Прибалтика. Война без правил (1939-1945) - Кантор Юлия - Страница 34

Аграрный вопрос и проблема денационализации земли для Литвы — один из самых важных как в экономическом, так и политико-правовом отношении. Потому и место ему в меморандуме уделено максимальное. «Указ генерального комиссара по уборке урожая мало руководствуется хозяйственными соображениями, видно из положения в так называемых советских хозяйствах (совхозах). Большевистская власть отняла у лучших хозяйств землю, не оставив ни одного гектара и не отдав эту землю безземельным и малоземельным крестьянам, а эксплуатировала ее как большие хозяйственные единицы. В л ад ельца ми таких хозяйств в основном являлись лучшие крестьяне Литвы, которые умели образцово распоряжаться хозяйством. Все эти хозяйства немецкая гражданская власть оставила в своем распоряжении, не вернув их собственникам, несмотря на то, что худшие хозяйства, которые не были оставлены для эксплуатации как совхозы, возвращены владельцам… Владельцы хозяйств, которые в основном вложили немалый в условиях Литвы капитал и еще больше труда, теперь живут как бездомные у своих соседей или должны искать какую-то другую работу, к которой они меньше подготовлены, и только потому, что они были очень хорошими хозяевами и их хозяйства понравились большевистской власти, которая сделала из них так называемые совхозы. Экономическое и моральное положение складывается непоправимое» {318}.

Авторы меморандума не скрывали горького сарказма: «Понятно, что большевистские инстанции хотели навязать литовцам советскую власть, но литовцам совершенно непонятно, почему немецкая гражданская власть в Литве хочет руководить их жизнью большевистскими принципами» {319}. Как показали последующие события в Литве, «методы большевиков» были куда более мягкими по сравнению с методами национал-социалистов.

Выполняя политэкономическую задачу «выкачать из подчиненных областей все, что необходимо для германского государства и его вооруженных сил», рейхскомиссариат «Остланд» исходил из того, что «нечего было считаться с потребностями местного населения» {320}. Литовские экономисты — авторы упоминавшегося меморандума фюреру — констатировали, что в условиях искусственно установленного грабительского курса марки к рублю полная распродажа литовских товаров происходит и из-за установленных цен на литовские продукты немецким гражданским правительством в Литве, особенно цен на литовские промышленные товары. Вся промышленность Литвы была обязана продавать свои товары в соответствии с директивами рейхскомиссариата. «В результате такой политики может быть только всестороннее разрушение литовской промышленности или возникновение огромной ее задолженности. Все это настолько противоречит интересам литовского народа и хозяйству Литвы, так не оправданно по некоторым рациональным соображениям, что литовский народ следит за распоряжением немецкого гражданского правительства в области экономики с большой озабоченностью. Все более вызывает озабоченность тот факт, что актуальные проблемы хозяйства Литвы целыми месяцами не были решены:

а) сельское хозяйство не поставило городу продуктов питания при отсутствии доверия к рублю, так как вопрос валю ты остается открытым;

б) торговля работает с ущербом, потому что не переоборудована огромная большевистская система торговли, хотя количество товаров каждый день уменьшается;

в) продовольственная норма для жителей города установлена такая маленькая, что они должны или голодать, или взяться за спекуляцию;

г) не упорядоченный до сих пор транспорт парализует обращение хозяйского добра и тем самым весь процесс производства.

Двигаясь дальше по этой дороге, литовское хозяйство будет абсолютно разрушено, и тем самым нанесен ущерб не только Литве, но и Германии» {321}.

Сопоставление большевистского и нацистского режимов привело авторов документа к таким выводам: «Если власть большевиков была так ненавистна в Литве, так это, между прочим, потому, что она пробовала силой выселять нежелательных себе литовцев в дальние области России. То насильственное переселение литовцев в дальние земли России оставило на все времена незабываемое впечатление. Один из приказов рейхскомиссара по делам Остланда напомнил литовцам недавние трагичные переживания, связанные с насильственным выселением многих тысяч литовцев из Литвы. Мы имеем в виду распоряжение рейхскомиссара по делам Остланда от 15 августа ст. по использованию рабочей силы. В параграфе 9 этого распоряжения говорится: «Для важных и поспешных работ органы наемного труда могут подходящие этим работам силы за соответственную доплату использовать и в другом месте, не на месте их постоянного жительства». Так как это распоряжение издано рейхскомиссаром по делам Остланда и таким образом касается не только Литвы, но и других стран, руководство которыми входит в компетенцию рейхскомиссара по делам Остланда, то это распоряжение интерпретируется таким образом, что, судя по этому распоряжению, литовцев хотят посылать для работы в другие страны, находящиеся в ведении рейхскомиссара по делам Остланда» {322}. Эта «интерпретация» была правильной — уже с 1942 г. литовцев стали угонять на работы в различные территории Остланда и в рейх.

В августе 1943 г. появился приказ Гитлера о вывозе с территории «Остланд» 18 тысяч военнопленных в рейх для добычи угля: речь в данном случае шла о литовцах, служивших в РККА и взятых в плен на поле боя, — все мужчины с 16 до 55 лет отныне приравнивались к военнопленным и вывозились в рейх {323}.

Эти депортации к концу 1943 г. пробрели столь массовый характер, что немецкие власти вынуждены были сообщить в Берлин, требовавший все больше рабочей силы с Востока: «В отношении поставки рабочей силы из Литвы не следует питать завышенных ожиданий по следующим основополагающим обстоятельствам. Общая численность населения Литвы имеет около 1,5 млн. человек в возрасте 15—45 лет, т. е. в том возрасте, когда мужчина и женщина могут рассматриваться как пригодные для трудовой повинности. Однако, напротив, почти исключительно этого же возраста 25 667 человек были поставлены для отправки за рубеж, 14 200 добровольно поступили в охранную полицию, 541 человек — добровольно на рабочую службу. Около 60 тыс. человек из коренного населения были угнаны большевиками или взяты с собой, около 10 тыс. бежали в Германию через зеленую границу. Приблизительно 200 тыс. евреев были выселены или направлены в рабочие соединения центрального округа. Кроме возвращенцев фольксдойче, около 30 тыс. человек как фольксдойче были выселены в Германию. 67 тыс. сезонных рабочих ежегодно прибывали в Литву из нынешних областей Белоруссии и центр, губернии. Это составляет приблизительно 0,5 млн. человек, т. е. треть общего населения Литвы в возрасте 15—45 лет. Если представить себе, что эти 500 тыс. человек почти без исключения являются принадлежащими к этой возрастной категории, то станет очевидным, что резерв рабочей силы в центральном округе Литвы уже максимально себя исчерпал» {324}.

Кроме того, в Литве после изначально дружественно встреченной немецкой оккупации ожидали возвращения на родину литовцев, бежавших в Германию в 1940 г. Однако этого не произошло — Рейх не намеревался подпитывать национальный дух какой-либо из частей «Остланда», разрешив репатриацию тех, кто выступал против лишения Прибалтийских государств независимости. «Большинство литовцев воспользовалось гостеприимством Германии. Литовский народ с благодарностью будет всегда вспоминать эту помощь. Но надо заметить, что положение литовцев, бежавших в Германию, делается все труднее, — писал ФЛА Гитлеру. — Многие из них имеют в Литве имущество, легко могли бы получить здесь работу и опять стать полезными гражданами Литвы, но по неизвестным соображениям их возвращение всячески затрудняется. Положение становится все страннее, в среде беженцев есть очень много людей, известных всей Литве, которым оказанная Германией помощь по неизвестным причинам была заменена принудительным задержанием в рамках Германии, хотя эти люди очень необходимы Литве» {325}. Оккупантам вовсе не нужны были влиятельные, имеющие общественный вес реэмигранты, как не собирались они возвращать и оставшееся в Литве их имущество, которое должно было быть «освоено» арийцами, направляемыми сюда с колонизаторскими целями.