Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник) - Коростылев Вадим Николаевич - Страница 49

– Мы клянёмся вашей галереей…

– Зимним летом и осенней весной…

– Тампино сделает всё…

– А вы? Почему вы молчите?

– Заговорил не я! – насупился Тирей. – Сказал Галеран, чего я ему никогда не прощу.

– Но он угадал? – осведомилась Роэна тоном взрослой дамы.

– Да. Если бы… – Давенат едва выдохнул слова. Это была вырвавшаяся просьба о судьбе.

– Придите завтра к нам, ладно? – Элли протянула Давенату руку, тот неловко принял её. – Якорная улица, дом девять. Не раньше одиннадцати. Прощайте! – Элли вырвала руку и повернулась к Галерану. – Какой вы чудесный человек! Вы сказали просто, так просто…

– Элли! – воззвала Урания со стоном.

И, предшествуемые ею, девочки покинули ресторан.

Как заворожённый, смотрел Тирей им вслед.

…Сверкнули пуговицы кучера, раскрылись яркие зонтики, нарядный экипаж помчался.

С его движением распахнулся город По?кет – сказочный город с гаванью, в которую только что вошла белая шхуна под алым парусом, с бородатыми матросами в беретах с помпонами, с нарядными женщинами и весело лепящимися друг к другу вверх и вниз по склону домами.

На фоне плывущего мимо экипажа города возникли титры:

…А над цокотом копыт, над шорохом колёс экипажа, над плеском волны, набегающей на берег, возникла песня:

…Старинные напольные часы в гостиной Футроза начали бить. Кинокамера соскользнула с часов на ковёр, затканный золотистыми кошками. Потом на чёрные, с зачищенными ваксой заплатами башмаки и брюки с аккуратно срезанной бахромой. И – к одиннадцатому удару часов – переместилась вверх, на напряжённое лицо Давената, непривычно расположившегося в большом кресле.

Видимо, кинокамера следовала за взглядом Футроза, который расположился напротив Давената, оседлав стул.

– Девочки мне всё рассказали, – сказал Футроз, – и я, пожалуй, готов устроить вашу судьбу. Кто был ваш отец?

– Адвокат, сэр. Он исчез без вести одиннадцать лет назад. Мне было всего лишь два года, мне мать рассказывала… Он вышел вечером, сказал, что к одному клиенту, получить долг. Больше его никто не видел…

…В гостиную вошло существо о двух головах; Роэна обнимала сестру сзади, уткнувшись подбородком в волосы Элли. Приблизившись к Давенату, девушки стали пятиться и, задумчиво кивая ему, начали говорить заунывными голосами:

– Мы вас приглашаем…

– Сегодня вечером…

– Посетить наш дом…

– Будет весело…

– Будет страшно весело…

– Вот уж повеселимся!..

– Просто жуть!..

Так, кивая, они вышли. Дверь прикрылась. За ней раздалась возня и откровенный взрыв хохота.

Проводив дочерей укоризненным взглядом, Футроз обернулся к Тирею.

Тот сидел, счастливо улыбаясь. Улыбнулся и Футроз.

– Ну?.. Вы только начали говорить.

– Когда я стал взрослым (незаметно для Давената Футроз усмехнулся), многое приходило мне на ум. Однажды я чистил башмаки, кто-то прошёл за окном, и я вспомнил отца. Мне представился ночной дождь, ветер, а отец, будто бы размышляя, как достать денег, задумался и очутился в гавани – далеко, около нефтяных цистерн. Он стоял, смотрел на огни, на воду, и вдруг все огни погасли. Почему погасли? Непонятно… Стало тихо. Дунет ветер, плеснёт вода… И он услышал, знаете, стук барабана… Солдаты вышли из переулка и прошли мимо него: «Раз-два… раз-два…» А впереди шёл барабанщик с тёмным лицом. Барабан гремел в ночной тьме, и нигде не было огней. Все спали или притаились… Конечно, дико! Я знаю! Но барабан бил. Вдруг мой отец очнулся. Он пошёл прочь и видит – это не та улица. Идёт дальше – это не тот город, а какой-то другой. Он испугался, а потом заболел и умер. В больнице, должно быть… Но он жив. Я иногда чувствую это. Большей частью я знаю, что он умер…

– Вы фантазёр, – заметил Футроз, задумчиво рассматривая Давената. – Одиннадцать лет – большой срок. Оставим это пока. Кто такой Галеран?

– Видите ли, это человек очень хороший. Наверное, он знал моего отца. Или мать. Он часто заговаривает на улице со мной, иногда даёт читать книги. Вообще, он мне нравится.

– Да, это вполне объясняет Галерана, – улыбнулся Футроз. – Я ещё утром послал ему записку о вас. Повидайтесь с ним в кафе… Как это?..

– В «Отвращении»?

– Вот-вот! Ваш хозяин, видно, забавный человек.

– Он очень хороший!

– У вас все очень хорошие? – Футроз встал, давая понять, что визит окончен.

Давенат поспешно последовал его примеру.

– А вечером приходите. Непременно! Девочки не шутили, только созорничали, как всегда.

– Но… – покраснев, Давенат посмотрел на носки своих латаных башмаков, нелепых на роскошном полу.

Футроз потрепал Тирея по плечу:

– Ну, ну, всё будет в порядке. Повидайтесь с Галераном. Я постараюсь как-нибудь начать вашу судьбу. Остальное будет зависеть только от вас.

– Да, да. Я понимаю!.. Большое спасибо!

И Давенат выскочил из гостиной.

…Давенат стремительно шёл по улице. Город спал. Небо было ослепительно синим.

Навстречу ему шли только красивые женщины. Видимо, в своих самых лучших платьях.

Мужчины – все исключительно в белых костюмах – улыбались ему.

Дома сверкали белизной и не отбрасывали никакой тени.

Красавица-девушка, торговавшая фруктами, бросила ему тяжёлый и жаркий, как солнце, апельсин.

Давенат поймал его на лету.

Вокруг не было слышно человеческой речи: улица не разговаривала, она пела бессловесным хором женских и мужских голосов.

Чья-то рука легла на плечо Давенату.

Давенат обернулся.

Перед ним стоял улыбающийся Галеран.

– Тебе что, дали такого пинка у Футроза, что ты не можешь никак остановиться? Я еле тебя догнал.

Давенат наконец перевёл дух.

– Что вы! Напротив!.. Мне кажется, что Футроз очень, очень хороший человек!

…Улица приняла свой весёлый, но нормальный вид: дома резко обрели тень.

Послышался людской говор. Мужчины уже не все были в белых костюмах. Не только красавицы шли теперь навстречу, и далеко не все теперь были в своих лучших платьях. Давенат разжал руку. Апельсин был апельсином, но не таким громадным и солнечным, как тогда, когда летел к нему из рук красавицы-продавщицы. И тележка её уже проехала.