Гроза чужих морей - Михеев Михаил Александрович - Страница 15

Проложенный курс пролегал в стороне от морских дорог, и это, вкупе с огромной по нынешним временам скоростью "Мурманска" и наличием у него радара, позволило ему незамеченным обогнуть Японские острова и выйти к месту предполагаемого перехвата раньше, чем японцы с итальянскими корнями. Была, правда, опасность, что в свете изменившейся ситуации они форсируют машины и, пускай даже ценой их износа, опередят русских. В этом случае пришлось бы топить их прямо в порту, что могло быть чревато мелкими, но от того не менее неприятными осложнениями. Однако поднятый беспилотник подтвердил – бухта пуста, крейсеров здесь еще не было.

Оставалось отойти мористее, чтобы, опять же, снизить вероятность обнаружения, выдвинуться навстречу предполагаемому движению японцев и ждать. Дождались быстро – не прошло и двенадцати часов, как локатор засек группу из трех кораблей. Это, конечно, было странно, ожидали-то двоих, но ведь японцы могли придать ценному каравану какой-нибудь корабль для охраны, поэтому вновь был поднят беспилотник, который подтвердил: да, это те, кого они ждут, и да, с ними крейсер охраны. Только крейсер был, к сожалению, не японский, а английский, что подтверждали и его силуэт, и Юнион Джек, огромное полотнище которого гордо реяло на ветру.

Посвященное изменению ситуации общее собрание, которое уже незаметно превратилось в традицию, постановило: англичанина топить. Никакого пиетета к нации "просвещенных мореплавателей" на "Мурманске" не испытывали и испытывать не собирались. Англичане – враги, это было известно всегда, даже когда звучали громогласные уверения во взаимной дружбе. Не было еще ни одной войны против России, в которой бы англичане не принимали участия, иногда явно, но чаще тайно. Иной раз даже выступая единым фронтом с французами, с которыми, несмотря на взаимную антипатию, против России дружили традиционно. И даже когда Россия и Великобритания были союзниками, как в обе Мировые войны, все равно от британцев ждали и периодически получали нож в спину. Правда, и отомстили им потом – со статуса великой державы Британия скатилась до статуса обычной, не самой влиятельной и не самой богатой страны отнюдь не без помощи СССР, фактически, той же России, но это было потом и в другой истории. Сейчас же было ясно, что рано или поздно британцев все равно придется давить, так почему же не начать сие богоугодное дело немедленно?

В принципе, начинать работать можно было немедленно, однако решили все же дождаться ночи. Просто для того, чтобы подойти поближе и, не тратя зря боеприпасы, уничтожить их быстро и качественно. Несколько часов все равно ничего не решали – никуда теперь японские крейсера не денутся, а вот снаряды стоило беречь. Их запас был хоть и большим, но отнюдь не бесконечным. Конечно, хвала унификации, можно было использовать и снаряды местного производства, но все же они были заметно хуже родных, да и неизвестно, как на них отреагируют лейнеры. Поэтому "Мурманск" пристроился в полутора десятках миль от конвоя, благо дым его не демаскировал, а радар позволял не потерять противника, и неспешно двинулся параллельным курсом.

На сближение они пошли, когда тьма сгустилась настолько, что вытяни руку – не увидишь пальцев. Ночи в этих местах вообще были темными, а светомаскировку ни японцы, ни англичане соблюдать, похоже, не собирались. В общем-то именно этого от них и ожидали – ну, не дошла еще местная военная мысль до решений, простых и очевидных любому выходцу из двадцать первого века. Оставалось только неспешно приблизиться, непрерывно держа английский крейсер, единственный боеспособный корабль конвоя, под прицелом своих орудий.

И все же англичане оказались опытными и грамотными моряками. Кто уж там оказался такой умный, что смог не увидеть, нет, увидеть их было просто невозможно, но почувствовать приближение чужого корабля, для Плотникова так и осталось тайной. Тем не менее, когда русский крейсер уже занимал позицию в двух милях от противника, на "Кинг Альфреде" загорелся и целенаправленно начал разворачиваться в их сторону прожектор. К счастью, это ничего не решало – орудия рявкнули, и море моментально осветилось полным бортовым залпом.

Английский крейсер затонул мгновенно. Разумеется, невооруженным взглядом этого было не видно, однако на экранах мониторов его гибель можно было рассмотреть во всех подробностях. Правда, там и смотреть-то было практически не на что – снаряды "Мурманска", рассчитанные на борьбу с куда более серьезными противниками, попросту размолотили борт англичанина, не оставив ему ни единого шанса. Плотников еще подумал, что если все корабли английской постройки будут разваливаться столь же легко, то задача и впрямь не так сложна, как казалось вначале, и не такие уж дилетанты, возможно, формулировали задачу. Жаль, но эту здравую мысль ему пришлось отложить "на потом" – дело было еще не закончено, и у него оставалось целых две мишени, которые было очень желательно срочно отправить в гости к Нептуну.

Пробуждение перегонной команды броненосного крейсера "Кассуга" было далеким от приятного. Все они были профессионалами и хорошо знали, как звучат выстрелы из орудий. Так вот, сейчас их разбудила именно канонада, причем стреляли совсем рядом, и огонь велся из орудий большого калибра. Реакция у большинства оказалась вполне предсказуемой – в чем были, они выбирались на палубу и до рези в глазах всматривались в темноту, пытаясь понять, что происходит, а палуба начала ощутимо подрагивать – вахтенный уже перебросил ручку машинного телеграфа на "полный вперед". Кто бы ни стрелял, крейсеру, у которого на борту было так мало народу, что стрелять было попросту некому, следовало быть как можно дальше от центра событий. К тому же, в отличие от тех, кого гром орудий выдернул из объятий Морфея, вахтенный начальник имел чуть больше информации. Если конкретно, он наблюдал гибель "Кинг Альфреда" и, хотя видел немногое, то, что крейсер потоплен, причем сделано это артиллерией, понять смог. Кто бы ни сотворил это, он был настроен ОЧЕНЬ решительно, и связываться с неизвестным противником было как минимум неразумно, а разумным было, напротив, оказаться как можно дальше отсюда. Одновременно на ум вбежавшему на мостик и сумевшему с похвальной расторопностью оценить ситуацию капитану пришла великолепная идея, и несколько секунд спустя корабль погрузился во тьму. Отсутствие огней, разумеется, увеличивало вероятность столкновения, но зато неплохо маскировало японца. Теперь у него был шанс раствориться в ночи, укрывшись спасительным мраком и пользуясь тем, что внимание русских (а кто еще это мог быть?) наверняка будет отвлечено вторым крейсером все еще ярко освещенным и представляющим из себя великолепную мишень. Вернее, этот шанс был бы, если бы им противостоял равный противник.

К несчастью для экипажей японских кораблей, те, кто их атаковал, придерживались иного мнения о будущем вообще и о судьбе этих крейсеров в частности. К тому же у русских были не только первоклассные орудия, но и отличные радары, позволяющие найти тех, кто попытается сыграть с ними в прятки. То, что это вроде как бы не совсем честно, никого на русском корабле не волновало – на войне честно все, что позволит победить и сохранить при этом жизни своих людей, а что по этому поводу думают побежденные никого, как правило не волнует, хотя бы потому уже, что покойники не имеют обыкновения жаловаться. Над морем вновь разнесся торжествующий рев русских восьмидюймовок, и где-то недалеко, в кромешной тьме, все увидели яркий высверк. А потом там, где отчаянно шарил вокруг прожекторами систершип "Кассуги", броненосный крейсер "Ниссин", проснулся средних размеров вулкан.

Разумеется, никто из тех, кто находился на борту "Кассуги" не мог знать о том, что снаряд с "Мурманска" ударил в борт "Ниссина" прямо напротив кормовой башни. Обычно фугасы взрываются мгновенно, и их бронепробиваемость невелика. Даже в случае, когда снаряды почти на полтора столетия совершеннее корабля и броня не может их остановить в принципе, все равно взрывом будет сделана пробоина в борту, а все, что укрыто в глубине корпуса, останется если и не целым, то, во всяком случае, хотя бы подлежащим опознанию. Однако когда один снаряд попросту выворачивает кусок борта, а второй, почти сразу же влетев в уже проделанную собратом пробоину, поражает незащищенные потроха, вопрос о выживаемости корабля становится чисто академическим. В данном конкретном случае такое вот совпадение означало для "Ниссина" мгновенный взрыв погребов и неминуемую гибель пораженного корабля.