Дэнс, дэнс, дэнс - Мураками Харуки - Страница 42

— На каждый день, — подсказал я.

— Вот-вот! На каждый день… Так и есть. Одевается просто, разговаривает без кокетства, косметики почти никакой. Вообще, держится так, будто ей на все это наплевать. Но зато — удивительная штука: чем дальше, тем больше тянет общаться именно с ней. С Кики, то есть… Мы сначала трахнулись все втроем, а потом еще долго валялись прямо на полу — что-то пили, музыку слушали, болтали о том о сем. В общем, классно было. Как в студенческие годы вернулся, ей-богу. Сто лет уже так не расслаблялся… И потом я еще несколько раз вызывал именно их вдвоем.

— Когда это было примерно?

— После развода, считай, полгода прошло… Значит, полтора года назад! — подсчитал он. — В общем, вот так, “на троих” у нас получилось несколько раз. Отдельно Кики я не вызывал и один на один с ней не спал. Почему, интересно? Ведь стоило бы попробовать…

— И действительно, почему? — спросил я.

Он положил вилку и нож на тарелку, поднял руку и с легкой небрежностью коснулся пальцем виска. Его любимый жест в задумчивости. “Полный шарман”, как сказали бы девчонки.

— Черт его знает… Может, просто боялся.

— Боялся? Чего?

— Наедине с ней остаться, — ответил он. И снова взялся за вилку и нож. — Понимаешь, есть у нее внутри какой-то… раздражитель, что ли. Возбуждает психику того, кто с ней рядом. Это очень трудно словами выразить. Вернее, даже не возбуждает, а… Нет, не могу объяснить.

— Внушает, что делать? Ведет за собой?

— Может, и так… Сам толком не пойму. Как-то я слишком размыто, неясно все это чувствовал. Точно сказать не получается. Но остаться с ней наедине так духу и не хватило. Хотя, на самом деле, к ней-то меня тянуло куда больше. Не знаю, понимаешь ли ты, о чем я…

— Кажется, понимаю, — сказал я.

— То есть, если б я трахнул ее одну, черта с два мне удалось бы расслабиться. Казалось, свяжись я с ней — меня обязательно затянет куда-то гораздо глубже. Хочу я того или нет. Но как раз этого я и не хотел! Мне нужно было просто переспать с девчонкой и расслабиться. Вот поэтому у нас с ней ничего не было. Хоть она и нравилась мне ужасно…

С полминуты мы молча жевали стэйки.

— Когда она на пробу не явилась, я к ней в клуб позвонил, — продолжал Готанда после паузы, будто вспомнив что-то еще. — Спрашиваю, где Кики. А нет ее, говорят. Исчезла. Не знаем, куда. Нету — и все! Может, конечно, она сама велела так отвечать, если я позвоню. Черт ее знает… Как тут проверишь? Ясно одно: из моей жизни она испарилась.

Подошел официант, забрал пустые тарелки и спросил, не угодно ли кофе.

— Да я бы, пожалуй, еще виски выпил, — сказал Готанда.

— Присоединяюсь, — кивнул я.

И нам принесли по четвертому виски с водой.

— Угадай, чем я сегодня весь день занимался? — спросил Готанда.

Я пожал плечами.

— Сегодня я весь день ассистировал зубному врачу. Чтобы в роль войти. Я сейчас в теледраме зубного врача играю, каждую неделю новая серия. Я, значит, стоматолог, а Рёко Накано[29] — окулистка. У обоих клиники в одном районе, знаем друг друга с детства, да всё как-то не встретимся по-настоящему… Ну, и так далее. Банально, конечно — ну да все эти теледрамы банальны, куда денешься. Смотрел, небось?

— Не-а, — сказал я. — Я вообще телевизор не смотрю. Только новости. Да и те — пару раз в неделю, не чаще.

— И правильно делаешь, — кивнул Готанда. — Оно и к лучшему: совершенно поганая драма. Я тоже ни за что бы не стал смотреть, кабы сам в ней не снимался. Но — популярная. То есть, действительно до ужаса популярная. Как и любая банальность, одобряется и поддерживается большинством населения. В студию каждую неделю куча писем приходит. Пишут стоматологи со всей страны! То я инструменты не так держу, то лечу неправильно, то еще что-нибудь — в общем, пилят за каждую мелочь. Дескать, ваш убогий сериал смотреть противно. Ну, так и не смотрели бы, кто же вас заставляет? Я правильно говорю?

— Может, и правильно… — сказал я.

— И вообще: почему, интересно, как только нужно играть учителя или доктора, все прибегают ко мне? Ты знаешь, скольких я врачей сыграл? Не перечесть! Из всех врачей я не сыграл разве только проктолога. И то потому, что его работу по телевизору показывать неприлично… Даже ветеринара играл. И гинеколога… А уж учителей сыграл — всех предметов, каким только в школе учат. Не поверишь — даже репетитора на дому изображать довелось. Почему так всегда получается?

— Наверно, ты так устроен, что все хотят тебе верить?

Готанда кивнул.

— Наверно. Да я и сам это знаю… Когда-то давно получил занятную роль: торговец подержанными автомобилями. Ну, знаешь, один из этих покореженных жизнью типов. Смачный такой: со вставным глазом, болтливый — из любого дерьма конфетку сделает и продаст в пять минут. Мне ужасно нравилось его играть. И, думаю, у меня хорошо получалось. Только все без толку. В студию посыпались письма. Много писем. Дескать, какая страшная несправедливость, что такому актеру дали подобную роль, как его жалко и все такое. Мол, если его и дальше будут заставлять это играть, мы откажемся покупать продукцию спонсоров вашей передачи… Кто тогда был спонсором, я уж не помню — то ли “Лайонз” с их зубной пастой, то ли “Санстар”… Забыл. Но так или иначе, прямо посреди сериала моего торгаша из сценария вырезали. Вжик — и нету! Даром что одна из ведущих ролей. А ведь какой интересный характер был — эх!.. И с тех пор потянулось всю дорогу: врачи, учителя, репетиторы…

— М-да. Сложная у тебя жизнь.

— А может, наоборот — слишком простая? — рассмеялся Готанда. — В общем, я сегодня весь день ассистировал зубному врачу, постигая премудрости стоматологии. Уже несколько раз туда ходил. И должен тебе сказать — у меня неплохо получается. Честное слово! Даже главврач похваливает. Простенькую медпомощь уже оказываю самостоятельно. Пациенты меня не узнают — я же в маске, все как положено. Но стоит мне с ними заговорить — сразу расслабляются безо всяких успокоительных…

— То есть, хотят тебе верить? — уточнил я.

— Ну да… — кивнул он. — Похоже на то. Да я и сам, когда с ними вожусь, успокаиваюсь необычайно. Я вообще часто думаю: наверно, по складу характера мне следовало стать учителем или врачом. Выбери я в свое время какую-то из этих профессий — может, и жил бы сегодня счастливо. И ведь запросто смог бы! Если б лучше понял тогда, чего на самом деле хочу…

— Значит, сейчас ты — несчастлив?

— Сложный вопрос… — задумался Готанда, трогая пальцем лоб. — Все дело в том, верю я сам себе или нет. С одной стороны, всё — как ты говоришь. Мои зрители мне верят. Но видят-то они не меня, а мой образ! Сценический имидж, призрак и ничего больше. Нажми кнопку, выключи телевизор — призрак тут же исчезнет. Щелк! — и от меня ни черта не осталось. Так?

— Так, — согласился я.

— А вот будь я настоящим врачом или учителем — никакой бы кнопки не существовало. Тогда бы я всю дорогу был просто самим собой…

— Но ведь тот, кого ты играешь, тоже живет в тебе постоянно… — сказал я.

— Господи, как я иногда устаю! — тихо сказал Готанда. — От этого раздвоения вечного. Жутко устаю. До головной боли. Перестаю понимать, кто я на самом деле. Где еще я настоящий — а где мой персонаж. Ощущение себя утрачивается напрочь. Как будто исчезает граница между собой и собственной тенью…

— Ну, в каком-то смысле все люди этим страдают, — сказал я. — Не ты один такой.

— О, нет, конечно! Моменты, когда теряешь себя, случаются с кем угодно, — согласился Готанда. — Я просто хочу сказать, что в моем случае предрасположенность к этому слишком сильна — и слишком фатальна, что ли… С детства, заметь! С самого детства — и до сих пор. Я ведь тебе в школе ужасно завидовал…

— Мне?! — Я подумал, что ослышался. — Ерунда какая-то… В чем можно было мне завидовать? Даже не представляю.

— Как бы это сказать… Ты всегда в одиночку занимался тем, что тебе нравится. Никогда не заботился о том, как тебя окружающие оценят — просто делал, что хотел, как сам считал нужным. Таким ты мне казался, по крайней мере. Парнем, который сохраняет свое “я” при любых обстоятельствах… — Готанда приподнял бокал и посмотрел сквозь него куда-то вдаль. — А я… Я всегда был “надеждой коллектива”. С младых ногтей и до сих пор. Отличная успеваемость. Популярность. Опрятная внешность. Доверие учителей и родителей. Вечный лидер класса. Звезда школьного бейсбола. Как битой ни махну — мяч непременно через все поле перелетает. Сам не знаю, почему. Но всегда сильный удар получался. Ты просто не представляешь, какое это странное ощущение…