Буреносец - Муркок Майкл Джон - Страница 51

— Пусть он сделает свое дело, Эльрик!

Клинок выскочил и пронзил сердце Мунглума.

Кровь его хлынула наружу и закапала вниз. Его глаза помутнели и наполнились ужасом.

— Ах, нет, я не ждал этого!

Окаменев, Эльрик не мог выдернуть меч из груди друга. Энергия Мунглума потекла и стала насыщать тело Эльрика до тех пор, пока вся жизненная сила Мунглума не была поглощена. Эльрик застыл глядя на труп друга до тех пор, пока слезы не потекли из его потемневших красных глаз, и громогласные рыдания не сотрясли его. Затем клинок легко вышел.

Эльрик отшвырнул меч от себя. Меч не упал со стуком на твердую каменистую землю, а рухнул, будто подрубленное тело. Затем Эльрику показалось, что меч шевельнулся, направившись к нему, но замер. И Эльрик подумал, что это движение ему померещилось.

Он взял Рог и приложил его к губам. Он протрубил зов в ночь новой земли. Ночь, предшествующую новому рассвету. Звук Рога был торжествующим, но Эльрик не торжествовал. Он стоял, полный бесконечной тоски и бесконечной скорби, голова его была откинута назад, извлекая звуки из горна. И когда звук стал гаснуть, переходя от торжества к умирающему эху, которое несло в себе нечто от переполнявшего Эльрика горя, громадный контур стал проясняться в небе над землей, будто бы вызванный силой Рога. Это было очертание гигантского коромысла ручных весов, и, как заметил Эльрик, балансир стал двигаться вправо сам до тех пор, пока равновесие было восстановлено.

И это как бы облегчило тоску Эльрика, и он почувствовал, как крепко сжимает Рог Судьбы.

— Это в конце концов нечто, — сказал он. — И если это иллюзия, то она все же успокаивает.

Он повернул голову и увидел, что клинок покинул поверхность Земли, взмыл в воздух и летит прямо в него.

— Буреносец! — закричал он, затем дьявольское оружие пробило ему грудь. Он почувствовал остро заточенный конец меча около своего сердца, схватил его пальцами, пытаясь вырвать, почувствовал, как судороги скручивают его тело, как истекает душа из самых глубин его сущности. Почувствовал, как вся его личность поглощается клинком. Он знал, что конец его жизни будет связан с рунным мечом, что тот всегда был его роком, и понимал, что умрет именно таким образом. Этим мечом он убивал друзей и любимых, похищал их души, чтобы придать силу своей. Это было, как будто бы меч использовал его для своих целей в самом конце, что он и был в самом деле воплощением Буреносца, и что то, что было помещено в этом теле, теперь возвращается назад в то, что по сути своей никогда не было мечом. Он умирал и вновь плакал, понимая, что это уходит часть полной души меча, души, никогда не знающей покоя, но созданной бессмертной и обреченной к вечной борьбе.

Эльрик из Мельнибонэ, последний из Светлых Императоров, закричал, и затем его тело сжалось, скорчилось на земле рядом с телом его друга, и он лежал под изображением гигантских весов, которые все еще висели в небе. Затем формы Буреносца стали меняться, корчась и разбухая около тела альбиноса, пока окончательно он не поднялся над ним.

Существо, которое было Буреносцем, последнее воплощение Хаоса, который должен был остаться в новом мире, когда тот будет расти, взглянуло на труп Эльрика из Мельнибонэ и улыбнулось.

— Прощай, друг! Я был в тысячу раз большим злом, чем ты!

Затем он взмыл над землей и рванулся вверх, его дикий голос издевательски насмехался над космическим равновесием, наполняя Вселенную своей жуткой радостью.