Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Первое правило стрелка - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Никто не знал, откуда приходят стрелки. Никто не знал, куда они идут. Оружие, которым они пользовались, не было известно в большинстве миров. Никто также не знал, где находится сам орден Святого Роланда.

Стрелки просто были. И с этим приходилось мириться.

Джек стоял на окраине поселка и смотрел на пустыню сквозь темные стекла очков. Рядом с ним стоял староста поселка, которому в последнее время нравилось называться иностранным словом «мэр». Даже свой двухэтажный домик он именовал теперь не иначе как мэрией.

– Жалко, что ты их не поубивал, – сказал мэр.

– С моей репутацией не так уж часто возникает необходимость кого-нибудь убивать, – сказал Джек. – К тому же для вашего поселка я сделал только лучше. Я посеял в их сердцах ужас, который будет передаваться от поколения к поколению и заставит их обходить ваш оазис стороной. На мой взгляд, это куда продуктивнее, чем бойня, которую я мог бы устроить.

– Может быть, – сказал мэр. Он совсем не был согласен с последним утверждением стрелка, но спорить с Джеком не осмеливался.

– Они дали слово, и они его не нарушат.

– Конечно, – сказал мэр. – Все знают, что клятвы бедуинов святы. И они никогда не нарушают данного однажды слова. Нецивилизованные дикари.

Стрелок промолчал.

Он тоже никогда не нарушал данного однажды слова, и его представления о цивилизации сильно отличались от представлений мэра.

– Может, ты все-таки останешься? – спросил мэр безо всякой надежды на успех. Иметь в своем оазисе стрелка было бы весьма полезно, но никто никогда не слышал об оседлых стрелках.

– Нет, – сказал Джек. – Мой путь лежит через пустыню.

– Тогда почему бы тебе не присоединиться к какому-нибудь каравану? Купцы будут этому рады.

– Я не люблю ходить толпой.

– Твое право, – сказал мэр. – Ты уверен, что тебе не нужны какие-нибудь припасы?

– У меня есть все, что мне надо, – сказал стрелок, беря в руки свой саквояж.

Мэр был свидетелем, как десятью минутами раньше в этом саквояже бесследно исчез весьма увесистый мешок с золотыми монетами – гонорар Джека. С виду мешок был гораздо больше саквояжа, ибо местные жители высоко ценили свои жизни, но в саквояж он поместился без особых проблем.

– Тогда счастливого пути, – сказал мэр. – Только выполни еще одну мою просьбу, ладно? Она не слишком тебя затруднит.

– Проси.

– Если ты встретишь Джавдета, не трогай его. Он мой.

– Ладно, – сказал Джек.

За месяцы своего странствия по пустыне он настолько привык к этой просьбе, что считал ее частью обычного ритуала прощания. Скорее всего, думал Джек, никакого Джавдета не существует.

Джек покинул оазис утром и продолжал идти до глубокой ночи, когда белое солнце пустыни, покраснев от смущения, спряталось за барханами и на небо высыпали звезды.

Тогда Джек остановился, вытащил из своего саквояжа дрова, флягу с водой и мешок с припасами. Он развел костер, вскипятил воду, сварил себе кофе и поджарил кусок мяса. Поужинав, Джек расстелил спальный мешок, снял сапоги и шляпу и, забравшись внутрь мешка, уснул до самого утра.

Утром он снова выпил кофе, скатал спальный мешок и убрал его в саквояж, надел сапоги и шляпу и тронулся в путь.

Джек мало что знал о том, куда он должен прийти в конечном итоге. Цель пути, препятствия, которые могли на нем возникнуть, и общая протяженность маршрута были Джеку неведомы.

Стрелка это ничуть не удивляло. Никто из странствующих членов ордена Святого Роланда не знал о цели своих странствий. Вполне могло быть и так, что этой целью был сам процесс движения. Общего мнения на этот счет служители ордена не имели.

Утром четвертого дня Джек увидел голову.

Голова лежала на песке. Она была лысая и смуглая. На лбу и лысине блестели капельки пота, медленно испаряющиеся на солнцепеке.

Джек остановился и посмотрел на голову внимательнее. Сначала ему подумалось, что это мираж, но он еще никогда не встречал таких странных миражей, да еще на расстоянии нескольких шагов. И до сих пор ни один из встреченных миражей не имел обыкновения подмигивать Джеку левым глазом.

Джек подошел поближе. Нет, подумал он, это все-таки мираж. Откуда на таком расстоянии от ближайшего жилья может взяться такая вот голова?

Джек сделал еще один шаг по направлению к голове.

– Стой, – сказала голова.

Джек остановился. Мираж это или не мираж, но, когда тебе говорят «стой» таким голосом, лучше сначала остановиться, а потом разбираться со всем остальным.

– Круто, – сказала голова. – Мираж с дистанционным управлением.

– Ничего себе, – удивился стрелок. – Полноценная галлюцинация с визуальными и звуковыми эффектами.

– Он еще и говорит, – восхитилась голова.

– Ты кто? – спросил Джек.

– Возможно ли существование мыслящих миражей? – задумалась голова вслух. – Мираж может передвигаться, мираж может издавать звуки, но способен ли мираж думать? И если не способен, то стоит ли мне отвечать на его вопросы?

– Я не мираж, – сказал Джек. – Я реален.

– Ты в этом абсолютно уверен?

– На все сто.

– Вода есть?

– Конечно.

Голова с сомнением окинула взглядом Джека и его скромный саквояж.

– Вряд ли у тебя ее много. Дай попить.

– Сначала ответь на мой вопрос.

– Тебя не затруднит его повторить? А то я запамятовал.

– Ты кто?

– Если я тебе скажу, ты не дашь мне воды.

– Почему?

– Потому что. Я – Джавдет.

– Тот самый Джавдет? – уточнил Джек.

– Да.

– Кто тебя закопал?

– Никто. Тут зыбучие пески.

Джек с сомнением посмотрел себе под ноги.

– Совсем небольшой участок зыбучих песков, – пояснил Джавдет. – Сделай еще два шага, и тебя тоже засосет. А площадь всего участка – метра четыре от силы. Представляешь, как мне повезло? Тысячи квадратных километров обычного песка, и во всей этой чертовой бескрайней пустыне мне довелось угодить на участок площадью четыре метра. Здорово, да?

– Что называется, не повезло. Сколько ты уже тут торчишь?

– Два дня.

– Ты звал на помощь?

– А смысл? Я – Джавдет. Тут все в округе дали друг другу слово меня не трогать.

– Что же ты такого натворил?

– Долгая история.

– Думаю, что так оно и есть, – согласился Джек. – Только за последнюю неделю меня просили не трогать тебя двенадцать раз. Мне неясна только одна деталь, и я был бы тебе очень признателен, если бы ты меня просветил. Я много слышал о зыбучих песках, и меня удивляет тот факт, что твоя голова все еще торчит на поверхности.

– Это просто. Все дело в моей левой ноге.

– Что особенного с твоей левой ногой?

– Под ней что-то твердое. Подозреваю, что это булыжник или часть похороненной под песком скалы. Я все время стою на одной ноге, представляешь? Два дня на ней стою!

– Повезло, – сказал Джек.

– И не говори, – скорчил гримасу Джавдет. – Так ты дашь мне воды?

– Зачем? Чтобы ты подольше мучился? Смерть от обезвоживания наступает примерно через неделю, два дня уже прошло. Если я сейчас дам тебе воды, то тебе придется страдать еще целую неделю, а если не дам – всего пять дней. Так к чему длить твои страдания?

– Логично, – признал Джавдет. – Может быть, ты пойдешь еще дальше по дороге милосердия и просто перережешь мне глотку? И тогда страдания мои закончатся прямо сейчас.

– Этого я сделать не могу, – сказал Джек. – Меня настоятельно просили тебя не трогать.

– А я и забыл, – сказал Джавдет. – Извини.

– Не стоит извиняться.

– Тогда до свидания. Или, что будет точнее, прощай.

Джек присел на корточки.

– Ты можешь освободить руку? – спросил он.

– Могу, а что толку? Держать ее все время над головой мне тяжело, а стоит только положить на песок, как ее тут же засасывает.

– Если ты освободишь руку, я кину тебе веревку.

– А как же твое слово меня не трогать?

– Я кину тебе веревку, – сказал Джек. – А сам и пальцем к тебе не притронусь. Я не знаю, что ты натворил, но оставлять тебя здесь было бы слишком уж жестоко.