200 Кошачьих «Почему?» - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 1

Николай Непомнящий

200 КОШАЧИХ «ПОЧЕМУ?»

К читателю

Вот и подошло время второй книги, посвященной кошачьим «почему?». За неполный год, прошедший с момента выхода в свет первой сотни вопросов о всех сторонах кошачьей жизни, накопилось много нового материала: пришли письма, вышли свежие журналы и книги, состоялось несколько крупных выставок. Регулярно выходят газета «Птичий рынок» и телепередача с тем же названием — туда тоже обращаются люди. И спрашивают, спрашивают… Хочется верить, что и двести «почему?» — это не предел.

Глава первая. Четыре вопроса «просто так»

Владельцы домашних животных называют себя «кошатниками» или «собачниками» и часто говорят о том, что у них много общего со своими любимцами. Так ли это?

Зигмунд Фрейд, отец психоанализа, считал, что желание отождествлять себя с каким-либо конкретным животным имеет глубокие корни в человеческом подсознании. Он назвал такое желание тотемизмом и отметил, что в некоторых обществах оно приобретает форму религиозного культа. Фрейд предположил, что люди, исповедующие тотемизм, пытаются приобрести определенные психические или физические свойства, которыми, как считается, обладает то или иное животное.

Проявления тотемизма можно заметить в китайском боевом искусстве кунг-фу, движения в котором в зависимости от той или иной школы основаны на движениях и повадках различных животных: здесь копируются ловкость кошки, стремительность тигра, хитрость обезьяны, упорство охотящегося богомола, быстрота реакции змеи и так далее. Приверженцы этих различных боевых стилей пытаются имитировать как движения, так и темперамент своих тотемных животных. Точка зрения, что тотемизм отнюдь не вышедшее из моды суеверие, дошедшее до нас из глубины веков, а мощнейшая сила, влияющая на людей, подкрепляется психологическими исследованиями, которые обнаружили интригующие личностные различия у владельцев, например, собак и кошек.

Два калифорнийских исследователя, Элайн и Кидд, изучали личности 200 мужчин и женщин в возрасте от 18 до 70 лет. Они также собрали информацию об их субъективных предпочтениях к тем или иным домашним животным. После анализа результатов стало ясно, что «собачники» весьма существенно отличаются от «кошатников». В то время как 48 процентов владельцев собак сказали, что они любят маленьких детей, только 30 процентов любителей кошек сделали это признание. Когда их спрашивали об отношении к подросткам, 30 процентов «собачников» ответили, что с удовольствием проводят время в их обществе. Среди «кошатников» таких оказалось вдвое меньше.

Мужчины, владеющие кошками, делали большой упор на «автономию», отвечая, что они более независимы и уверены в себе, чем «собачники». И мужчины, и женщины, держащие кошек, получили более низкие баллы, чем владельцы собак, когда оценивалась их способность к ухаживанию, а также желание участвовать в делах и проблемах других людей.

Владельцы собак получили высокие баллы в категории «агрессивность», тогда как женщины, держащие кошек, в этой же категории были оценены ниже среднего. Это означает, что мужчины-«собачники», вероятнее всего, будут выражать свои чувства и намерения «силовым образом», тоща как женщины-«кошатницы» предпочтут диаметрально противоположный образ самовыражения. Последние также были оценены ниже среднего по категории «доминирование»: это означает, что они скорее всего не будут просить за себя, а также маловероятно, чтобы они использовали свой шанс в бизнесе или профессиональных взаимоотношениях.

Портрет «кошатника», нарисованный по данным этих исследований, значительно отличается от образа типичного владельца собаки. Люди, предпочитающие кошек, склонны к независимости. Это, как правило, свободолюбивые индивидуалы, стоящие несколько особняком от остальных и полагающиеся исключительно на собственные силы. Им легче пробивать себе дорогу в этом мире, поскольку они свободнее от ограничений, налагаемых обществом, и избегают конфронтаций, пуская в ход, где возможно, хитрость и всевозможные уловки. Столкнувшись с враждебностью и агрессивностью, они, вероятнее всего, займут позицию пассивного сопротивления, выжидая время для выверенной контратаки.

Владельцы собак, со своей стороны, более зависимы от других и предпочитают быть вовлеченными в дела окружающих. Они более самоуверенны и встречают проблемы «в лоб». Эти люди не уступят ни пяди и будут сражаться, если им бросить вызов. В большинстве ситуаций они ощущают потребность доминировать над остальными и бурно реагируют на любую попытку покушения на их права.

Обратите внимание, как точно порой основные характеристики личности «кошатников» совпадают с характеристиками самих кошек. Как однажды сказал известный этолог Конрад Лоренц, «кошка — не социально активное животное, она не пленница, просто это независимое существо со статусом, почти равным моему, которому приходится жить в том же самом месте, где живу и я».

Редьярд Киплинг блестяще описывал эту чисто кошачью тягу к независимости и самостоятельности: «Самое дикое из всех диких животных — кошка. Она ходит сама по себе и только там, где ей нравится».

Таким образом, люди, которые любят кошек, похоже, идентифицируют себя с ними до такой степени, что постепенно проникаются уникальным характером этого животного, накладывающим отпечаток на их жизнь и взгляды. Если все это покажется вам невероятным, вспомните, как стремительно и необычно агрессивно большинство любителей кошек набрасываются на обидчика, если тот вздумает причинить вред их питомцу. Многие «кошатники» украшают свой дом картинками и календарями, на которых изображены кошки в самом разном настроении. Психологи обнаружили, что «кошатники» примерно в три раза активнее в этом отношении, чем их «собачьи» соратники. Обследование лондонских книжных магазинов лишь подтвердило эту мысль: в среднем на каждые четыре плаката, изображающих кошку или котенка, приходится всего лишь один с собакой или щенком.

В прежние времена поклонники кошек обнаруживали примерно такое же отношение к предмету своего обожания: держали в доме картинки и статуэтки кошек, а в случае нападения защищали священное животное так же яростно, как и детей.

Возможно, эхо этих древних эмоций отозвалось в британском суде в 1984 году, когда от судьи потребовалось решить, кто же является владельцем огромного рыжего кота по имени Мармадьюк Джингербитс, он же Санни (мне рассказали эту любопытную историю в лондонской Лиге защиты кошек).

Ответчик, 57-летний Монти Коэн, обвинялся в краже кота и нападении на своего соседа, офицера полиции по имени Джон Сьюэлл. Констебль Сьюэлл объяснял, что, когда он и его жена вернулись из отпуска — дело происходило в прошлом году, — они обнаружили, что их кот исчез: Мармадьюк Джингербитс был поручен на время отпуска другу Сьюэлла и из его дома пропал. Тем временем, как выяснило следствие, хорошо откормленный рыжий кот стал появляться во дворе соседки, Дорин Смайт. Она утверждала, что видела, как Монти Коэн пытался поймать кота, который, по его словам, был как две капли воды похож на его пропавшего Санни.

«Кот не подпускал его близко, — вспоминала Дорин Смайт, — он припадал к земле, шипел, выгибал спину».

Позже она увидела объявление в окошке лавки, на нем была фотография Мармадьюка и обещана награда в десять фунтов. Констебль Сьюэлл отправился к Монти Коэну, и тот показал ему кота.

«Кот повернулся в нашу сторону, — говорит Сьюэлл, — и мы сразу же увидели, что это наше животное. Он старался вырваться из рук Коэна и подбежать ко мне и жене».

На первом слушании решение не было принято, но нa втором, после 9 месяцев судебной тяжбы, был вынесет вердикт, что кот — действительно Мармадьюк Джингербитс. Тот факт, что дело дошло до судебного разбирательства, великолепно иллюстрирует те теплые чувства, которые кошки вызывают у большинства законопослушных граждан. Мы не случайно привели эту историю. Кошек в Англии воспринимают едва ли не более серьезно, чем людей, что говорит о высоком культурном уровне нации.