Меч наемника - Мун Элизабет Зухер - Страница 60

– Не выскочит, – уверенно сказал Сабен.

– Почему?

– Когда конь пробегал мимо меня, я успел схватить его за поводья и накинуть их на ветку ближайшего дерева, и даже наскоро затянул петлю, чтобы он не мог отвязаться.

– Быстро соображаешь. Молодец. – Канна искренне удивилась такой четкой реакции Сабена.

– Привычка. Я ведь с лошадьми дома много возился.

– Все равно молодец, – повторила Канна. – Я-то в этой суматохе вообще про коня забыла… Ладно, хорошо, хоть ноги унесли.

– Да, дешево отделались, – согласился Сабен. – Пакс-то как вовремя в него мешком швырнула. Еще секунда – и он поднял бы тревогу.

– Ты оказалась права. Канна, – сказала наконец Пакс. – Нужно держаться вместе. Одному в такой ситуации просто не выкрутиться.

После этого они долго шли, храня молчание. Где-то после обеда со стороны дороги донеслись резкие трубные сигналы. Было ли это связано с поисками пропавшего дозорного или с чем-нибудь другим – беглецы не знали. Сейчас им было важно только одно – идти вперед и вперед, пытаясь двигаться по пересеченной местности и в обход быстрее колонны, марширующей по почти прямой ровной дороге.

Когда начало смеркаться, Пакс поинтересовалась:

– Канна, как ты думаешь, они остановятся на ночь или так и будут идти?

– Точно не знаю, но думаю, что они разобьют лагерь. – Помолчав, Канна добавила: – Жаль, что мы не знаем дорогу получше. Вот-вот должен кончиться лес…

Канна вздохнула и замедлила шаг. Пакс и Сабен последовали ее примеру. Все трое были страшно измотаны.

– Я боюсь, что на открытой местности мы отстанем от колонны, – вновь забеспокоилась Пакс. – Идем-то мы быстрее их, но как далеко обходить придется, чтобы не попасться на глаза дозорным… А вдруг они свернут где-нибудь, а мы этого даже не заметим?

– Не думаю, что они станут сворачивать в непредсказуемых местах, – ответила Канна. – Но чтобы быть уверенными, нам остается только балансировать на грани того, что нас могут обнаружить.

– И всего-то, – буркнул Сабен.

Они остановились на ночлег уже в полной темноте – измученные и голодные. У Пакс к тому же разболелся бок, на который она упала, когда на нее рухнул всадник.

– Жаль, что костер развести нельзя, – посетовала она. – Яйца бы сварили.

– Ничего, съедим их сырыми, – ответила Канна. – Рисковать нельзя. Огонь могут заметить.

Пакс передернулась:

– Можете разделить мою долю… Ненавижу сырые яйца, – пояснила она, почувствовав удивленные взгляды друзей.

Пожав плечами, Сабен молча протянул ей кусок мяса. Пакс попыталась протестовать, но он вполне убедительно доказал, что ему в общем-то все равно, а насильно есть то, чего человек не хочет, глупо, когда есть, чем этот продукт заменить.

После ужина Канна спросила Пакс:

– Сильно он тебя там придавил? – Она показала в сторону холмов, на которых произошла стычка с дозорным.

– Да, есть синяк-другой. Побаливает, – призналась Пакс. – А как твое плечо?

– Знаешь, куда меньше болит, чем вчера.

– Ну и замечательно, – обрадовалась за подругу Пакс.

– Все равно нужно заново перевязать и смазать, – посоветовал Сабен.

– Сейчас темно, – возразила Канна. – Оставим это дело на утро. Заодно посмотрим и твои синяки, Пакс.

Первым вызвался дежурить Сабен. Когда Пакс проснулась утром, он лежал рядом с ней, а Канна сидела поодаль, прислушиваясь к тому, что происходит на дороге. Пакс попыталась вскочить на ноги, но резкая боль пронзила ее грудную клетку. Пакс от неожиданности даже не сдержала стона.

– Понятно, – сказала Канна, осмотрев ее. – Мало тут синяков, так еще и ребро сломано, а может и два. Сабен, передай-ка мне мазь. А ты, Пакс, сиди и не дергайся, хотя будет щипать. Утешайся тем, что потом твоя очередь мучить меня.

Но оказалось, что рана на плече Канны почти затянулась. Спала опухоль, исчезла краснота, шрам уже не казался горячим на ощупь. Дело явно шло на поправку.

Внимательно глядя Пакс в глаза. Канна сказала:

– Знаешь, похоже, что ты сумела чего-то добиться своей молитвой. Иначе я объяснить этого не могу.

Пакс замотала головой:

– Подожди, Канна. Во-первых, рана еще не совсем зажила, а во-вторых, мы ведь накладывали мазь.

Внимательно осмотрев оставшиеся запасы еды, они решили ограничить завтрак сыром и изрядно зачерствевшим хлебом – совсем понемногу того и другого.

– Маловато остается, – вздохнула Канна. – Послезавтра все кончится. Но ничего не поделаешь. Ладно, пора идти, уже рассвело.

Пакс пришлось опереться на руку Сабена, чтобы встать, – так болели сломанные ребра. Да и идти, ступая на ушибленную ногу, ей было нелегко.

Первую половину дня им пришлось обходить стороной поле, поросшее низкой травой. Чтобы не попасться на глаза даже самым дальним дозорам Синьявы, беглецам пришлось уйти так далеко, что дорога даже скрылась за горизонтом. Время от времени они переходили на бег, боясь, что отстанут от колонны. После полудня они, наконец, снова ступили под кроны деревьев густого леса, но были вынуждены, не переводя дыхания, идти вперед, срезая по прямой расстояние до дороги.

Едва услышав произнесенное Канной: «Привал», Пакс рухнула на землю и закрыла глаза. Очнувшись, она увидела Сабена и Канну, озабоченно смотревших на нее.

– Все в порядке, – успокоила их она. – Скоро все пройдет, а идти я могу и сейчас.

Перед тем как снова пойти вперед, все трое съели по яблоку.

Помогая Пакс встать, Сабен повторял:

– Держись, Пакс, держись. Ты нам нужна. Мы все очень нужны друг другу. Держись. Не волнуйся, если ты не сможешь держать темп, мы тоже задержимся…

– Э нет, – грустно улыбнулась Пакс. – Только не это. Канна, объясни ты ему еще раз, что нельзя останавливаться из-за того, что один из нас не может дальше идти. Главное для нас – предупредить герцога. Если я не смогу идти – вы пойдете вперед, а я останусь где-нибудь в укромном местечке. В конце концов, когда армия Синьявы пройдет, я буду в безопасности и, не торопясь, поковыляю по дороге. Правильно, Канна?

– Знаешь, Пакс, – ответила она, – а ведь после вчерашней истории, когда только усилиями всех троих мы смогли выбраться живыми из смертельно опасной ситуации, я изменила свое мнение. По-моему, нам ни в коем случае нельзя расставаться. Иначе, поодиночке или вдвоем, мы просто не сможем достичь цели и выполнить нашу задачу. Но пока что я вообще не вижу поводов для беспокойства. Колонна лишь чуть-чуть обогнала нас. Идя рядом с дорогой, напрямую, мы быстро перегоним их, даже обходя дозоры.

– Кстати, о колонне, – вставил Сабен. – Пусть Пакс еще немного передохнет, а я, пожалуй, подползу поближе к дороге, вон к тем деревьям. Может, что-нибудь и увижу.

Канна кивнула, и Сабен скрылся из виду. Через некоторое время он вернулся и сказал:

– Я нашел удобное дерево с густой листвой и широко раскиданными ветками. Я залез на него и оттуда видел все как на ладони. Вдоль дороги идут неширокие луга. По ним двигаются полукругом две цепи дозорных, Впечатляет, скажу я вам. Не хотите посмотреть?

– Я, пожалуй, взглянула бы, – сказала Канна. – А ты побудь пока с Пакс.

Канны не было довольно долго; Пакс задремала, а Сабен уже начал волноваться. Вернувшись, Канна рассказала:

– Они ведут с собой пленных. Я насчитала человек шестьдесят – и наших, и из роты Хальверика. Сколько всего солдат в колонне, я не сосчитала, но одних всадников больше сотни, да фургонов штук двадцать.

– Вся колонна прошла?

– Да. Они идут быстро – видимо, хотят подойти до темноты ко второму перекрестку. Эх, знать бы точно, сколько до него осталось…

– Значит, и нам пора, – сказала Пакс. – Я думаю, что смогу выдержать переход.

– Хорошо. Пока что впереди достаточно густой лес. Можно будет идти в сторону от дороги, не очень прячась.

Сабен подал руку Пакс; та встала, скрипнув зубами, и попыталась убедить себя, что на ходу ей станет лучше.

К счастью, всю вторую половину дня колонна шла мимо леса, а редкие открытые участки поросли высокой травой и пересекались каменными изгородями. В общем, троице солдат герцога Пелана было нетрудно держаться параллельно войскам Синьявы, не приближаясь на опасно близкое расстояние к дороге. Больше всего Канна теперь опасалась наткнуться на какого-нибудь пастуха или охотника, который мог бы добровольно или случайно известить Синьяву о странных путниках, сопровождающих его армию.