцать минут мы были в зоне досягаемости системы перехвата контроля над управляющими контурами платформ и ближайшего минного поля. И я снова погрузился в так понравившуюся мне работу взломщика. Оказывается, это одна из тёмных сторон моей души – только дай что-нибудь сломать или куда-нибудь проникнуть. А потом что-нибудь там тихонько наделать и незаметно свалить.

Вот и сейчас я приступил к перехвату каналов управления сначала оружейной платформой, расположенной напротив входного шлюза на станцию узла связи. Платформа и мины пока никак не реагировали на наше появление. Вероятно, сейчас мы были вне зоны их подконтрольного пространства. Меня такое положение вещей вполне устраивало, и я мог спокойно поработать.

Правда, работать пришлось недолго. В систему я смог попасть как неавторизованный гостевой пользователь – кто-то не заблокировал эту учётную запись, чем я и воспользовался. На завершающую функцию одного из запросов авторизации я повесил свой эксплоит, который перехватил ответ, что подконтрольная точка выдала отрицательный результат, и я вместо него подставил инвертированный код подтверждения. Формально полного контроля над платформой я в этом случае не получил, но доступ к управляющим функциям появился. Я внёс в список имеющих право на подлёт к станции сигнал, подаваемый с моего корабля, и временно на этом закончил, решив полный контроль над всеми платформами получить с самого узла связи, откуда они и управлялись.

С минами было проще. Их проверка сигнала свой-чужой осуществлялась по базе списков доступа ближайшей функционирующей платформы, и поэтому мне осталось проложить свой дальнейший маршрут таким образом, чтобы на моём пути попадались только мины, подконтрольные взломанной мной платформе.

Через несколько минут у меня был полностью рассчитанный маршрут подлёта к станции.

Пролетев положенное расстояние до станции, я приступил к получению доступа к самому узлу связи. По идее, мне не нужно было даже попадать на станцию, оборудование, установленное на «Драккаре», позволяло подключаться к локальной сети станции. Но мне было интересно, зачем здесь такое серьёзное охранение и что за странный маркер, которым отмечен этот узел связи на карте и о котором не знают даже искины. Поэтому я снова с головой погрузился в работу.

Здесь не все оказалось так просто, как с оружейной платформой. Но я вспомнил один свой старый приём. Правда, не такой уж он и старый, придуман не больше двух месяцев назад, применён всего несколько раз, но кажется, что использовался мной уже для сотни попыток взлома, хотя, по сути, так оно и было, когда я при помощи него ломал коды доступа к армейским инфокристаллам с базами знаний. Так вот, именно этот способ подбора образа символов и знаков по их остаточному ментоследу я и подключил к прямому перебору паролей. Я составил несложный сравнительный алгоритм для анализа полученного перед этим набора эталонных слепков ментообразов, попробовав ввести каждый символ и зафиксировав его остаточный след. Потом, просто проводя сравнение и подбирая наиболее подходящие по структуре символы, я по ходу проведения сканирования и перебора составлял некие массивы наиболее вероятностно располагающихся в данном слоте для ввода символов, знаков. Для ускорения операции я, как обычно, даже уже не задумываясь над этим, перенёс выполнение части задач в фоновые слои сознания. Через некоторое время у меня появился ограниченный набор знаковых массивов, вводимых в определённый слот при аутентификации введённых кодов доступа. Чтобы ещё больше ограничить заданный набор символов, я смог слить ментоинформацию, полученную из слепка образа, к условной градации времени. Тем самым я нашёл дополнительные массивы символов, вводимых в разные слоты примерно в один и тот же промежуток времени.

Составив из полученных массивов знаков и символов матрицу, я получил всего несколько рядов соответствий, которые мне и нужно было проверить. Этот финт дал нам возможность безболезненно заниматься перебором различных вариантов, не особо обращая внимание на ограничение попыток ввода неправильного пароля и блокировки учётных записей для доступа к ресурсам станции. Осталось только организовать перебор с подстановкой массива знаков в нужный, определённый именно для него слот. Благодаря подключённым мощностям всех моих искинов перебор не составил много времени.

Параллельно, по мере получения всё большего уровня доступа к станции, мы проводили постепенное внедрение в систему контроля узлом связи своих настроек. Это дало нам значительный прирост скорости захвата всей системы в целом и управления узлом гиперсвязи в частности. Также это позволило мне постепенно включиться в контроль противодействия станции внешнему вторжению, перехватывая и максимально минимизируя те алгоритмы подавления атак, что пытался использовать искин станции. Несколько из них были весьма необычны и могли причинить немало хлопот своей возможностью перекрыть захваченный нами канал доступа и сменить владельца для ресурсной базы станции. Но этого не произошло. Мы вовремя обнаружили и перехватили эти попытки противодействия и не дали пройти сигналу о закрытии порта нашего подключения. Эти необычные алгоритмы я взял себе на вооружение, так как никакой информации в базах, изученных мной, о чём-либо подобном я не встречал.

Через двадцать минут база была полностью под нашим контролем. Я удалённо подключился к её системе управления и внёс «Драккар» в список приписанных к станции кораблей. Удивившись при этом, что в списке доступа к станции состояло ещё три неизвестных корабля, и, судя по записи лога авторизации, один из них присутствовал здесь уже чуть более трёх месяцев. Информацию о судах я сохранил у себя в базе и поменял все пароли и коды доступа к узлу связи и оружейным платформам. После этого принудительно обновил списки авторизации всего охранного периметра и спокойно проследовал к шлюзу станции.

Дверь дока открывалась довольно медленно, но когда она полностью раскрылась, мы залетели в абсолютно пустое помещение.

– Здесь точно нет людей уже очень долгое время, – сказал я, оглядываясь.