7 настоящих историй. Как пережить развод - Курпатов Андрей Владимирович - Страница 14

– Это называется: мы перестаем жить своей жизнью, – резюмирую я. – Своей жизни нет! Вы стали жить их жизнью – жизнью Влада и Юли. Но разве это возможно? Разве это правильно?!

– И он еще стал приходить к нам в дом…

Продолжая рассказ, Марина только подтверждает мою догадку. Как-то 9 марта Влад пришел поздравить Марину и дочек с прошедшим праздником. После праздничного ужина бывшие супруги стали разговаривать. И до того договорились, что оказались в постели. Утром он ушел. Жутко боялся – переживал, что Юля узнает.

– А Юля не спала, – не без злорадства говорит Марина. – У нее в окне свет горел, я видела. И у меня горел. Она прекрасно понимала, где Влад…

– Марина, и смех и грех! Вы говорите так, словно одержали над Юлей победу. Боже мой, оставили у себя этого бычка на ночь! А чему вы, собственно, радуетесь? Что это за победа? Дали Юле пощечину?.. Да вы сами еще глубже увязли во всем этом безумии!

– Вот так у нас и происходит эта бесконечная борьба… – соглашается Марина.

– А вы и теперь встречаетесь с Владом время от времени? – уточняю я.

– Да мало того, у меня летом был выкидыш от него… 29–30 недель, – тихо говорит Марина.

– А он был в курсе, что вы в положении находитесь?

– Ну да, но он думал, что это не его ребенок!.. Хотя все вокруг его убеждали, что только ненормальная Маринка решится от тебя рожать. И надо быть полным дураком, чтобы не понять этого…

Летом на пляже супруги случайно встретились. Удивительно, но Марина пыталась скрыть от мужа свой живот! Это свое поистине загадочное поведение она объясняет так: «Мне было достаточно получить от Влада еще одного ребенка».

И это на фоне следующих подробностей: Влад к этому моменту официально развелся с Мариной, чтобы выселить ее с детьми из квартиры. Что он и сделал! Теперь Марина с двумя дочками живет в комнате в коммунальной квартире.

Влад «помог» бывшей семье с переездом. Из мебели отдал «старую – старую тахту, маленький диванчик и кухонный стол». И все. В течение последнего года он не платит алименты. А квартиру, из которой он выселил жену с детьми, он сдает!

Влад с Юлей не живут вместе уже давно. Юля вернулась домой, к своему мужу, но продолжает время от времени встречаться с Владом. Влад в свою очередь время от времени встречается с Мариной. Но теперь у него еще появилась «любовница»!

– Любовница?! Еще одна? – искренне поражаюсь я.

– Да, в Луге, полтора года он с ней встречается.

– Санта – Барбара! Марина, а вы все это время рассчитывали, что Влад вернется?

– Нет, – отвечает она неуверенно.

– Хорошо, сформулируем вопрос иначе: вы понимаете, что совместной жизни у вас с ним уже не будет?

– Нет, – тем же тоном отвечает Марина. – Я его жду…

– Вот всегда меня умиляет эта логика. Спрашиваю – вернется? Отвечает – нет, не вернется. Спрашиваю – а ждешь? Отвечает – жду! Господи, ну какая-то последовательность в интеллектуальной деятельности должна же быть! Ладно, хорошо. А что он вам говорит? Заводи себе любовника?..

– Да, – подтверждает Марина. – Он, кстати, сейчас не знает, что я в клинике. Он считает, что я познакомилась с каким-то «новым русским» и живу у него…

– Стоп, стоп! Я не ослышался?! Вы лежите в клинике, лечитесь у Андрея Курпатова, а бывшему мужу спагетти на уши наворачиваете про «новых русских» любовников?!

– Да, – отвечает Марина и шкодливо улыбается.

– Зачем?! – я просто в шоке. – Марина, вы с ним что, до сих пор интригуете?! Страсть вызываете?..

– Еще я на них бандюков наслала… – заговорщицки сообщает мне Марина.

– На кого?!

– На мужа с Юлей, – подмигивает мне Марина.

– Я надеюсь, бандиты вымышлены, как и «новый русский»?.. – спрашиваю я.

– Ну как бы… – мнется Марина.

– Что – «как бы»?!

– Как бы да, – признается Марина и заливается румянцем.

– Шпана замоскворецкая! Вот придумала спектакль! А чего вы хотели этими бандюками добиться?!

– Страха, чтобы напугать их – мужа с Юлей, чтобы они не встречались, – скороговоркой отвечает Марина.

Сейчас я разговариваю с Мариной строго. Я хочу, чтобы она задумалась, попыталась оценить свои поступки, взглянуть на них со стороны. Право, этот спектакль – ну ни в какие ворота!

Марина убедила всех, что встречается с «новым русским». Позвонила Юле и предупредила ее: «Теперь ты узнаешь, на что я способна!» Выдумка Марины подошла бы для интриги детективного романа. Она сказала своей бывшей подруге и по совместительству разлучнице, что все ее телефоны прослушиваются, что каждый Юлин шаг известен, а за ее детьми ведется наблюдение…

Впрочем, строгость я наигрываю. На самом деле не сержусь и не удивляюсь. Ведь то, о чем рассказывает Марина, стандартное (да – стандартное!) поведение женщины, оказавшейся в подобной ситуации. Сколько раз мне приходилось слушать, как брошенные жены и любовницы устраивали такие мнимые «слежки», «нанимали» частных детективов, придумывали себе каких-то грозных «заступников»?! Десятки, если не сотни.

Разумеется, это случается не всегда, но достаточно часто. Да, женщина, оказавшаяся в таком положении, пытается защищаться. А лучшая оборона – это, как известно, нападение. Ей хочется, чтобы виновники ее несчастий узнали и страх, и унижение, и боль – все то, что ей самой пришлось пережить.

И при всем при этом ей кажется, что она возвращает своего мужа в лоно семьи! Странная фантазия…

Понимая причины и внутренние пружины, толкающие женщину на подобное поведение, я никак не могу его одобрить и тем более рекомендовать. Хотя и вынужден признать, что некоторые мужчины в таких обстоятельствах действительно пугаются смертным боем и возвращаются. Впрочем, как их можно после этого принять обратно, мне, признаться, понять сложно.

– Послушайте, Марина, а что вас сподвигло на все это безобразие?

– Вы знаете, дело в том, что я в основном ее виню – Юлю. И всяческими правдами – неправдами оправдываю его. Ну не знаю…

– То есть, – уточняю я, – вы себе говорите: «Он не виноват, он хороший. Это все она – такая – сякая – окрутила, обманула, сбила с панталыку». Так?

– Так, – соглашается Марина.

– А он у вас умственно отсталый или инвалид – колясочник?! Марина, он же взрослый дяденька, отец двоих детей! И что бы с ним какая женщина ни делала, это он от вас ушел, это он с вами развелся, это он завел любовницу в Луге, это он со всеми вами теперь по очереди встречается! И это он выселил вас с дочерьми из квартиры, это он не платит на дочерей алименты. Это он сделал! Зачем вы себе врете?! Кого вы хотите обмануть?! Где ваше самоуважение?! Нельзя, ну нельзя так унижаться! А то, что вы делаете, это вы унижаетесь. Всю дорогу! Просто потому, что вы его оправдываете и сами во всем этом участвуете. Просто потому, что вы не бросите эту историю и не скажете себе: «А пошли они все со всем своим шведским колхозом куда подальше!» Марина, вы же внутри чистый, тонкий человек! Где это все?! Куда вы все это подевали?! Где вы сами, Марина? Кто вас подменил?! Бандиты, слежка, угрозы… Боже мой, вы в своем уме? Вы понимаете, что вы делаете?! В страшном сне, в страшном сне не приснится!

Повисает пауза. Я даю Марине время. Я вижу, что она услышала каждое мое слово, каждую мою интонацию. Она поняла, она очень хорошо поняла, что я пытался ей сказать. И теперь я вижу – да, прямо сейчас, на моих глазах, Марина приходит в себя.

Все последние четыре года она была словно бы в забытьи – унижалась и, главное – позволяла себя унижать. Она не жила, она мучилась. Марина не думала о себе, не пыталась оправиться от полученных травм, воевала с людьми, которые по большому счету не заслуживают даже того, чтобы просто о них помнить.

И теперь она это видит. Она видит, на что она потратила эти четыре года. И ей страшно. Да, ей страшно, что она оказалась в таком сумасшедшем положении.