Студентус вульгарис - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 54

— Все, полетели! — сказал я, отворачиваясь от зеркала. — Иначе опоздаем.

Господин ректор

Хм… И где же они? Пора начинать. До начала императорского бала осталось полтора часа! Еще добраться до дворца нужно. Там как обычно будет очередь из экипажей…

Мотэдиус с неудовольствием посмотрел на пустое место справа, где должны были стоять приглашенные к императору студенты. Двое преподавателей, которые едут с ним, давно стоят слева, а студентов нет! Заставляют всех себя ждать…

«Что за безобразие! — подумал Мотэдиус. — Может, действительно не стоило их брать с собой?»

По поводу приглашения Эриадора во дворец у ректора с преподавателями состоялся долгий разговор. Главный вопрос на нем стоял следующим образом: «Стоит ли везти к императору студента, подозреваемого в ментальных способностях?»

После достаточно бурной первой части, на которой все высказались за то, чтобы не везти, перешли ко второй, где Мотэдиус принял решение.

— Я не могу, — сказал он тогда, — отказать императору в его просьбе. Он их пригласил. Без объяснения причин, взять и проигнорировать такое приглашение — это, для начала, просто невежливо, не говоря уж обо всем остальном. Если же начать объяснять свой отказ, то нужно будет поделиться своими подозрениями. А мы по-прежнему не уверены в них. Или у кого-то появились неопровержимые доказательства?

Присутствующие промолчали. Некоторые отрицательно покачали головами.

— Вот видите! Поэтому, я думаю, нужно ехать. Иначе к нам возникнет сразу много неприятных вопросов… Например, почему мы так долго об этом молчали? Да и Эриадору тоже вопросов достанется… А это нарушит наш первоначальный план…

— Ну а если он что-то учудит во дворце? — поинтересовалась Элеона.

— Я думаю, что все будет в порядке, — с уверенностью в голосе ответил Мотэдиус. — Там будет полно охраны, в том числе и нашей. В таких условиях сделать что-то, угрожающее жизни императора, будет весьма трудно…

— Магу разума совсем не обязательно делать что-то угрожающее жизни. Ему достаточно просто понравиться. А дальше… а что дальше — известно!

— Вот мы и посмотрим, — бодро ответил ректор, — как он поступит! И сделаем выводы! После.

— Опыты на императоре и его семье? Это что-то новенькое… Не кажется ли вам, уважаемый господин ректор, что это чересчур? Последствия могут быть просто… Мне даже не удается представить, какие они будут!

— Никаких последствий не будет. Все будет хорошо! — пытаясь придать голосу как можно больше уверенности, ответил Мотэдиус. — И я, как главный, принимаю решение — Эриадор едет!

— Хорошо. Ты главный, твое решение, ты отвечаешь.

— Да. Я отвечаю. Все!

На этом совещание закончилось. И вот теперь ректор смотрел на пустое место рядом с собой и испытывал неуверенность. А правильно ли он поступил? Может, стоило проявить больше осторожности?

Мотэдиус поднял глаза на выстроившихся по бокам зала студентов и преподавателей, которые крутили головами и негромко переговаривались в ожидании начала.

«Ладно, пора!» — решил он, но в этот момент в конце зала со звуком хлопнувшей двери появились две фигуры в черных плащах. По центру зала, мимо преподавателей и студентов, стоящих слева и справа, они решительно двинулись к почетному месту, где стоял Мотэдиус.

От быстрого движения полы их плащей разлетались в стороны, подобно крыльям, показывая кроваво-красную подкладку. Раз, два, три! И не растаял еще в воздухе дробный стук каблучков, раздававшийся на протяжении всего их пути, как они оказались рядом с ректором.

«Да это же… это же… Стефания и Эриадор! — изумленно глядя на подошедших, внезапно признал своих студентов ректор. — Но они… такие… стали… Другие! Стефания. Со строгой прической и накрашенными глазами стала гораздо старше. Выглядит как… молодая женщина, а не девушка. И что это на ней такое надето? Юбка с разрезом? Вот это да-а… А у него что за камзол такой странный? Никогда такого не видел…»

Пока Мотэдиус разглядывал Эриадора и Стефанию, в зале возник шум. После момента тишины, когда все были ошеломлены внезапным появлением незнакомцев, их опознали и теперь усиленно разглядывали, тут же делясь впечатлениями. Студенты, как, впрочем, и преподаватели, стоящие в задних рядах, стали подниматься на носочки, чтобы лучше видеть из-за спин товарищей. Передняя линия обоих строев дрогнула и начала потихоньку заворачиваться к центру зала. Все хотели лучше видеть происходящее.

— Господин ректор, надеюсь, мы не опоздали? — выдержав длинную паузу, наконец ровным голосом произнес Эриадор, хотя во взгляде его ясно была видна некая ирония.

— А где же ваши мантии? — с удивлением спросил Мотэдиус, не ответив, и переспросил: — Почему вы в таком виде?

— Мантии мы сдали в стирку, — с искренним недоумением ответил Эри. — А какой у нас вид? Мне кажется, вполне приличный вид… весьма подходящий для дворцового бала.

Стефания стояла рядом с Эри и, не поднимая глаз, смотрела в пол. В руках, затянутых в длинные черные перчатки, она держала темно-красную розу на коротком зеленом стебле.

— Но вы же должны были быть в мантиях! Маги всегда ходят в мантиях! Иначе как же окружающие поймут, кто вы есть?

— По значку! Вот смотрите, господин ректор!

Подняв руку к горлу, Эриадор расстегнул заколку и ловким движением скинул плащ с плеч.

— У-у-у! — издал звук зал, увидевший целиком его необычный наряд.

А на Мотэдиуса узким змеиным глазом уставился значок темного факультета. Тот в ответ тоже уставился на него, не зная, что сказать. Неожиданно глаз моргнул и слегка повернулся, фокусируясь на лице ректора.

«А ведь он его улучшил, — подумал Мотэдиус, увидев это движение, — раньше глаз у него не двигался… Радужный…»

— Простите, господин Мотэдиус, — вежливым голосом произнес Эриадор, не дождавшись ответа от ректора, — но никаких конкретных указаний по поводу формы одежды вы нам не давали!

— Это подразумевалось само собой, — сухо ответил Мотэдиус, продолжая разглядывать значок.

— Прошу еще раз меня простить, господин ректор, но я чужеземец, и мне известны еще не все местные нравы и обычаи…

Эриадор, с перекинутым через правую руку плащом, сделал поклон с видом, полным самого искреннего раскаяния.

«Брешет! — с уверенностью подумал ректор. — Брешет! Все он знал! Но захотел сделать по-своему! Ох уж эти молодые… Ладно… времени нет. Потом с ним поговорю».

— Хорошо, становитесь, — мотнул головой Мотэдиус, указывая куда, — сейчас нет времени. Обсудим ваш поступок после. А сейчас нужно спешить. — Прошу всех вернуться на свои места, — обратился он ко всем присутствующим, которые образовали уже практически кольцо вокруг них. — Вернитесь, пожалуйста, на свои места и давайте наконец начнем!

Бал

— По чуть-чуть, и все!

— Да я вообще не пью… И нам ведь нельзя!

— Что тут пить-то? Фужер арджуйского! Великое дело! Полфужера, и все. Тебе нужно.

— Зачем?

— Я же вижу, как тебя трясет. Ты вся напряженная, словно куда-то бежать собралась. Тебе нужно расслабиться. Полфужера, и все!

— А если я стану пьяная?

— Ага. С полфужера-то? Не смеши меня! А вот если на тебя от напряжения ступор нападет, вот это уже будет не смешно…

— Ты думаешь?

— Уверен. Вот спросит тебя случайно попавшийся навстречу император, как пройти в библиотеку, а у тебя язык от страха отнимется! Опозоришься. С Новым годом, Стефи!

Я поднял вверх бокал, призывая чокнуться.

— С Новым годом, Эри!

Зазвенели, соприкоснувшись, бокалы.

— Мм, вкусное, — пару секунд спустя произнесла Стефи и добавила, отставив руку в сторону, чтобы рассмотреть: — И красивое…

— А ты не хотела, — ответил я, тоже сделав солидный глоток и отметив взглядом художника, что композиция из девичьей руки в черной перчатке, держащей прозрачный бокал с густо-красным вином, выглядит весьма красиво.

Так. Мне пить нельзя. Полбокала, и все. Чисто попробовать, что тут гостям наливают… Так себе винцо. Не бурда, но и ничего особенного…