Прыжок в прошлое. Дилогия (СИ) - Сапаров Александр Юрьевич - Страница 6

– Ну, вылитый отец, чистый Прошка.

К весне я уже в тренировках ничем не отличался от нескольких молодых воев которые весной будут сопровождать боярских детей на смотр в Торжке. И я все чаще ловил на себе задумчивый взгляд боярина.

И вот в июне, когда были в разгаре сборы, предложил он мне также поехать с ними в качестве воя, ну если надо и лекаря. Естественно двойной оплаты он мне за это выдавать не собирался. Я с удовольствием согласился. Тем более что на коне я сидел, как влитой, стоило только немного потренироваться и вспомнить навыки. Мои доходы пластического хирурга вполне позволяли посещать мне конюшню, и ипподром, где я много лет занимался конной выездкой. Поэтому здесь я при первой же возможности уселся на коня и с удовольствием катался. Мои способности никого, кроме бабушки не удивили, но она то прекрасно знала, что на коня я не садился ни разу в жизни, хотя уже за полгода привыкла к моим странностям и ничего не сказала по этому поводу.

Расставались мы тяжело и у меня и у нее были слезы на глазах.

– Данька, внучок мой, не увижу я тебя больше, сердце мне всегда правду говорит, дай обниму тебя на прощание. Обо мне не беспокойся, теперь я тут уж останусь, буду телепаться помаленьку, А ты живи, я ведь вижу, высоко ты взлетишь, но смотри, как бы падать, больно не пришлось.

– Бабуля, да не беспокойся ты так, войны нет сейчас, смотр пройдет, назад все приедем.

– Ох, Данька, сердце мое вещун его не обманешь, не увидимся мы больше с тобой. Ну да ладно у тебя жизнь молодая, чего тебе о старухе переживать, езжай с богом.

Из-за такого прощания первые часы путешествия, я ехал, не особо обращая внимание на окружающее, но постепенно плохие мысли ушли, я с удовольствием отдался бездумной езде по влажной после дождя дороге, слушая щебетанье лесных птиц, и периодически раздававшийся хохот молодежи, обсуждавший на ходу достоинства девок, встречающихся по пути.

Я ехал и ловил себя на мысли, что мне это все нравится. Нравится сидеть на коне и легкими движениями шенкелей направлять его в нужную сторону, нравится ехать по весеннему лесу и вдыхать свежий воздух, пахнущий озоном, а не бензиновым выхлопом.

– Наверно это мое молодое тело, передает своему пожилому сознанию эти эмоции, думал я.

Через полдня мы остановились, ослабили подпруги у коней и оставив их пощипать свежей травки принялись кашеварить. Сыновья боярина Дмитрий и Борис кроме доспехов и одежды ничем особо не выделялись среди нас и наравне участвовали в приготовлениях к перекусу. Скоро в котле над костром закипела вода и готовилась пшено с салом, В другом котле кипела вода, для питья, и каждый заваривал в ней все, что хотел от смородинового листа до малины, или сушеной черники. После обеда хотелось прилечь, но боярин, у которого была намечена встреча с соседом, чтобы вместе ехать в Торжок, торопил нас и, посидев после еды с полчаса, мы снова отправились в путь.

Часам к четырем мы увидели группу вооруженных всадников, похоже, ожидающих нас, и на всякий случай мы подготовились к бою. Наша подготовка не понадобилась – это был действительно наш сосед боярин Шадринский со своими детьми и свитой. Хозяин и Шадринский обнялись, похлопали друг друга по спине и поехали рядом, о чем-то оживленно переговариваясь. Скоро и наша колонна потеряла стройность, и все ехали, обмениваясь впечатлениями и делясь новостями.

Дорога была заранее продумана, так, что к вечеру мы как раз подъехали к большому селу с постоялым двором. Конечно, спальных мест там хватило только для бояр, нам же пришлось ночевать на улице. Но после хорошего ужина, с выпивкой и на улице была благодать, расстелив войлочные подстилки, мы с удовольствие развалились на них. Только те, кому по жребию выпало дежурить, с тоской глядели в нашу сторону.

Утром мы не торопясь, встали, и, позавтракав, отправились в дорогу. Эх! Вот что мне нравилось в прошлом, что никто никуда не торопится! Мне, привыкшему к сумасшедшему ритму жизни, все казались медленными, до ужаса, а я соответственно казался торопыгой, а таких, как известно, не очень уважают. И поэтому я все время старался себя сдерживать и соответствовать своим товарищам во всем. И, в конце концов, это мне понравилось.

К обеду мы достигли стен Торжка. Насколько я знал, в мое время это был небольшой городок Тверской области. Но для настоящего времени это был вполне приличный город, окруженный деревянной стеной и воротами, в которых скопилась немалая очередь. Мы попытались освободить проезд для наших хозяев, но это было бесполезно, кони просто вязли в массе людей, и отказывалась идти дальше, ну не рубить же саблями своих земляков!

Поэтому мы встали в общую очередь, и где-то через час прошли ворота. Когда мы, еще были на подходе, охрана у ворот уже считала нас, а старший куда-то кричал:

– бояре следуют, Михайлов и Шадринский с детьми и людишками.

Проехав в город, мы направились в боярский дом, где уже ждали хозяина и к нашему приезду было все приготовлено, баня уже протоплена и почти сразу Кирилл Мефодьевич в сопровождении двух дебелых теток проследовал туда, а наши воинские начальники обменялись понимающе-завистливыми взглядами. Мы все тоже понимающе переглянулись и начали осматривать двор в поисках девиц.

Но, увы, девиц не было, или они все попрятались и сейчас высматривали кавалеров по душе. Потом всех нас начали распределять на постой. Мне повезло, в доме была каморка лекаря и поэтому у меня здесь была отдельная жилплощадь. Так, что дело было за малым, за девицей.

На следующий день началась суета, смотрели оружие, чистились доспехи, в общем, подготовка к смотру шла полным ходом.

Я также принимал активное участие в процессе, но голова моя была забита другими мыслями, если я хочу стать незаменимым лекарем, я должен оперировать, а как оперировать без наркоза? В свое время я немного увлекался химией и знал, что первый эфир получили алхимики еще бог, знает в каком веке, и сейчас этот продукт наверно можно достать. Но наверно было бы для меня проще сделать эфир самому, купоросное масло, как называлась сейчас серная кислота, я найду, а спирт? Ну, спирт придется делать самому, тем более, что перегонные кубы уже работают, и мне ничего не стоит заказать самогон двойной, а то и тройной очистки и, пропустив его через березовый уголь получить вполне приличный очищенный спирт. А далее смесь спирта и серной кислоты возгоняется при невысокой температуре и готов эфир. Конечно, концентраций и пропорций я не помнил, но главное ведь сама суть, а все эти вопросы решатся в процессе экспериментов.

Я сидел, задумавшись, ведь эфир был получен, где-то в тринадцатом веке и прошло почти семьсот лет, прежде чем он стал использоваться при наркозе. Как же долго сейчас двигается человеческая мысль, и что я натворю, если начну оперировать под наркозом, не знаю, как история мира, а вот история России, если у меня что-то получится, наверно изменится очень сильно, и самое интересное абсолютно неизвестно в какую сторону. Мои размышления были прерваны толчком в бок, мой товарищ Феофан, которого все называли просто Фофан, засмеялся:

– Где Данила летаешь, небось, уже девку в мыслях щупаешь.

– Да иди ты Фофан, куда-нибудь подальше, какие девки? Все о смотре мыслю, как там пройдет.

– Да что смотр, все как в прошлом годе. У нас все как положено, и кони и снаряжение Воевода придираться не будет. Вот вечером надо будет в кабак сходить, а потом по блудницам.

– Ага, сходи, на конец дурную болячку подхватишь, а я, ее лечить не умею.

– Рассказывай, не умеешь ты! Вон у Кирилла Мефодьича шкура обратно к голове приросла, я такого никогда не видел. А тут уд вылечить не можешь.

– Если говорю, не могу, значит, нет.

– Ну ладно, ладно, в кабак, то хоть пойдешь.

– Пойду, мне как раз надо прицениться к хлебному вину. Надо мне ведро для дела.

Прервал наш разговор сам боярин:

– Вы чего тут вместо дела лясы точите?

– Кирилл Мефодьевич, так мы уже все, что нам поручено уже исполнили. Вот гляньте, все блестит, – бойко затараторил Феофан