Подземка - Мураками Харуки - Страница 58

С трудом устроился в швейную фирму «N», где проработал до марта этого года. Причина, по которой я ушел?.. Эта фирма объединяет в себе производство и магазины. Я работал в коммерческом отделе, но сам сбывать товар не ездил, а лишь имел деловые связи с работниками наших магазинов. То есть не был погружен в работу, преследуя некую цель. А хотелось работы, в которой более четко оценивался бы именно мой вклад.

Я поделился в октябре прошлого года этой мыслью с подругой, и оказалось, что она тоже, как ни странно, решила бросить свою работу по той же причине. Так мы на пару ушли из своих прежних фирм и начали работать в фирме ее отца. Типа: пойдем сюда — ну что, пошли? Фирма небольшая, всего 15 человек. Производитель мужских галстуков. Заключила лицензионный договор с итальянцами и держит в Токио три собственных магазина. Там я тоже работаю в коммерческом отделе. Интересно — аж жуть! В фирме таких размеров работается лучше всего. Торгуй себе на здоровье, добивайся результатов. Полностью семейный бизнес. Когда я поступил на работу, ее отец пригласил меня пообедать. И спросил меня, собираюсь ли я жениться на его дочери. Я считал, что едва начал работать — вот добьюсь успеха, тогда можно просить руку его дочери. Но ответил: конечно, хоть завтра. Ладно, сроки тут ни при чем, ответил он, — раз так, работай у нас.

В прежней фирме приходилось ездить с Син-Ураясу на линии Кэйё до Хаттёбори, оттуда по линии Хибия до Хироо. Выходя из дому в восемь, на работу приезжал к девяти. Сесть не сядешь, но давки в вагоне почти не бывает. Как правило, стоя читаю книгу. Есть немало книг, которые могут пригодиться по работе. Например, «Революция в мозгах». Домой возвращаюсь выжатым как лимон — уже не до книг. Поэтому всегда ношу с собой томик в портфеле. Вот и читаю в транспорте,

20 марта? Что же там было? Кажется, я тогда был очень занят… Подождите, сейчас принесу органайзер (уходит в комнату и возвращается с блокнотом). Да, вроде был очень занят. Мы открыли новый магазин, домой возвращался не раньше 11-12 ночи. А, вот еще что — как раз тогда я ходил на вождение.

У вас не было прав?

Да нет, у меня их отобрали. Пришлось ходить пересдавать. Три раза действие прав приостанавливали, кроме того, дважды на Хоккайдо ловили за превышение скорости. Стоит один раз лишиться прав, и приходится полностью проходить курс обучения. Экстерном сдать очень трудно. Ведь все нужно делать один в один — так, как учат там. То, как умеешь ездить ты, никого не интересует. Поставят раз крест за своевольное вождение, пиши пропало. Дурдом, но ничего не поделаешь. Пришлось смириться и посещать все занятия.

20 марта я вышел из дома на полчаса раньше обычного. По понедельникам у нас подсчет выручки за неделю, и к тому же еще планерка. Поэтому я старался приезжать к половине девятого. Из-за чего попал в эту неприятную историю с зарином. Не будь понедельник, этого бы со мной не произошло.

В то утро я был какой-то уставший. Так всегда бывает после выходных. Ничего специфического, просто какой-то я вялый, типа того. Хоть и было воскресенье, вечером мне пришлось выйти на работу. Ездил в магазин в универмаге на Матида. Собирался посовещаться с продавцами и поменять выкладку товара. А это возможно лишь после закрытия универмага. Конкуренция в универмагах ожесточенная. Хоть немного снижаются продажи — и тебя стегают по заднице: дескать, что — дела неважны? Знаешь такого-то? Так вот, он метит на твое место. В конце полугодия могут перевести на худшее место или вообще закрыть магазин. Пощады не жди. Вот нам и приходится…

Несмотря на то, что следующий день был выходной, у меня имелась работа. Предстояло съездить в универмаг на Гиндзе, где магазин открылся после ремонта. О выходных никто не вспоминает. Работа наша с первого взгляда кажется модной и интересной, но на самом деле все далеко не так. Заставляют работать до изнеможения. К тому же зарплату приличной не назовешь. Бывает, уговариваешь клиентов, облачившись в хорошо подогнанный костюм, но еще чаще идешь, скажем, летом на задний двор и пакуешь там, обливаясь потом, продукцию. Судя по органайзеру, в тот день я был очень сильно занят. Хотя я ничего не помню.

На линии Хибия я всегда сажусь в первый или второй вагон. Не успел пересесть на Хаттёбори, как раздалось объявление: в поезде находится больной. Одному из пассажиров стало плохо, поэтому поезд задержится на следующей станции Цукидзи. Надеемся на ваше понимание. У кого-то закружилась голова после долгой езды стоя, подумал я. Такое часто бывает. Поезд остановился на Цукидзи, распахнулись двери. И в этот момент четверо-пятеро пассажиров рухнули на платформу. Вывалились из открывшейся двери. Причем из следующего, третьего вагона. Получается, больные в третьем вагоне. Я стоял возле самой двери и вышел на платформу, чтобы выпустить выходящих, да так и увидел прямо перед собой эту сцену.

Подошел работник станции. С видом, понятное дело: у кого-то просто голова закружилась. Он попытался обнять и приподнять упавшего, но не тут-то было. И началась паника. Работник станции с микрофоном в руках кричал: больной! «Скорую»! «Скорую»! А потом: ядовитый газ!

Прямо так и сказал — «ядовитый газ»?

Да, так и сказал: какой-то странный запах… бегите… господа пассажиры, немедля спасайтесь… быстро покиньте станцию. Прибежали еще три работника станции и кинулись помогать пострадавшим. Пахло чем-то странным, и пассажиры что-то говорили. Наверное, что им плохо, или что-то в этом роде.

Я не убежал. Странно, почему? Вероятно, был в замешательстве. Сначала вышел на платформу, но затем вернулся в вагон. Захотелось сесть. Почему-то не воспринял это все всерьез. Кроме меня, сидело еще несколько человек — они тоже остались на своих местах. Никто ведь не объявлял, что поезд дальше не поедет. Но постепенно и они вышли из вагона. Я решил последовать за ними и вышел почти последним.

Атмосфера была спокойной, никто не торопился, не паниковал. Все шли не спеша. Настолько, что работник станции их подгонял: шагайте быстрее, скорее выходите на воздух. Видимого глазом ничего нет, никаких взрывов. При том, что работники станции были в состоянии паники, пассажиры оставались невозмутимы. Некоторые, колеблясь, подумывали остаться на станции.

А те, кто упал, лежали неподвижно, даже не пытаясь подняться. И больше походили на мертвецов, нежели на живых. Ноги в вагоне, остальное тело — на платформе. И несколько человек вытаскивали их наружу. Но даже при виде этого чувства опасности и страха не возникало. Почему — не знаю. Потом все начинают удивляться, почему. Почему я тогда ничего не боялся? Ведь как было на самом деле — не боялся, и все тут. Так же, как и все остальные.

Я пошел в другую от лежащих сторону — к храму Хонгандзи. И там внезапно почуял сладковатый запах, какими-то кокосами запахло, что ли. Во всяком случае, очень сладкий запах. И вот перед самой лестницей наверх этот запах ударил мне в нос. Поднимаясь по лестнице, я размышлял, что это такое, и тут постепенно стало трудно дышать. В любом случае, сначала нужно позвонить на работу — я уже опаздывал. Прямо у входа на станцию был круглосуточный магазин, телефоном-автоматом которого я и воспользовался. Но на работе еще никого не было, и я первым делом позвонил домой. Трубку взяла мать. Сказал ей: не знаю, почему, но на Цукидзи поезда остановились. На работу к половине девятого я уже не успеваю.

Говорю, а у самого дыхание спирает все сильнее и сильнее. Глотка и нос будто забиты. Вроде стараюсь дышать как обычно, но то ли кислорода мало, в общем, сколько ни дыши, легкие не работают. Странно. Вроде того: что это со мной? Такое бывало лишь после напряженных занятий спортом.

Лишь тогда я начал понимать, что произошло нечто серьезное. Неужели это имеет отношение к людям, лежавшим на платформе? Закончив разговор, пошел посмотреть то место, откуда поднялся сам. Дышать трудно, но хочется узнать, что случилось. Смотрю. А там как раз спускается в метро в противогазах отряд особого назначения сил самообороны или кто-то вроде. На носилках вынесли работников станции, почти бездыханных. Изо рта пена, глаза закатились, видны только белки. Один уже ни на что не реагировал. Другой, будто его парализовало, не мог идти прямо и постанывал. К тому времени дорогу перекрыли, и понаехали машины полиции и «скорой помощи».