Правила игры - Мун Элизабет Зухер - Страница 88

— Да, сэр.

— В остальном все как прежде. Еще я связался с адмиралом. Я решил отправить обе спасательные команды, во втором катере будет все необходимое. Вы имеете право использовать любые средства для защиты и спасения серы Мигер и ее спутницы. После того как мы разделаемся с остальными кораблями, пошлем вам подкрепление, но это может занять несколько часов. Понятно?

— Да, сэр.

Несколько часов… возможно, пройдет несколько дней. У них не будет с собой никакого тяжелого оружия. Звуковые генераторы, используемые для подавления восстаний на станциях с кислородной атмосферой, просто не будут работать в условиях вакуума, а что еще можно использовать?

— Мехарри…

— Да, лейтенант.

Глаза Мехарри горели, как у кошки, и в них отражался энтузиазм самой Эсмей.

— Капитан сообщил мне, что мы высадимся на пять минут позже вражеского шаттла. Предположительно на станции вакуум, по крайней мере в какой-то ее части. Нам необходимо какое-нибудь тяжелое оружие.

— Сейчас.

Мехарри пулей унеслась, оставив Эсмей стоять в недоумении. Что ж, в общем, так и должно быть —хорошим подчиненным стоит только приказать, остальное они сделают сами. Но чувствовала она себя очень глупо.

— Лейтенант…

Прибыла десантно-штурмовая команда, специально подготовленная для выполнения подобных заданий. Штурмовики были прямо-таки увешаны оружием. Сержант протянул ей ручной компьютер со списком официальных кодов. Она должна была подписать его. В случае если все восемь человек CFK-201.33-r погибнут, Эсмей напишет отчет, а она даже не представляет, кто такие эти люди и что означают все эти цифры и буквы. Она пробежала командирской пластинкой по самому низу списка и отдала компьютер.

— Мы, как всегда, выходим первыми… — сказал сержант.

— Хорошо, — ответила Эсмей. Она сосредоточилась на том, что их ожидает, и сказала: — Имейте в виду, противник высадится раньше нас, и мы даже не знаем точно, есть ли у наших скафандры.

— Прекрасно, — сказал сержант. — Но насколько я понял, у противника будут только мужчины, а наши обе женщины. Значит, в мужчин стреляем, женщин спасаем.

— Что теперь? — спросила Хэйзел. Брюн пожала плечами. Надо подумать. Хотелось есть, пить и спать. Еще очень сильно болели ноги, действие анестетического спрея заканчивалось.

Что они могут предпринять, когда в запасе имеется самое примитивное оружие? Она как живого слышала капитана Улиса, оравшего на весь класс: «Твое лучшее оружие — голова». Да, и она не прочь сохранить ее на месте, предпочтительно целой.

— Если мы найдем, как включается искусственная гравитация, — сказала Хэйзел, — можем внезапно ее отключить, когда противник высадится на станцию.

Да, но, обеспечив им несколько минут преимущества, такой ход выдаст их с головой. Генератор гравитации не может быть включенным, если никого на станции нет.

Потихоньку в голове начал созревать план. Она принялась обследовать панель управления. Улыбнулась, вспомнив предупреждения Обло не делать того, в чем не уверен, но сейчас на ней был скафандр…

— Свет! — вскрикнула Хэйзел.

Это и так понятно. Но что это за свет, только в этом помещении или по всей станции? Брюн сделала широкий жест рукой, Хэйзел поняла ее и отправилась на разведку. Брюн продолжала внимательно обследовать панель управления. Если бы только разобраться, как включаются приборы! Где-то здесь должен быть экран сканера, с помощью которого можно узнать все, что надо. На дисплее информация должна появиться на нескольких языках и еще в невербальных символах. А раз панель вообще включается, значит, можно включить и все остальное.

Балансирующий выключатель оказался под выдвижным пультом. Брюн нажала кнопку, молясь про себя, чтобы повезло… Экраны сразу же включились, сначала изображение было нечетким, но понемногу стало выравниваться. Интересно, сколько времени они не работали? И от какого источника напряжения работают сейчас? Она перевела все внимание на дисплей.

Как и предполагала Брюн, один из предлагаемых языков общения был ее родным, еще она заметила язык Гернеси. Третий был совершенно непонятен, но какое это имело значение? Брюн быстро просмотрела меню: план станции, панель управления системами окружающей среды, системой жизнеобеспечения, аварийные ситуации (в том числе и биоопасное загрязнение среды), источники питания, связь.

План станции говорил о том, что когда-то это была одна из обычных на первых стадиях колонизации планеты лабораторий. В них производят на свет биологические виды, способные выжить в заданных условиях. Такие лаборатории существуют во многих колониях, но почему тогда эта заброшена?

Станция была четко разделена на жилые помещения работников и восемь рабочих подразделений, все они были герметично изолированы друг от друга. Три подразделения находились в одном крыле станции, пять в другом. Их шаттл пришвартовался под панелью солнечной батареи второго крыла.

В самом сердце станции спал главный компьютер системы. Он спал уже несколько десятилетий по местному летосчислению. Периферия отключена, сенсоры тоже. Последние инструкции так и остались невыполненными. Если бы кто-то включил питание, компьютер приступил бы к их выполнению, хотя глубокий вакуум и воздействие радиации кое-что изменили в системе. Но он был в состоянии справиться с этой проблемой, в него вмонтирован сильный механизм самоустранения неполадок, предназначенный для работы в космосе, где может произойти любая неожиданность. Единственное, что не было предусмотрено, так это то, что в течение десятилетий он будет стоять без работы на заброшенной космической станции.

Когда включился свет, по всем проводам сложного механизма пошел ток. Соединения начали медленно, шаг за шагом, пробуждаться. Питание в сети означало, что на станции снова появились люди и, значит, включилась автоматическая система генерации питания самого компьютера, так как он был запрограммирован на бесперебойную работу. Потом заработали системы автопроверки механизмов устранения возникших неполадок. Доступ к некоторым активным функциям был заблокирован, так как вновь появившиеся люди могли быть и врагами. На всякий случай компьютер сразу же переходил в режим маскировки. Внешне никто бы не смог определить, что система работает, хотя на самом деле он мог изолировать непрошеных гостей и послать сигнал о помощи.

Пассивные сканеры собирали необходимые компьютеру данные. Двое людей, по всем параметрам женщины, в скафандрах женского покроя, которые обычно носят сотрудники станции, кодовые номера на костюмах соответствуют тем, что имеются в списке персонала, это скафандры аварийной эвакуации из лаборатории номер два. Компьютер осторожно включил функции проверки телеметрии скафандров, женщины ничего не заметили. Женщины не соответствовали профилю данных скафандров, но, по данным самого компьютера, он был отключен в течение нескольких десятилетий. Значит, эти сотрудники ему просто неизвестны.

Одна женщина, находившаяся у пульта управления, была занята запуском всех систем станции. Компьютер внимательно следил за ее действиями. Она неплохо знала, что нужно делать. Вторая обследовала коридор, ведущий во второе крыло. Компьютер настроил внешние сканирующие приборы, чтобы проверить, что делается вокруг.

Хэйзел вернулась к пульту управления.

— Свет включился по всему коридору. Невозможно заглянуть во все отсеки. Из тех, что я смогла открыть, одни были освещены, другие нет. Ты, видимо, включила главный рубильник.

Брюн кивнула и показала на приборы, следившие за освещением. Они показывали, что освещение включено по всей станции, кроме помещений с автономными выключателями. Брюн подозвала ее к себе и показала на другие приборы. Хэйзел склонилась над пультом. Приборы показывали, что внутренний реактор станции работает только на сорок процентов былой мощности, солнечные панели тоже работали ниже номинала. Вероятно, причиной тому были повреждения, которые они видели снаружи, Брюн не удивилась. Но станция была спроектирована для проведения научных работ и производства определенной продукции, значит, того количества энергии, которое она может вырабатывать, в любом случае должно было хватить для восстановления систем жизнеобеспечения. Оставалось найти запасы воздуха.