Буреносец - Муркок Майкл Джон - Страница 44

— Будет трудно, Буреносец, — сказал он своему мечу. — Я буду удивлен, если тебе хватит мощи для битвы в этом мире, так же, как и способности питать меня жизненной силой, но попробуем…

Он приблизился к дверям и, замахнувшись что есть силы, ударил по ним рунным мечом. Металл лязгнул, во двери осталась выемка. Он вновь замахнулся, теперь уже держа меч обеими руками, но голос, раздавшийся справа, остановил его.

— Что за демон тревожит отдыхающего Роланда?

— Кто говорит на языке Мельнибонэ, — смело возразил Эльрик.

— Я говорю на языке демонов, и я чувствую, кто ты есть. Я знаю, что Мельнибонэ — всего лишь слово из древних сказок.

— Для женщины ты говоришь слишком гордо, — сказал Эльрик, еще не видя того, с кем разговаривал.

Тогда она выбралась откуда-то из-за могильного холма и замерла, глядя на него сверкающими зелеными глазами. У нее было удлиненное прекрасное лицо, почти такое же бледное, как и у него. Исключение составляли ее волосы.

— Как тебя зовут? — спросил он, — Ты обитательница этого мира?

— Меня зовут Вивиан, я чародейка, но совершенно земная. Вашему повелителю известно имя Вивиан, которая однажды влюбилась в Роланда, хотя он был слишком независим, чтобы остаться с нею, поэтому она стала бессмертной и ведьмой, — она от души рассмеялась. — Поэтому-то я знакома с демонами вроде тебя и не боюсь тебя. Уходи! Уходи, или я призову епископа Тюрпена, и он изгонит тебя!

— Некоторые твои слова, — вежливо сказал Эльрик, — незнакомы мне, а язык моего народа исковеркан. Ты что, охраняешь могилу героя?

— Увы, наполовину охраняю. Теперь уходи! — она повелительно махнула рукой.

— Это невозможно. Рядом с телом лежит Рог, чрезвычайно важный для меня. Мы называем его Рог Судьбы, но тебе он должен быть известен под другим имеНем. — Олифант! Но это священный инструмент. Никакой демон не может даже прикоснуться к нему. Даже я.

— Я не демон. Я настоящий человек. Сейчас отойди в сторону, эта проклятая дверь пока что успешно сопротивляется мне.

— Ах, — сказала она задумчиво. — Ты мог бы быть человеком, хотя не вполне похож на него. А белое лицо и волосы, красные глаза, твоя странная речь…

— Колдун я, но не демон. Прошу — отойди!

Она внимательно взглянула на его лицо, и его взгляд смутил ее. Он коснулся ее рукой. Она казалась вполне реальной, хотя в ней было немного реального ПРИСУТСТВИЯ. Это было так, как если бы она находилась гораздо дальше, чем есть на самом деле. Они смотрели друг на друга, полные любопытства и сомнения.

— Откуда ты могла узнать мой язык? Этот мир снится мне или богам? Он кажется вполне реальным, почему?

Она слушала его.

— Ты так говоришь о нас, будучи сам призраком? Ты, кажущийся призраком из мертвого прошлого!

— Из прошлого! Вот в чем дело: ты из будущего, еще не созданного. Которое, возможно, принесет нам избавление!

Она не стала продолжать эту тему, но вдруг сказала.

— Странник, ты никогда не сможешь разбить эту дверь. Если ты хочешь добыть Олифанта, то это говорит о тебе, как о смертном, несмотря на внешний вид. Очевидно, Рог нужен тебе для очень важной цели.

Эльрик улыбнулся.

— Еще бы. Если я не смогу забрать его туда, откуда он пришел, ты никогда не будешь существовать.

Она замерла.

— Поняла, поняла! Я чувствую, что догадка рядом, хотя не могу понять, почему. И это необычно для Вивиан. Вот, — она выхватила ключ из своего платья и протянула его ему. — Этот ключ открывает могилу Роланда. Он единственный. Я хотела умереть из-за него, но иногда я решалась пробраться во тьму его могилы, смотрела на его лицо и гибла от желания оживить его и отвести его живого в мой дом на острове. Возьми Рог! Попробуй унести его, и, когда он убьет тебя, он придет ко мне, и моя страсть, мое предложение вечной жизни — это лучше, чем вновь ложиться в это холодное место. Иди, будь убитым Роландом!

Он взял ключ.

— Спасибо, леди Вивиан. Если возможно убедить того, кто противится существованию правды, то пойми, что даже для тебя будет лучше, если я убью Роланда, а не наоборот.

Он вставил большой ключ в скважину и легко повернул. Двери двинулись, открываясь, и он увидел, что длинный коридор с низким потолком, изгибаясь, уходит внутрь холма. Не колеблясь, он двинулся вперед, к мерцающему свету, видимому сквозь холодный и мглистый мрак. Он шел, будто плывя сквозь сон, еще менее реальный, чем тот, что он видел в прошлый раз. Затем он вошел в склеп, освещенный высокими свечами, окружавшими ложе человека, который лежал на нем, облаченный в доспехи странного и незнакомого вида. Громадный широкий меч покоился на его груди, а рядом лежал, прикованный к рукоятке цепью, Рог Судьбы, Олифант.

Лицо человека, озаренного светом свечей, казалось странным: старое, но с юношеским выражением, широкие брови, характерно изогнутые.

Эльрик взял Буреносца в левую руку и, вытянув правую, схватил Рог. Не пытаясь быть осторожным, он сдернул Рог с шеи Роланда.

Грозный крик вылетел из горла героя. Он немедленно сел, ухватив рукоять меча обеими руками, выпростав ноги с ложа. Его глаза широко раскрылись и увидели Эльрика с Рогом в руке. Он в один прыжок оказался перед Эльриком, метя ему в голову. Эльрик поднял Щит и блокировал удар, сунул Рог в колет и, повернувшись боком, перебросил Буреносца в правую руку. Роланд что-то кричал на языке, совершенно непонятном Эльрику. Но Эльрик не стал больше разбираться в его словах, а по интонации было ясно, что это были не мирные предложения. Он продолжал, прикрываясь Щитом, продвигаться дюйм за дюймом из склепа, похожего на широко раскрытый рот. Раз за разом Дюрандаль бил по Щиту Хаоса, и при ударах, как щит, так и меч издавали громкий чистый звук высокого тона. Неумолимый герой продолжал теснить Эльрика, его меч свистел и гремел по щиту, иногда по клинку с фантастической силой. Но вдруг они выбрались наружу, и Роланд, казалось, на мгновение ослеп. Эльрик мельком увидел Вивиан, в нетерпении ожидающую победы Роланда.

Однако, при свете дня не было никакой возможности избежать свирепого воина, и Эльрик отплатил со всей энергией, которую накопил к этому моменту. Щит вверх, меч закрутился, и Эльрик бросился в атаку, увидев Роланда, который был поражен подобным поведением своего противника. Буреносец взвизгнул, зацепившись за плохо закрепленную деталь железных доспехов, приклепанную к нагруднику, поперек которого была нарисована широкая темно-красная полоса, очевидно, отличавшая знаменитого героя. Но было бы ошибкой считать, что это как-то повлияло на мощь Дюрандаля, он не потерял своей остроты и угрожал пробить Щит Хаоса с каждым ударом. Левая рука Эльрика совершенно онемела, противостоя Дюрандалю, правая тоже начала уставать. Лорд Донблас не лгал, предупреждая, что сила его оружия уменьшается в этом мире.

Роланд на мгновение остановился, что-то крича, но Эльрик не обратил на него внимания, захваченной этой битвой, и нанес страшный удар по телу Роланда. Богатырь зашатался, оступился, его меч вылетел из рук с печальным свистом. Эльрик нанес удар в щель между шлемом и горловиной панциря. Голова слетела с плеч и покатилась в сторону, но кровь не ударила фонтаном из шейных артерий. Глаза головы остались широко открытыми и глядели на Эльрика.

Вивиан вскинулась и закричала что-то на том же языке, которым пользовался Роланд. Эльрик отошел назад, лицо его было угрюмым.

— Ах, его легенда, его легенда, — кричала она. — Люди верят, что он когда-нибудь вновь поскачет, чтобы помочь им. А ты убил его! Изверг! Дьявол!

— Может быть, я одержим им, — быстро произнес Эльрик, пока она причитала над обезглавленным телом. — Но боги вынудили меня заняться этим делом. Теперь я должен покинуть твой тусклый мир.

— Неужели тебе безразличны преступления, которые ты совершил?

— Да, мадам, это всего лишь очередное из многих, которые я совершил, служа одной великой цели. То, что я иногда сомневаюсь в ее истинности, объяснять тебе я не буду. Знай это, хотя я должен сказать тебе, что судьба таких, как Роланд и я, — никогда не погибать окончательно, а всегда возрождаться. Прощай.