Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Кафка на пляже - Мураками Харуки - Страница 40


40
Изменить размер шрифта:

– Что ты задергался? – сказал он. – Я сам здесь часто голым загораю. Здорово погреть на солнышке места, которые обычно прячем.

Было страшно неловко лежать перед ним в таком виде, выставив на солнце все свои причиндалы, ставшие сразу совершенно беззащитными и жалкими. Что делать? Теперь уж прятаться совсем глупо.

– Привет! – выдавил я. – А вы что, пешком?

– Погода сегодня редкая. Грех не прогуляться. Машину у ворот оставил, – ответил Осима и протянул мне висевшее на перилах полотенце. Я обмотал его вокруг бедер и наконец успокоился.

Тихо мурлыкая что-то себе под нос, Осима вскипятил воду, достал из рюкзачка муку, яйца, пакет молока. Разогрел сковородку и напек блинчиков. К ним полагалось масло и сироп. Листья латука, помидоры, репчатый лук пошли в салат. Осима резал овощи очень осторожно, не торопясь. Мы сели обедать.

– Ну как ты тут три дня прожил? – поинтересовался он, разрезая блинчик.

Я рассказал, как здорово провел время, но о своих походах в лес решил не говорить. Мне показалось, так будет лучше.

– Замечательно, – сказал Осима. – Я так и думал, что тебе понравится.

– И теперь надо возвращаться в город?

– Да. Поедем.

Мы стали готовиться к отъезду. Быстро убрались в хижине. Вымыли и расставили в шкафу посуду, вычистили печку. Слили остававшуюся в баке воду, завернули вентиль газового баллона. Продукты, которые можно хранить, сложили на полку, все скоропортящееся выбросили. Подмели пол, протерли тряпкой стол и стулья. Закопали за домом мусор. Собрали целлофановые пакеты и прочее, что не разлагается, чтобы увезти с собой.

Осима запер домик на ключ. Уходя, я оглянулся; хижина показалась мне какой-то ненастоящей, вроде воздушного замка, хотя совсем недавно что-то более материальное вообразить было трудно. Всего через несколько шагов прожитые здесь дни вдруг сразу стали терять очертания. Само присутствие в этом лесу казалось теперь фантастическим видением.

Путь до места, где Осима оставил машину, занял минут тридцать. Мы шли под гору, почти не разговаривая. Осима напевал что-то вполголоса. В голове у меня крутились бессвязные обрывки мыслей.

Зеленый спортивный автомобильчик, слившись с росшими вокруг деревьями, дожидался возвращения хозяина. Осима закрыл ворота, приладил цепь и повесил на нее замок, чтобы в его владения по ошибке (или намеренно) не забрели незваные гости. Мой рюкзак, как в прошлый раз, мы привязали к сетке на багажнике. Осима опустил крышу, открыл машину.

– Ну что? Поехали?

Я кивнул.

– Одному на природе, конечно, хорошо, но долго так жить – напрягает, – сказал Осима, надевая темные очки и пристегивая ремень.

Я сел с ним рядом и тоже пристегнулся.

– Теоретически-то ничего невозможного нет. Есть люди, которые так и живут. Но ведь в каком-то смысле, природа – вещь неестественная, а в спокойствии заключена угроза. Чтобы осознать, в чем этот парадокс, нужна подготовка и жизненный опыт. Так что поедем пока в город. Вернемся к обществу, к мирским делам.

Осима нажал на газ и повел машину под уклон по горной дороге. Он ехал спокойно, без напряжения, совсем не так, как три дня назад. Не гнал. Любовался открывавшимися видами, наслаждался порывами ветра, ерошившими и откидывавшими назад его длинную челку. Грунтовка закончилась, и мы наконец выбрались на хоть и узкую, но мощеную дорогу. Стало попадаться сельское жилье, проплывали поля.

– Вот я говорю: парадокс, – начал Осима, будто вспомнив. – Я это сразу почувствовал, как только тебя в первый раз увидел. Тебе чего-то очень сильно хочется, но, с другой стороны, ты изо всех сил стараешься от этого уклониться. Есть в тебе что-то такое, что наводит на такие мысли.

– Чего же это я хочу, интересно?

Осима покачал головой и, покосившись в зеркало заднего вида, нахмурился.

– Чего? Не знаю. Я только о своих впечатлениях говорю.

Я молчал.

– По опыту могу сказать: когда человек очень сильно чего-то хочет, ничего не получается. А когда пытается избежать чего-то, это обязательно происходит. Хотя это все, конечно, теория.

– А если эту теорию ко мне приложить? Что будет? Если все так и есть, как вы говорите: то есть я хочу чего-то и в то же время избегаю?

– Ничего себе вопросик! – рассмеялся Осима. Помолчал немного и сказал: – Возьму на себя смелость: именно того, что хочешь, ты вряд ли добьешься.

– Довольно безрадостное пророчество.

– Кассандра.

– Кассандра? – переспросил я.

– Это из греческих трагедий. Была такая прорицательница – Кассандра. Дочь троянского царя. Ее Аполлон наделил даром предвидения и стал за это домогаться любви. А она ему отказала. Тогда он разозлился и наложил на нее заклятие. Боги в Греции – в них больше от мифов, чем от религии. Поэтому у них недостатки такие… морально-духовные. Как у людей. Они вспыльчивые, чувственные, ревнивые, забывчивые.

Осима достал из бардачка коробочку с лимонными леденцами, бросил один в рот и предложил мне. Я отказываться не стал.

– И что заклятие?

– Ты про Кассандру?

Я кивнул.

– Все ее прорицания попадали в точку, но в них никто не верил. Это Аполлон так сделал. В придачу Кассандра почему-то предсказывала одни несчастья: предательства, катастрофы, смерть, распад страны. Вот люди ей и не верили. Больше того – презирали и ненавидели. Обязательно прочти драмы Еврипида и Эсхила, если еще не читал. Вот уж где все наши проблемы описаны. Да еще в сопровождении хора.

– Какого хора?

– В греческом театре всегда был хор, который располагался на сцене позади актеров. Хор комментировал действие, передавал внутренний мир персонажей, временами горячо убеждал их в чем-то. Очень удобно, скажи? Мне иногда кажется, что неплохо было бы иметь за спиной такую группу поддержки.

– А у вас есть дар предвидения, Осима-сан?

– У меня нет. Уж не знаю, хорошо это или плохо. Знаешь, я здравомыслящий реалист. Поэтому все мои предсказания были бы со знаком минус. Я говорю общие слова о самых обычных вещах. А они звучат как недобрые предсказания. Почему? Да потому что наша жизнь – сплошные дурные предзнаменования. Возьми любую газету и сравни, сколько в ней хороших новостей и сколько плохих. Сразу поймешь.

Приближаясь к очередному повороту, Осима осторожно переключал скорость на низкую передачу. Здорово у него получалось, мягко; я не чувствовал ни рывков, ни толчков. Единственное – обороты падали и мотор начинал гудеть по-другому.

– Но есть одна хорошая новость, – сказал он. – Мы решили пойти тебе навстречу. Теперь ты сотрудник библиотеки Комура. Как думаешь, справишься?

Я невольно взглянул на Осиму:

– Вы хотите сказать, я буду работать в библиотеке Комура?

– Если еще точнее, ты теперь часть нашей библиотеки. Будешь в ней ночевать, жить. Открывать и закрывать по часам. Ты парень правильный, сильный, так что разберешься с этой работой элементарно. Мы с Саэки-сан – люди слабые; будем благодарны, если ты возьмешь эти функции на себя. Ну, еще мелочевка разная. Ерунда. Например, сварить мне кофе повкуснее или купить кое-что… Комнату для тебя приготовили. С душем. Она с самого начала считалась гостевой, но теперь в библиотеке никто не останавливается, и комната простаивает без дела. В ней и будешь жить. И удобнее всего – что в библиотеке, вместе с твоими любимыми книжками.

– Но почему… – начал было я, однако не нашел слов, чтобы продолжать.

– Почему все получилось? – закончил за меня Осима. – В принципе, это просто. Я понимаю тебя, Саэки-сан – меня. Ты симпатичен мне, я симпатичен Саэки-сан. Тебе пятнадцать лет, ты сбежал из дома, мы про тебя ничего не знаем. Ну и пусть. Какие проблемы? Ну, а сам-то что скажешь? О том, что станешь частью библиотеки?

Я немного подумал.

– Я хотел только, чтобы у меня была крыша над головой. Трудно сейчас думать еще о чем-нибудь. Как ко всему этому относиться? Не знаю. Но я очень благодарен, что вы мне разрешили жить в библиотеке. Теперь на электричке не надо ездить…

– Значит, решено, – сказал Осима. – Доставлю тебя прямо в библиотеку. Так что будешь теперь «библиотечником».