Первое правило стрелка - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 10

– Вот фигня, – ругнулся Гарри. – И концы в воду.

Но он не терял надежды.

«Драконы. Ценные советы. Собственноручное истребление. Альтернативные варианты».

«Подойдите к этому вопросу творчески».

«Чтоб вы сдохли».

«По данному запросу информации не найдено».

– Ладно, – сказал Гарри. – Ладно, ладно.

Движением руки он очистил титульную страницу. «Введите запрос». «Большой Бо».

«Это закрытая информация. Если у вас есть доступ для получения информации данного уровня секретности, введите ваш личный пароль. У вас есть десять секунд».

Гарри в сердцах отшвырнул бесполезную книжонку. Пароля у него не было, доступа, соответственно, тоже. Потому что старые пер… бюрократы не удосужились снабдить его таковыми, поручая плевую работенку в виде спасения мира.

Зато первый же встреченный им дракон владеет исчерпывающей информацией без всякого пароля. И плевал он на все уровни секретности.

Осталось последнее средство, прежде чем впадать в панику.

Гарри выбрал местечко поровнее и ножом начертил на земле шестиугольную пентаграмму, в середину которой воткнул свой посох. По углам он вонзил в землю небольшие факелы, дающие синее пламя.

– Именем Рамблера, Яндекса и Гугла, – перечислил Гарри имена могущественных демонов древности. – Заклинаю…

И далее он представил себе то, что ему на данный момент нужно больше всего.

Дым от факелов перестал подниматься к небу, собрался над центром пентаграммы и сложился в слова:

«Идет поиск. Он может занять до нескольких часов. Проявите терпение».

Гарри закурил сигарету и попытался проявить терпение.

ГЛАВА 3

На некоторое время мы оставим терпеливо ожидающего результата своего заклинания Гарри и перенесемся в совершенно другое место. Как написал бы в титрах к своему фильму несравненный Джордж Лукас:

«Иное время, иная галактика».

Но если вторая часть этой фразы более-менее справедлива по отношению к нижеследующей сцене, то первая попадает пальцем в черную дыру. Время было то же самое.

Илья Муромец открыл левый глаз. Над левым глазом Муромца шелестел дуб. Что-то больно давило на копчик. Илья Муромец перекатился на правый бок, пошарил рукой позади себя и вытащил из-под копчика свою булаву. После чего былинный богатырь поднялся на четвереньки и обозрел окрестности. Увиденное ему не понравилось.

Деревня, на околице которой он лежал, была небольшой, на пять домов. Крыши с двух домов были сорваны как будто ураганом. На земле лежали остатки плетней. Пространство между домами было засыпано битой посудой, обломками нехитрой крестьянской мебели и бесчувственными телами. Венчал картину обуглившийся остов сгоревшей бани.

Илья Муромец поднялся на ноги. На правой обнаружился сапог, левая была босая. Костяшки правой руки были сбиты в кровь.

– Ёлы-палы, – сказал Илья Муромец и ткнулся головой в ствол векового дуба. С дуба посыпались вековые желуди.

Когда головокружение прошло и к Муромцу вернулась способность мало-мальски ровно стоять на ногах, он двинулся на экскурсию по остаткам деревни. У колодца, ворот которого валялся на земле метрах в тридцати от того места, где он должен был бы находиться, стоял Алеша Попович и пытался вытянуть ведро, держась руками за цепь.

Получалось у него плохо. Упрямая цепь постоянно выскальзывала из непослушных пальцев, и ведро снова плюхалось в воду.

Илья подошел поближе, перехватил цепь здоровой левой рукой и сильно дернул. Ведро вылетело из колодца, как пробка из бутылки иностранного вина, и обдало богатырей брызгами. Алеша успел подхватить его на лету, и богатыри заглянули внутрь. На дне ведра плескалось немного воды.

– Мало, – сказал Муромец.

Алеша осушил ведро одним глотком и бросил его обратно в колодец. Рука Муромца снова легла на цепь.

Внезапно на богатырей обрушился Ниагарский водопад. Сначала они ошалело смотрели на небо, на котором не было ни облачка, а вода появлялась прямо из воздуха на высоте около двух метров от богатырских голов, потом они решили воспользоваться ситуацией и подставили рты, жадно глотая вожделенную влагу.

Когда водопад иссяк, богатырям стало значительно лучше, и они озадачились происхождением воды.

Их взгляд тут же наткнулся на немолодого человека с длинной русой бородой, который стоял неподалеку и с ужасом осматривал окрестности. Оба богатыря сразу узнали знаменитого в Триодиннадцатом царстве волхва, известного под именем Ивана-мудреца.

– И что это тут, интересно, стряслось? – спросил мудрец. – Хазары?

Богатыри не слишком уверенно посмотрели друг на друга.

– Нет, по-моему, – сказал Илья.

– Татары?

– Э… Вряд ли, – сказал Алеша Попович.

– Монголы?

– Не думаю, – сказал Илья.

– Печенеги?

– Нет, – сказал Алеша.

– Половцы?

– Эти слабаки? – удивился Илья. – Да ни в жисть.

– Заходил ваш друг Сережка, поиграли вы немножко? – язвительно осведомился мудрец.

– Нет, он на прошлой неделе приходил, – сказал Илья.

– Тогда что же здесь произошло? – поинтересовался мудрец.

– Пикник, – сказал Алеша Попович. Он был очень горд, что вспомнил это иностранное словечко.

– Пикник? – переспросил Иван.

– Пикник-ик, – подтвердил Илья.

– Это пикник? – уточнил мудрец. – Деревня практически разрушена. Мужики валяются на земле. Женщины, дети и старики отсиживаются в лесу. Скотины я вообще не вижу, дома лежат в руинах, колодец сломан, баня сгорела… И это пикник?

– Перебрали малость, – сознался Илья Муромец.

– Самую капельку, – подтвердил Алеша.

– И что же вы отмечали?

– Да друг наш, Добрыня Никитич, о, а вот и он, поймал во чистом поле печенега и одним ударом вбил его в землю по пояс.

– И все?

– Так раньше у него только до колен вбивать печенегов получалось.

– Печенеги – дело тонкое, – подтвердил Илья. – Другое дело – хазары или, скажем, половцы…

– И это повод, чтобы так напиваться?

– А кто напился? – взвился Добрыня Никитич, которого, в отличие от приятелей, все еще мучил сушняк.

– Ты, Иван, мудрец, – примиряюще сказал Илья. – Тебе наших богатырских забав не понять.

– Это да, – согласился Иван. – С такими богатырями, как вы, Триодиннадцатому царству никакие захватчики не страшны.

– Вот именно, – сказал Добрыня Никитич, заглядывая в колодец. На этот раз ведро ухнуло туда вместе с цепью. – Мудрец, а ты пивка не сотворишь?

– Я тебе кислой капусты сотворю, – пообещал Иван. – И приложу ее тебе к одному месту.

– Не, – сказал Добрыня. – Капуста без понтов. Не помогает капуста. Вот пивка бы пару литров…

– Поговорить надо, – сказал Иван, игнорируя намеки похмельного богатыря. – Дело для вас есть, как раз по богатырской части.

– Ик-злагай, – сказал Илья Муромец.

– Где Кощеева смерть находится, вам известно?

– Как не знать, – сказал Илья. – За далекими долами, за высокими горами, короче, далеко, на такси за сто рублей не доедешь, стоит дуб. На дубе висит хрустальный гроб. В том гробу сидит заяц. В зайце – утка. В утке – яйцо. В яйце – игла. А в игле и есть смерть Кощеева.

– Какая безвкусица, – пробормотал Иван. – У Кощея совершенно нет стиля. Короче, архаровцы, вам троим надлежит отправиться в поход и добыть смерть Кощееву.

– Как он нас назвал? – поинтересовался Добрыня Никитич.

– Вот те здрассьте, – сказал Алеша. – И на кой черт нам Кощеева смерть сдалась? У нас со стариком уговор, он его вроде и не нарушает. Девиц в полон не берет, а если и берет, то только по согласию, на земле нашей не озорует, соседей не достает, колдовать бросил… Чахнет себе над златом и чахнет. Зачем старикашку убивать? Безвредный он.

– А я разве говорил хоть слово об убийствах? – поинтересовался Иван. – Вам надо добыть яйцо, но не разбивать его, а наоборот, хранить как зеницу ока.