Искатели приключений на… - Гурангов Вадим Алексеевич - Страница 63

На задержках после практик, посвященных Кундалини персонально, энергия разыгралась не на шутку!

Разгоряченные клоуны уселись на коврик. Мимо них, от пляжа к проходу в облепиховых зарослях, прошли трое молодых киргизов. Парни шли молча, не глядя по сторонам, переставляя ноги машинально. Они производили впечатление ходячих автоматов с программным управлением. Даже лица их были неподвижны, будто мертвые. Вовка с Серегой присмотрелись и остолбенели: на лицах юношей были маски… Театральные маски, точь-в-точь как их рисуют на картинках! Боковые контуры лица и граница между лбом и волосами образовывали четко видимую маску, будто сделанную из твердого пластика. Сквозь прорези виднелись глаза, пустые и тоже какие-то неживые.

Когда парни скрылись, Тараканов произнес:

– Биороботы какие-то! Маски-шоу в миноре…

– Ага! Жутковатое ощущение… – обронил Серега.

Вдруг Вовка хлопнул себя по лбу и воскликнул:

– Слушай! Это фантомы. Помнишь, как дон Хенаро рассказывал Карлосу о своем путешествии в Икстлан? Возвращаясь домой после встречи с союзником, он встречал в горах индейцев, но все они оказывались фантомами, призраками. Мы сейчас видели таких фантомов.

– Так, значит, это не метафора? – спросил Серега.

– Да это уже не важно! То ли мы увидели людей как биороботов, то ли это были существа из иных измерений. Главное, что мы на дороге в Икстлан…

Впечатленный встречей с фантомами, Тараканов запел на мотив популярной песенки группы «Дюна» про коммунальную квартиру:

– Это говорящие,

Говорящие ходилки,

Это говорящие,

Говорящие мозги…

Сергей тоже стал напевать «песенку веселого биоробота». Он подобрал короткую веточку тополя и, воткнув ее в желтый песок, стал медленно вращать ею. Палочка оставляла в песке круговые бороздки, по склонам которых лавиной ссыпались песчинки, наполовину засыпая бороздки. В ярких солнечных лучах блестели многочисленные слюдяные пластинки, переливаясь всеми цветами радуги, искрясь и создавая изменчивую мозаику. Красота необыкновенная!

– Какое тотальное созерцание! – восхитился Серега. – Вов, попробуй песочек палочкой покрутить. Ничего на свете лучше не-е-ту, чем крутить песок на пляже э-э-том…

Вовка присоединился к медитативному занятию друга. Эта процедура поглотила его целиком, оторваться было невозможно. Вселенная превратилась в струящийся песочный орнамент. Тараканов стал крутить песочек по спирали, любуясь тем, как спираль из золотистого песка то разворачивается из одной-единственной точки, то опять сворачивается в центре. «Улитка» напомнила ему рисунок из учебника астрономии, на котором было изображено расширение Вселенной после Большого Взрыва.

Вовка подумал: «Вот так же и Шива балуется, рисуя галактики – сидит себе в глубокой задумчивости и крутит трезубцем космический песочек». Наконец, наигравшись с волшебной палочкой, он взялся за новую игрушку: зачерпнул песок ладошкой, полюбовался золотым сиянием песчаных кристалликов и слегка растопырил пальцы. Искрящиеся ручейки потекли между пальцами.

Следующая игрушка – засыпать песком босую ступню, а потом, приподняв ее, созерцать, как со всех сторон ступни быстро несутся песчаные лавинки, создавая восхитительный светящийся ковер. Но завораживающая песочная «реальность» слишком мимолетна, и, чтобы насладиться игрой, ее Создателю приходится снова и снова погружать ногу в песок, до бесконечности…

– А просто разглядывать свою стопу после того, как весь песок осыплется? Пробовал? – советовал Вовка Сереге. – К чуть вспотевшей коже прилипают чешуйки слюды, и нога покрывается сверкающей пыльцой. Ты когда-нибудь видел свою собственную золотую ногу?!

– А пересыпать песочек из ладони в ладонь?

– А лепить из песка разные фигурки?

– Да мало ли сколько волшебных игр можно придумать с этой живой субстанцией, из которой легко творить любые миры – прекрасные, но зыбкие и тут же рассыпающиеся…

Друзья замолчали.

– Тараканов, тебе сколько лет сейчас? – неожиданный вопрос Сереги вывел Вовку из глубочайшей медитации.

– Лет пять, не больше, – буркнул тот, чуть обиженный тем, что его отвлекли от такой чарующей игры.

– Я постарше, на годик, – гордо сообщил Сережка. – Я только сейчас врубился, почему дети так любят играть с песком. Куличики всякие лепят, строят песочные замки. Это же крутейшая медитация! Самая увлекательная игра. «Говорящие ходилки» замирают и замолкают.

– Умный ты какой. Сразу видно, что старше, – съехидничал Тараканов. – В школу скоро пойдешь. Я еще и слов-то таких не знаю – «медитация».

Вовка и вправду чувствовал себя мальчишкой в песочнице. Он вспомнил, как однажды во двор его дома прикатил самосвал «ЗИЛок» и высыпал огромную кучу желтого-прежелтого песка на площадку между старыми узловатыми яблонями и стройными пирамидальными тополями. Детвора тут же оккупировала эту роскошную кучу. Девчонки с куклами пытались «забить блатное место», но мгновенно были изгнаны из рая. Вован и другие пацаны притащили свои игрушечные машинки, разровняли рыхлый, влажный песок и построили из него целый город – гаражи, дороги, мосты, дома, дачи.

Когда гонять на машинах мужикам наскучило, кто-то подбросил идею «секретиков». К игре в секретики были допущены даже некоторые представительницы женского пола, отличившиеся в «казаках-разбойниках» боевым нравом и потому внушавшие доверие.

В песок закапывались цветные стеклышки, камешки, всякие ценные железочки небольшого размера. Главную ценность представляли металлические крышки от пивных бутылок, пепси (жуткий дефицит!) и особенно – от нарзана. На зеленоватых крышках от нарзана было выдавлено стилизованное изображение орла с высоко поднятыми крыльями[54]. Цель игры – отыскать секретики, спрятанные в большой песочнице. Причем искать следовало осторожно, разгребая песок тонким слоем, чтобы не коснуться рукой секретика и не подорваться на мине (считалось, что секретики заминированы). Когда стекляшка или крышка проступали среди песка, надо было палочкой аккуратно расчистить песок вокруг секретика.

Вовка понял, что в этой игре его больше всего привлекала тайна, неизвестность. А также риск (правда, «игрушечный») взорваться и выйти из игры. С той поры ничего не изменилось: сейчас Вовка так же сидел посреди песка, его опять манила тайна – в этот раз Тайна мироздания – и риск исчезнуть как личность или понести наказание за нарушение запрета не касаться «секретика». Риск тоже игрушечный и, скорее всего, придуманный кем-то из игроков.

Еще Тараканов вспомнил, как однажды они с другом Серегой шли из школы по улице Мира, и рассуждали о том, откуда взялась Вселенная, и что означает ее бесконечность. Как это можно постичь – бесконечность? Вовка с Серегой мечтали, что когда-нибудь разгадают тайну этой бесконечности, узнают, что же дальше – за обозримыми пределами, которые можно зафиксировать приборами.

Коль уж речь зашла о детских тайнах и мечтах, то нельзя не поведать читателям о Вовкиной Кладовке. Эта была настоящая сокровищница, пещера Али-Бабы, полная сюрпризов и кладов. Волшебное место. Место Силы, безусловно!

Там стоял старенький горбатый диванчик с выпирающими пружинами, а справа и слева над ним (если сидеть лицом к двери) – сколоченные из широких прочных досок полки, антресоли. И чего на них только не было: книги; банки с компотами, вареньями и соленьями; сушеные грибы в белых полотняных мешочках; изюм и курага; старые «польты» и зимняя одежда; зимние шапки; драный махровый халат, украшенный причудливым орнаментом сине-бежевого цвета с поясом (Вовка почему-то считал халат турецким); отцовские химреактивы, колбы, склянки и электроды; установка для печати фотографий; ванночки для проявителя и закрепителя; всяческие инструменты; электрические штуковины; коробочки с радиодеталями и напаянные платы старшего брательника; стопки газет и журналов; громоздкие старомодные чемоданы с металлическими уголками; набор медицинских банок (что ставят на спину); Вовкины настольные игры; мотки лески и рыбацкие прибамбасы отца в жестяной коробке и его военной планшетке (из коих особую ценность представляли крупные свинцовые грузила для закидушек, которые потихоньку экспроприировались и переплавлялись в разные формочки и слитки); деревянная коробочка с лобзиком; прибор для выжигания по дереву; паяльник, припой и канифоль.