Смена командования - Мун Элизабет Зухер - Страница 38

— Собираюсь на неделю в горы, — сказал Саба-тино. — Уезжаю завтра.

Она вспомнила, что ему всегда нравилось жить на природе.

— А я направляюсь на прогулку, — ответила Вида. — Пообедаем вместе?

— Может быть. — Он помахал рукой и отправился к себе.

На улице она почувствовала себя совершенно незащищенной. Ветер вместо привычной регулируемой вентиляции. На озере поднимались волны, и Вида поплотнее запахнула куртку. Над головой проносились тучи, а над тучами эта жуткая непрозрачная крышка, которую жители планет именуют небом, да еще уверяют, что она красива. А она, на самом деле, скрывает от них звезды.

Когда Вида была маленькой девочкой, ей нравилась жизнь на планете, нравились все оттенки неба, нравились облака. Вида быстрым шагом прошла по выложенной галькой дорожке, пересекла дорогу и спустилась к озеру. Вдали яркими пятнами выделялись красные и желтые паруса. Что хорошо на планете, так это то, что можно идти и идти, оказываться в новых местах. Вида направилась на восток, прошла до конца поселка Серрано. Когда-то здесь было несколько небольших магазинчиков и прокат лодок для тех, у кого не было своих.

Она встала в очередь вместе с шумной толпой детей, купила чашку чаю и пирожное с корицей, а дети накупили сладких газированных напитков и булочек с кремом. Стоя посреди этого детского гомона, Вида понемногу успокоилась и стала смотреть на вещи веселее. В конце концов, планеты не так уж плохи. Она уселась на скамейку, защищенную от ветра одним из домиков, и залюбовалась горами, простиравшимися вдали. Будучи ребенком, она часто гуляла там, плескалась в горных ручьях, обследовала небольшие долины. Потом прибегала сюда, голодная, уставшая, чтобы вот так же купить себе сладкого лимонада. Нет, конечно, все не так плохо, если тебе нравится жить на планете.

Ей нужно придумать себе какое-нибудь занятие. Вида отправилась домой. Вернувшись с прогулки, она поняла, что сильно проголодалась. Самое время пообедать с Сабатино. Во время обеда они разговаривали о музыке и живописи. У нее была коллекция современной живописи, Сабатино собирал музыкальные записи. Он пригласил ее к себе послушать новый концерт для фагота Малахия ву Субы, и неожиданно вечер оказался намного интереснее, чем она предполагала. Они спорили о музыке ву Субы, который написал новое произведение для такого старинного инструмента. Сабатино утверждал, что звучание инструмента столь уникально, что стоило писать музыку в расчете именно на такое исполнение, но Вида считала, что лишь немногие знатоки услышат разницу в звучании древнего инструмента и современного.

На следующее утро Сабатино уехал в горы, а Вида так и не решила, что будет делать. Развернув картины лицом к зрителю, она переставила кое-какие побрякушки, перепроверила в который раз, чтобы все было убрано. Снаружи раздались резкие крики, и она выглянула в окно второй спальни посмотреть, что там происходит.

В садике между домами играли самые маленькие дети семейства Серрано. Когда-то так играла она сама. Они кричали и смеялись, как все дети на свете. Вида осмотрела детскую площадку с горками, башенками, мостиками. Ей трудно было поверить, что она когда-то сама была таким же шумным ребенком. Крики детей, словно иголочки, проникали прямо в мозг.

Наверное, в семейном архиве будет тише. Она спустилась на первый этаж, потом еще ниже, в подвал, в библиотеку. Здесь хранились самые древние документы архива семейства Серрано.

Биографии выдающихся людей семейства… Вида снова перечитала биографию своего любимого Роджера Ксавье Серрано, настоящего героя, который когда-то влюбился, как и все герои, в такую же смелую, храбрую и красивую, как он сам, женщину и покорил ее сердце. Прочитала историю Миллисент Серрано, которая родилась слепой, но необыкновенно одаренной. Вида всегда хотела побольше узнать о своем дяде Алькандоре, которого выгнали из Флота за то, что он забавы ради затащил на корабль диковинного зверя с далекой планеты, а потом восстановили в звании, потому что никто, кроме него, не мог поднять тот корабль. В официальной биографии все это выглядело скучным и неинтересным, а она помнила еще, как сам дядя Алькандор, отставной капитан со странным зеленым пятном на руке, рассказывал забавные истории, сидя на крыльце большого дома. В официальной биографии, например, ничего не говорилось о том, что тот зверь обожал кофе, или о его странном брачном поведении.

Несколько дней Вида изучала семейные биографии, потом, устав от этого чтения, стала искать что-нибудь поинтереснее. Отчеты о битвах… нет, этого добра она начиталась вдоволь. Отчеты о прохождении службы, об отпусках, тоненькие книжечки стихов. Авторы — тоже Серрано… Она открыла одну такую книжку и не смогла сдержать взрыв хохота. Либо Эймори Дейвид Серрано был не очень хорошим поэтом, либо за последние двести лет произошли сильные изменения в языке. Мерседес Эсперанца, с другой стороны, писала прекрасные эротические стихи. Странно, что они не воспламенили весь этот архив… но Мерседес умерла в ранней юности от лихорадки, типичной для молодых поэтов. Интересно, какой бы из нее вышел капитан космического корабля?

Кое-кто из Серрано писал художественную прозу для детей. С точки зрения Виды, книги эти были не очень-то интересными. Книжка «Карло и космический корабль», например, знакомила детей с устройством пассажирского космического корабля. Любопытный ребенок задает простые вопросы, а веселый щенок отвечает ему. Здесь их целая серия. «Карло и электростанция», «Карло едет в горы»; Потом она быстро пролистала книгу с иллюстрациями «Хелен — хорошая девочка». Маленькая Хелен жмет кому-то руку, сидит за столом выпрямив спину, дает другому ребенку поиграть в игрушечный космический корабль… Вряд ли кто-нибудь из Серрано, пусть даже в детстве, так легко отдал бы космический корабль.

Она чуть не пропустила книгу под названием «Давным-давно на Альтиплано».

Альтиплано. Родная планета невесты ее внука.

Страницы книги пожелтели, стали ломкими от времени. Картинки были не рисованными, в книгу вклеены старинные, потускневшие фотографии.

«Давным-давно на Альтиплано правила одна великая династия».

Именно так. И Серрано служили этой династии.

«Это была очень красивая планета с высокими горами, покрытыми наверху снежными шапками, и необъятными золотистыми равнинами, поросшими травой. Именно в такой мир Гарсиа-Макдрналдс привели свой народ. Люди жили легко и счастливо на этой плодородной земле. А преданные им воины семейства Серрано, их верные защитники, охраняли небо над планетой и не допускали нападения пиратов на корабли планеты». И это она тоже знала. Серрано были космической милицией планеты. Другие семьи несли службу на самой планете, там тоже была своя милиция.

«Но предательство погубило их. Их предали те, кому они доверили свои жизни.» Вида почувствовала, как по спине пробежал холодок. Ведь не Серрано же их предали…

«Их предали солдаты на планете». Так-то оно лучше. Значит, не Серрано, а кто-то другой.

«И их всех убили, убили матерей, отцов и детей. Предатели были беспощадны. Вот почему, когда мы молимся Богу, мы не возносим молитв за людей, живущих на Альтиплано».

Какая странная детская книжка! Больше похожа на обличительную речь, причем очень резкую. Она посмотрела, какие еще книги стояли на этой полке. Ничего особенного. «Карло идет в обсерваторию», «Хелен идет в первый класс», «Трое маленьких Серрано едут на море». Больше ни одной книги с похожим выцветшим коричневым переплетом.

Вида еще раз внимательно ее пролистала. Очень, очень странно. Книга напечатана на ручном станке, а фотографии приклеены чем-то таким, что проступило на обратной стороне. Фотографии нечеткие, выцветшие от времени. На одной был изображен какой-то дом, на другой чье-то лицо. Остальные, наверное, были просто видами планеты. Из-за вклеенных фотографий книжка казалась толще.

Вида изучила ее страница за страницей, она искала что-нибудь необычное. Одна из фотографий отклеилась и упала. Страница тут же свернулась трубочкой. Какая тонкая бумага, почти прозрачная, коричнево-желтая на сгибах… старая-старая. Наверное, нужно было позвать библиотекаря, чтобы не испортить книгу окончательно.