Сказки бабушки про чужие странушки - Сборник Сборник - Страница 50

Тем не менее Кун-Лу, скрепя сердце, поехал на рыбную ловлю, но ничего не поймал и все время думал о том, какая беда могла постичь бедную Кун-Кинг. И проклинал же он себя за то, что испугался мандарина и польстился на его знатность и богатство!

Всю ночь муж и жена проплакали, а утром, выйдя в сад, ахнули от ужаса: золотая лилия, вся смятая, поблекшая, лежала на земле с распростертыми, увядшими цветами и листьями, бессильными, как тряпка. В то же время в пруду происходило что-то странное. Золотая рыбка металась во все стороны, прыгала, выскакивала из воды, опускалась на дно, вертелась, делала резкие повороты, высовывала голову и опять начинала метаться. Видя все это, Кун-Лу и Ли-Кинг снова горько заплакали, ломая руки.

— Наверно, с нашей доченькой случилось несчастье, — горестно простонала Ли-Кинг. — Конечно…

Но она не договорила, потому что в эту минуту золотая рыбка выскочила из воды и, сделав большой прыжок в воздухе, упала на песок к ее ногам. Странно подпрыгивая и поворачиваясь, она перескакивала с места на место, потом, снова сделав громадный прыжок, скакнула в воду. На песке перед изумленными Кун-Лу и Ли-Кинг остались ясно начертанные слова (рыбе было легко писать, ведь известно, что некоторые китайские слова состоят из одного иероглифа). Они прочли:

— Девушка у царя Желтого моря.

Ли-Кинг громко зарыдала, закричала, а Кун-Лу даже плакать не мог от отчаяния. Но они не ушли от пруда, потому что рыба опять стала метаться в воде, снова выскочила и, упав на песок, принялась писать своим телом слова, а потом, поднявшись на хвост, прыгнула в воду.

Муж и жена теперь уже знали, что нужно прочитать надпись, и прочли: «Я помогу вам. Приготовьте джонку. Завтра утром будьте здесь».

Как только рассвело, Ли-Кинг и Кун-Лу побежали к пруду, а там на мягком песке уже виднелась длинная запись. Вероятно, рыба написала ее ночью.

«Кун-Лу, вынь меня из пруда, посади в стеклянную чашу, сам садись в джонку и плыви до Желтого моря. Возьми с собой товарища и длинный шелковый шнурок. На Желтом море вложи конец шнурка в мой рот, сам схватись за мой хвост и вместе со мной бросься в воду».

Так и сделал рыбак. Он простился с Ли-Кинг, помолился богам в соседней пагоде, вынул золотую рыбу из пруда, и вскоре его джонка поплыла по великой китайской реке. В Желтом море джонка остановилась, рыбак с замиранием сердца вынул из стеклянной чаши золотую рыбу, вложил ей в рот конец шелкового шнурка и с удивлением заметил, как крепко она сжала его. Потом он уцепился за рыбий хвост, дал конец шнурка товарищу и, попросив его по знаку тащить шнурок обратно, кинулся вместе с рыбой в воду.

Зашумела, забурлила вода над головой бедного Кун-Лу, но он не потерял присутствия духа и не выпустил из рук рыбьего хвоста. Быстро-быстро спускались они вниз. Кругом сновали разные рыбы. Вот мелькнула жадная акула, но, точно ослепленная блеском золотой рыбы, со страхом бросилась от нее. Наконец, Кун-Лу ступил на морское дно, покрытое неведомыми растениями, камнями и какими-то обломками. Продолжая держаться за рыбу, Кун-Лу шел по неровному каменистому дну. И вдруг перед ним что-то засияло и засветилось. Он увидел громадный хрустальный дворец, обвитый красноватыми водорослями, украшенный рядами устриц и других раковин. Он был весь прозрачный. И как же задрожал Кун-Лу, увидев в одной из его комнат свою дочку, свою прелестную Кун-Кинг, которая сидела на жемчужном троне рядом с царем Желтого моря. На ней красовался великолепный наряд, весь сотканный из мелких жемчужин. Ее голову обвивала коралловая корона, в ушах висели серьги из янтаря, на шее было янтарное ожерелье. Но как бледна, как печальна казалась она! Царь морской походил на того мандарина, в виде которого он явился к Кун-Лу, но был окутан каким-то странным одеянием из ткани, напоминающей струи воды, все время изменяющей цвет. На его голове вместо косы, как у каждого доброго китайца, стоймя стоял целый лес зеленых водорослей.

Кун-Лу так и рванулся вперед, не заметив, что вход в хрустальный дворец загородили два огромнейших спрута, стоявших на часах, и два морских червя — голотурии невиданной величины. Кун-Лу испугался, но рыба так толкнула их носом, что спруты расползлись в разные стороны, злобно пошевеливая своими страшными длинными ногами, а голотурии, став на хвосты, низко поклонились ей. Рыба вплыла во дворец, а за ней и рыбак. В каждой комнате видели они придворных царя: исполинских морских ежей, коньков, морских губок, звезд и других морских животных такой странной формы и такой необыкновенной величины, каких Кун-Лу и вообразить себе не мог. Когда они очутились в тронном зале, бедная Кун-Кинг, завидев отца, протянула к нему свои исхудавшие бледные ручки, а морской царь гневно поднялся с трона и замахнулся на рыбу острым железным трезубцем. Но рыба не сплоховала, она подняла невероятную суматоху, стала метаться из стороны в сторону. Вот она ударила металлической спиной об одну из хрустальных стен дворца, та треснула, осколки со звоном посыпались, и вдруг неожиданно для царя целые миллионы, тысячи таких же золотых рыб кинулись в пролом. Впереди всех была золотая рыба громадной величины, в которой Кун-Лу узнал рыбью царицу реки Ян-Тзе-Кианг.

Рыбы окружили хрустальный трон, напали на царя, и не успел он позвать к себе на помощь своих подданных, как его трон был опрокинут. Во время наступившей суматохи рыбак дернул шнурок, схватил дочь одной рукой, держась другой за рыбий хвост.

Рыба с помощью товарища рыбака, который тянул за шнурок, уносила из дворца Кун-Кинг и Кун-Лу. Никто из жителей моря не обратил на них внимания. Все были заняты боем между войсками рыбьей царицы и полчищами царя Желтого моря.

Когда товарищ Кун-Лу увидел золотую рыбу своего приятеля и его дочь, он очень удивился. Они тотчас же поплыли обратно, да и пора было отправиться домой. На море поднималась буря, и не мудрено — так всегда бывало, когда происходило сражение между царицей рыб и царем Желтого моря.

Нечего и рассказывать о том, как обрадовалась Ли-Кинг, впрочем, она уже знала, что все окончится счастливо, потому что золотая лилия выпрямилась, стала вновь свежей, пустила новые ростки, раскрыла новые цветы. Кун-Лу, Кун-Кинг и Ли-Кинг зажили счастливо.

Тут и сказке конец. Надо только прибавить, что на Желтом море все еще бывают страшные бури, верно, царь продолжает воевать с царицей рыб реки Ян-Тзе-Кианг.

ВОЛШЕБНЫЙ КОРАБЛЬ

(французская сказка)

Однажды молодой принц ехал по приморской дороге. У него было много неприятностей дома, и он отправился путешествовать, чтобы развлечься. В былое время он от тоски плакал день и ночь, и потому его прозвали Принц Слеза.

Однако доктора нашли, что это очень дурная привычка, и разрешили ему плакать только по три раза в день: перед завтраком, перед обедом и перед ужином.

Было уже поздно. Принцу хотелось поужинать, а потому он решил по обыкновению прежде всего поплакать. Он слез с коня и сел под деревом, но едва из его глаз выкатилось с полдюжины слезинок, как вдруг он заметил, что далеко-далеко над морем поднимаются золотые купола. Принц поднялся, протер глаза и, обратившись к какому-то прохожему, велел ему позвать мэра соседней деревни.

Когда мэр пришел, принц спросил его: «Что это за купола блестят на воде?»

— Принц, — ответил мэр, — эти купола покрывают дворец трех принцесс-близнецов. Они — крестницы одной феи и живут на пустынном острове. Дворец можно видеть только в это время дня, когда лучи заходящего солнца падают на него и он сверкает. Одна из принцесс очень красива, другая очень добра, третья очень умна.

— Вот как, — заметил Принц Слеза, в глазах которого в эту минуту не было слез. — Это очень интересно. Нет ли тут парома к острову?

— Парома? Да остров так далеко, что устроить парома нельзя.

— Может быть, вы достанете мне корабль?

— Невозможно, принц. Кругом острова столько скал, столько подводных камней, что к его берегу можно подойти только в особенной лодке, которая называется Наутилусом. Она имеет форму бараньего рога.