Право по рождению - Кнаак Ричард Аллен - Страница 49

— Быстро найди её, Демос, — продолжал высший жрец. — Выйти тайком ты отсюда никуда не сможешь. Заклинание, которое я прочёл, заглушает звуки только в доме. Помни об этом всё время.

— Я поймаю её, Великий. И после этого она не проживёт долго, — ложный Седрик издал животное фырканье в подкрепление своего заверения и снова вышел.

Малик улыбнулся своему пленнику:

— Думаю, этот вопрос мы ещё решим. А потом тебя ждёт дорога на давным-давно назначенную аудиенцию с Примасом.

— Они не дадут тебе выйти из Парты, священник! — прорычал Ульдиссиан. — Горожане любили мастера Этона! Они остановят тебя! Они разорвут тебя на куски за то, что ты сделал!

— Но с чего бы это им останавливать меня? — спросила злорадная фигура, поднося чудовищную ладонь к лицу. На глазах у ошеломлённого Ульдиссиана плоть двигалась, находя на открытые участки. В считанные секунды Малик снова полностью походил на торговца, несмотря даже на разницу в росте. Заклинание, которое позволило ему разгуливать в плоти Этона, изумляло, несмотря на омерзительную природу. — С чего бы это им останавливать своего горячо обожаемого лидера?

Действительно, причины у них не было, и Ульдиссиан теперь ясно это видел. Стражники и любые наблюдатели будут одурачены точно так же, как и он, особенно в темноте.

— Должно быть, она с кем-нибудь из остальных, — продолжил Малик, возвращаясь к вопросу о Лилии. — Возможно, она уже соблазняет его, чтобы он занял твоё место…

Более ужасных слов у высшего жреца не могло найтись для Ульдиссиана. Кровь вскипела в нём, по нему прошла волна бездумной ярости. Он ринулся назад, пытаясь освободиться от захвата стражей.

Он надеялся сделать лишь несколько шагов, чтобы его пленители запнулись, но вместо этого Ульдиссиан и двое морлу полетеличерез кабинет.

Через кабинет… И прямо в окно.

Осколки обрушились дождём на Ульдиссиана, когда он и морлу полетели вниз. Несмотря на затруднительное положение, звероподобные воины вцепились в него так, будто их жизни зависели от этого. Ульдиссиан, в свою очередь, попытался как можно плотнее сгруппироваться, зная, что земля не так уж далеко.

Они приземлились с глухим стуком и фонтаном грязи. Хруст костей отдался в ушах Ульдиссиана. Один из морлу издал режущий ухо крик, и его пальцы соскользнули с руки пленника.

Ульдиссиан тут же попытался освободиться от другого воина, но морлу хватал быстро. Повернувшись, они сошлись лицом к лицу. Ночная тень скрывала черты морлу, но не настолько, чтобы сын Диомеда не разглядел чёрных впадин там, где должны были быть глаза.

Удар кулаком в подбородок морлу прошёл впустую. Ульдиссиан схватил противника за горло, и тот сделал то же самое. Пальцы воина могли переломить его дыхательное горло, но по какой-то причине морлу сдержался.

Несколько драгоценных минут ушло, прежде чем Ульдиссиан понял, почему. Они всё ещё хотели взять его живым. Зачем же ещё нападать на него тайком?

Тем не менее, хотя это и давало ему некоторую надежду, он всё ещё не мог полагаться на то, что морлу не забудет приказов и в итоге просто не убьёт человека, с которым сражается. То, что смотрело на него из-под устрашающего бараньего шлема, было не человеком, уже не было им. В любой момент его враг мог забыться в своей жажде крови.

Взяв волю в кулак, Ульдиссиан попытался призвать ту же самую силу, которая так далеко отбросила его и двух его грузных неприятелей. Стиснув зубы, фермер снова замахнулся на своего врага, на этот раз целясь прямо в надёжно защищённую бронёй грудь.

Морлу заблокировал его кулак, замедлив удар. Кулак Ульдиссиана развернулся и раскрылся. Ладонь едва достала до брони, не грозясь нанести никакого урона.

Морлу ушёл в землю, словно огромный невидимый молот ударил его. Он погряз так глубоко, что его совсем не стало видно.

Не успел Ульдиссиан прийти в себя, как другая рука схватила его. Откуда-то донеслись крики — видимо, стражники мастера Этона спешили защитить своего нанимателя и его имущество. Ульдиссиан хотел предупредить их об ужасном маскараде Малика, но оставшийся морлу, придя в себя после падения, теперь обрушился на него со всем рвением.

Пожалуй, «пришёл в себя» было не очень правильно сказано, ибо, когда воин повернулся, чтобы сойтись с Ульдиссианом лицом к лицу, сын Диомеда обнаружил его голову склонённой вправо. Значительная часть шеи морлу торчала неправильным и невозможным образом. При этом всё это, похоже, ничуть не заботил яростное создание.

Снова пальцы сомкнулись на горле Ульдиссиана. Морлу сжал их, но хватка была не смертельной.

Ульдиссиан стал задыхаться. Он знал, что его врагу нужно только подождать, пока он потеряет сознание. И тогда Малик получит свою добычу… И никто уже не сможет спасти Лилию.

Потянувшись, Ульдиссиан схватился за одну сторону головы морлу. Стиснув зубы, он надавил так сильно, как только мог.

С ужасным чавкающим звуком голова отошла от тела.

Тело морлу затряслось, пальцы разжались. Они вслепую потянулись за головой, которую Ульдиссиан оттянул назад.

Словно в каком-то отвратительном марионеточном спектакле, Ульдиссиан отвёл тело на несколько шагов к стене, окружавшей имение мастера Этона. Затем со всем силы он зашвырнул голову подальше за стену.

Тело бросилось за ней, но столкнулось со стеной. Повторная попытка прошла с тем же результатом. На третий раз безголовое тело споткнулось и упало на землю, где наконец замерло.

Выдыхая, Ульдиссиан быстро оглянулся на дом. В кабинете не было заметно никакого движения, но внизу стали собираться стражники. Двое из них приблизились к Ульдиссиану.

Узнав Ульдиссиана, они замедлились. Он указал на дом:

— Внутри! Внутри есть ещё! Берегитесь! Вы должны снести им головы!

Они посмотрели на него с выражением страха на лицах. Ульдиссиана не волновало, поверили ли они ему.

Он уже бежал, боясь, что Малик нашёл Лилию… Или кого-то из остальных, раз уж на то пошло.

Влетев в парадную дверь, он на что-то напоролся в темноте. Ульдиссиан обнаружил к своему ужасу, что это распростёртое на полу тело одного из домашних слуг торговца. Снова содержимое желудка Ульдиссиана грозилось выйти наружу, ибо тело было полностью и идеально освежёвано.

Сначала Этон и его сын, теперь и эта бедная душа. Ульдиссиан разрывался между отвращением и горечью.

Все эти ужасные убийства были связаны с ним. Но Ульдиссиан был не настолько глуп, чтобы винить себя одного. Малик был преступником, который совершил грязное дело. Малик, по указанию Примаса.

Ярость снова заполнила всё его существо. Ульдиссиан ничего не может поделать с загадочным Люционом, но он может хотя бы позаботиться о том, чтобы высший жрец больше не принёс неприятностей, даже если ради этого придётся пожертвовать жизнью.

Стражники, с которыми он говорил, остановились на входе, факел в руке одного из них осветил зверскую сцену. Круглыми глазами они уставились на Ульдиссиана.

— Берегитесь любого в доме, кто держит оружие, или любого, похожего на вашего хозяина или его сына. Если это настоящие Этон и его юный Седрик… — он сдержал нахлынувшую волну чувств, чтобы стражники не догадались о правде, — тогда они поймут, что вы запираете их ради их же собственной безопасности!

— Запираем их? — с удивлением вымолив один из стражников.

— Ради их же самих и вас! Верьте мне!

Если бы им это говорил какой-нибудь другой человек, вероятно, они бы не послушались его приказов, но они знали о его чудесах. Ульдиссиан тихо ругнулся, желая, чтобы ещё несколько людей проявили теперь способности, какими обладал он. Да, теперь бы ему не помешали Ромий с Йонасом по флангам.

Или Ахилий.

Лучник был его единственной надеждой. Ахилий уже однажды чуть не убил Малика, и мог бы убить морлу теперь, если бы знал о происходящем.

Пока стражники пытались собраться с мыслями, Ульдиссиан отправился на второй этаж. Он уже рисовал в воображении Лилию, лежащую мёртвой на полу в коридоре, и эти мысли заставили его поспешить, несмотря на его ранения и потраченные усилия.