Махно и его время: О Великой революции и Гражданской войне 1917-1922 гг. в России и на Украине - Шубин Александр Владленович - Страница 4

Аршинов воспоминал о своем ученике: «Как ни тяжела и безнадежна была жизнь на каторге, Махно, тем не менее, постарался широко использовать свое пребывание на ней в целях самообразования и проявил в этом отношении крайнюю настойчивость. Он изучил русскую грамматику, занимался математикой, русской литературой, историей культуры и политической экономией. Каторга, собственно, была единственной школой, где Махно почерпнул исторические и политические знания, послужившие затем ему огромным подспорьем в последующей его революционной деятельности. Жизнь, факты жизни были другой школой, научившей его узнавать людей и общественные события…

В обстановке каторги он ничем особенным не отличался от других, жил как и все прочие, — носил кандалы, сидел по карцерам, вставал на поверку. Единственное, что обращало на него внимание, — это его неугомонность. Он вечно был в спорах, в расспросах и бомбардировал тюрьму своими записками. Писать на политические и революционные темы у него было страстью. Кроме этого, сидя в тюрьме, он любил писать стихотворения и в этой области достиг большего успеха, чем в прозе»{22}. Некоторые стихи Махно в 1919 г. распространяли махновские агитаторы в 1919-1920 гг.:

Такая жизнь могла продолжаться несколько десятилетий. Как много в истории примеров, когда пламенные революционеры выходили из камеры уставшими стариками с умеренными взглядами. Нестору Махно повезло больше.

3. Азы анархизма

Анархизм и анархия. Что только не понимают под этими словами — бессмысленный и беспощадный бунт, общественный хаос, стремление к беспорядку и насилию. Как это далеко от идеалов общественного течения, которое вот уже полторы сотни лет вносит свою лепту в развитие человечества. Теоретики анархизма предвосхитили многие идеи Карла Маркса, Махатмы Ганди, Олвина Тоффлера и других мыслителей, которые сыграли огромную, во многом определяющую роль в формировании мировоззрения современной цивилизации. Анархисты Пьер Прудон, Александр Герцен, Михаил Бакунин, Петр Кропоткин и Лев Толстой занимают почетное место в этом же ряду[2]. Миллионы людей вставали под черное знамя анархии несмотря на яростную и часто лживую агитацию его врагов, несмотря на то, что принадлежность к анархистскому движению часто была связана с риском для жизни. Что влечет людей на этот путь? Здесь не ищут богатства и карьеры. Здесь ищут последовательности.

Отрицая во имя свободы благотворность любых форм власти и тем более государства, анархизм резко противопоставляет себя основам организации современного ему общества. Анархизм оппозиционен всем политическим учениям, выступающим за те или иные формы бюрократической государственности. Но в силу своей последовательности анархизм смог уже в XIX в. поставить в практическую плоскость некоторые задачи, которые «мировая цивилизация» ставит перед собой только сегодня, в канун XXI столетия. В трудах его основоположников мы читаем о сетевом обществе, производственном самоуправлении, среднем классе…

За свою многовековую историю анархизм неоднократно приговаривался своими оппонентами к скорой гибели, но прогнозы эти не оправдывались. Само существование государства вызывало к жизни идею о необходимости его замены иными общественными механизмами.

Анархизм — это идейное течение и общественное движение, которое стремится к максимально возможному освобождению личности и отрицает оправданность существования государства как такового. Анархизм выступает за немедленную или постепенную ликвидацию государства и его замену системой самоуправления.

Целью анархизма является анархия (безвластие), то есть свободная организация общества, обходящаяся без социальной организации власти человека над человеком. Под властью понимается систематическое принуждение человека к чему-либо, противоречащему его воле, организованное насилие человека над человеком. Наиболее распространенной и концентрированной формой власти считается государство, как машина принуждения людей. Анархисты считают, что издержки существования «сильного государства» превышают положительный результат. Анархия не может быть совместима с государством и иногда трактуется в анархизме как общество без государства. Впрочем, по дороге к анархии анархисты могут терпеть и даже использовать государство. Но, в отличие от марксистов, выступают категорически против его усиления, стремятся к тому, чтобы государственный центр вытеснялся самоуправлением трудящихся.

Анархия несовместима и с другими формами систематического насилия и принуждения. Поэтому анархизм отрицает бытовое, неграмотное толкование слова «анархия» как синонима хаоса и беспорядка, беспорядочного насилия. Анархизм выступает противником индивидуализма, поборником социального равноправия и солидарности.

Наибольшую активность в первой половине XX века развивали анархо-синдикалистское и анархо-коммунистическое направления анархизма. Само деление на анархо-коммунистов и анархо-синдикалистов условно. Почти все российские анархисты начала XX в. считали своей целью достижение и анархии, и коммунизма (анархического коммунизма). Большинство анархистов признавали синдикализм (создание революционных антиавторитарных самоуправляющихся профсоюзов — синдикатов) необходимым путем к анархии. Но радикальные анархо-коммунисты считали этот путь вспомогательным, а собственно анархо-синдикалисты сосредоточивались на профсоюзной работе.

Анархисты — противники общественной системы, основанной на капиталистических и государственных началах. Но какое общество придет на смену капиталистической эксплуатации и государственному деспотизму? Теоретики анархизма выступали за построение общества как свободной конфедерации самоуправляющихся объединений тружеников. Люди сами решат, как удобнее наладить отношения между коллективами — кто-то создаст плановые органы, кто-то будет обмениваться продуктами на основаниях рыночного социализма. Такой социализм отличается от капитализма отсутствием частной собственности — предприятия принадлежат своим работникам или всем (в этом заключалось разногласие анархо-коллективиста М. Бакунина и анархо-коммуниста Кропоткина).

Но позвольте! — прервет нас иной читатель. А зачем все это нужно. Ведь есть же «нормальное общество». Зачем придумывать какие-то утопии? Это — вопрос не только к анархизму, но и к его противоположности — марксизму. Здесь противоположности выступают в своем единстве — отвечать на этот вопрос им приходится вместе. В борьбе против капитализма анархисты и коммунисты — союзники, что во многом определяло и действия Махно.

4. Два пути

Важнейший ресурс прочности капитализма и бюрократии — незнание людей, чем можно заменить существующую социальную систему. Этим страшен и кризис современного глобального капитализма. Если его постигнет крах, то не сорвется ли цивилизация в средневековье? Так и будет, если большинство людей останутся в неведении о достижениях социалистического мысли, которая последние два века напряженно всматривается в будущее, изучая черты общества, способного прийти на смену капитализму.

Сторонники социалистических идей провозглашают: возможно общество, более справедливое, гуманное и свободное, чем капитализм, возможно народовластие, а не власть бюрократической и имущественной элиты. В этом они согласны. Их разделяет ответ на вопрос: как это возможно? Как может быть устроена альтернатива капитализму и бюрократическому государству, и как можно достичь этого желаемого будущего?