Красавица и ее чудовище - Никольская Ева - Страница 29

Что же это было за зеленое кружево? Блуждающий портал или чья-то продуманная пакость? Билет в один конец, без согласия на путешествие и с полным отсутствием комфорта. Ах да, еще с голосовым сопровождением, в котором слишком много шипящих ноток. На кой ляд нас выкинуло на это мохнатое чудо?

– Дур-р-ра, – вырвал меня из раздумий низкий рык распластанного по полу существа.

Ух ты, оно, оказывается, еще и обзываться умеет! Прогресс…

Я едва успела заметить, как моя очередная попытка встать, упираясь коленом во что попало, переросла в попытку не заорать во все горло от пальцев чужака, сомкнувшихся на ткани блузки. Очень уж колоритными они были… по ощущениям. А все дело в том, что «чем попало», как выяснилось, оказалась его рука, то есть ручища, которая, поймав меня за шкирку, приподняла, а потом… нет, не вышвырнула, как надоедливого котенка, и не надейтесь. Меня усадили, можно сказать с комфортом, куда-то в район живота мохнатого существа. Таким образом я непроизвольно оседлала его и, неуверенно поерзав, замерла, когда вторая лапа легла на мою поясницу, вернее, чуть ниже, давая понять, что неудачные попытки сбежать закончены.

Вот он и пришел – момент истины… Глубоко вздохнув для храбрости, я осторожно приоткрыла глаза и, посмотрев на обстановку сквозь тонкую щель между ресницами, захлопнула их снова. Болезненные ощущения потеряли свою актуальность, уступив пальму первенства шальным мыслям.

Главное, не впадать в панику и не нервничать. Это же Карнаэл! Почти то же самое, что и «Страна чудес», только в квадрате, а может, и в кубе, да что там… в энной степени! Замок с привидениями, которые при жизни лазили по деревьям со скрипкой в зубах и заводили романы с крылатыми демонами. Комната ужаса, в которой оживали и двигались стены. Фантастический блокбастер с участием супергипермегамонстра по имени Эра. Если проанализировать все это, то человекоподобное существо в ореоле огня – это сущий пустяк! И я, сидящая на нем верхом, – нечто иное, как закономерный результат ночных приключений, найденных мною на ту самую часть тела, которую ласково (н-н-ну, почти ласково) обнимала «звериная» пятерня, методично постукивая по натянутой ткани задних карманов острыми коготками. Если мои восприятия меня не обманывали, каждый из коготков был сантиметров пять с приличным загибом на конце. Ой, мама… и что же теперь делать?

Вторая лапа по-хозяйски легла мне на колено, и я услышала тихое, но отчетливое: «Мое». Немногословно, но доходчиво. Приехали, что называется. Одно радовало: огонь бесновался возле нас, но не жег, лишь мягко согревал, не причиняя ни мне, ни тем более мохнатому созданию никаких неудобств. Странный огонь… Или это у меня странности со зрением?

Вторая попытка рассмотреть обнаглевшее чудище ожидаемых результатов не принесла. Пламя, танцевавшее вокруг этого существа, к сожалению, не оказалось плодом моего воображения, как и его грубые пальцы с острыми черными когтями, и морда, и густой ковер из красновато-рыжей шерсти, покрывающей почти все тело, кроме ладоней, груди и шеи с лицом… то есть сильно вытянутой, остроскулой физиономией с хищными крыльями прямого носа, чудовищной пастью без губ, из которой торчали огромные клыки, и прорезями золотисто-алых глаз. Ярких, диких… голодных!

Я сглотнула и попыталась высвободиться из объятий пламенного монстра, но он только крепче сжал мои бедра, переместив на них обе лапы. Ринго притих, наблюдая за нами, а я побледнела, почти физически почувствовав, как краска отливает от кожи, оставляя после себя неприятный холодок и легкое онемение. Такими темпами мне светят либо медленное помешательство, либо быстрый сердечный приступ. Тряхнув головой в желании избавиться от неприятных мыслей, я моргнула и заставила себя улыбнуться (пусть нервно, пусть с перекосом, зато от души):

– А… где тут аленький цветочек растет?

Глубокомысленное заявление, ага. Действительно, с местной Смертью я уже знакома, он мало того что мужского пола, так еще и без косы ходит, трупами не занимается, и вообще, красавец-мужчина, если на рога внимания не обращать. С Духом Карнаэла мы тоже мило побеседовали, до сих пор холодок по коже пробегает. Даже с неопознанными сущностями в банках я умудрилась встретиться, и до сих пор жива. Так почему огромному мохнатому чудищу не быть на деле мягким и пушистым, как плюшевая игрушка? А взгляд голодный, так это привычка осталась от тяжелого детства. Вон Ринго притащили ведь откуда-то… так и этого пылающего «неандертальца» где-нибудь откопали и завезли в качестве местной фауны в Карнаэл. И вовсе не плотоядный интерес он испытывает к моей скромной персоне. И вообще, я невкусная, а может, и того хуже! Меня даже собаки не кусают, отравиться боятся!

– Мргмр-р-р? – поинтересовался монстр, приподняв густую бровь, над которой в медленном ритме плясали языки необычного пламени.

Э-э-э-э, я что, последнюю фразу вслух сказала?

Огненное существо тем временем тихо заурчало, поглаживая мою… э-э-э… мои джинсы, короче. И как, простите, это понимать? Меня сожрать хотят или облапать? Или сначала облапать, а потом сожрать? Никакие спасительные идеи среди хаоса бесполезных мыслей так и не проклюнулись, а монстровидный незнакомец по-прежнему не давал мне сдвинуться с места, продолжая нагло удерживать все в той же позе (не совсем приличной, кстати). Что-то я начала сомневаться в правильном понимании его голода… Он же, голод этот, разным бывает.

Чудище потянуло меня к себе, я уперлась руками в его грудь, но с учетом разницы сил пропахала ногтями по грубой коже, даже не пробив ее до крови. Ничего себе толщина! Ему и броня не нужна. А я, глупая, еще брыкаться изволю. Может, впасть в апатию и прикинуться мертвой? Слышала, что животные теряют интерес к таким жертвам. Если, конечно, данный экземпляр не из числа падальщиков или, что еще хуже, некрофилов. Больно уж подозрительное у него поведение.

Смотрела на грубо слепленную природой (или сумасшедшим генетиком?) морду и не могла оторваться от кровавого цвета радужек, в центре которых горели крошечные солнца, растекающиеся лучами по всей поверхности глаз. Красивых в своей чуждости и пугающих. Эти глаза не отпускали, они затягивали, как омут, завораживали, овладевали сознанием. Я не могла отвернуться, не могла даже моргнуть. Монстр медленно притягивал мое переставшее сопротивляться тело, а я смотрела и чувствовала, как постепенно открываются полученные в хранилище корагов «дыры» в моей беззащитной против такого натиска душе. Страх исчезал, а вместе с ним ускользали и другие эмоции. Единственное, что для меня сейчас существовало, – это его необычные глаза… багряно-красные, в обрамлении темных и неожиданно длинных ресниц. Глаза наркомана, вкусившего сладостное зелье. Глаза, которые постепенно застилала золотистая пелена наслаждения, вытесняя остатки разума и заполняя их вожделением, граничащим с сумасшествием.

Звук рвущейся на спине блузки не вызвал никаких возмущений. Куда? Куда делись все чувства? Ни страха, ни отчаяния – ничего! Алые колодцы с плещущимися в них солнцами продолжали приближаться, вытягивая из меня все то, что зовется эмоциями. Я казалась себе бездушной куклой, мертвым куском плоти, камнем, способным созерцать, но неспособным чувствовать. Под действием этих манящих колодцев кроваво-красного безумия я проваливалась в душевный вакуум, и меня это совершенно не волновало. Пальцы монстра шарили по моей спине, царапая когтями кожу. Страстно, неистово, жутко и… больно. Но до меня доходили лишь слабые отголоски этих чувств и таяли, не успев толком появиться.

Его дыхание обожгло шею, хищно сверкнули сузившиеся глаза-магниты и… гипнотический транс оборвался вместе с громким воплем возникшей между нами пушистой преграды. Длинный полосатый хвост ударил меня по лицу, а оснащенные когтями лапки вонзились со всем имеющимся у них арсеналом силы в морду чудища.

Полыхнул пожаром огненный ореол. Монстр взвыл, я моргнула. Ринго снова заголосил, видимо, для поддержания воинственного духа, а мои перепонки болезненно завибрировали, напоминая о том, что я пока еще живая. Никогда не думала, что когда-нибудь буду так искренне радоваться крикам ушастика.