В дебрях атласа. Пограничный легион - Сальгари Эмилио - Страница 104

– На, Джим, будь с нами заодно, – добавил он, бросая ему мешок. Джим нагнулся, чтобы поднять его.

– Теперь один для Красавчика и один для меня, – продолжал Келс. – Бликки, выверни большой мешок!

И внезапно глазам Жанны представилась громадная, хмуро поблескивающая груда золота. Глаза бандитов загорелись желтыми огнями. Казалось, будто какая-то угроза витала над их головами. Движения Келса сделались резкими и порывистыми. Большие капли пота выступили у него на лбу, руки задрожали.

Вскоре были поделены и большие мешки. Напряженность спала с лица бандитов. Однако они все еще не могли успокоиться и походили на свору ищеек. Вдруг Бликки перегнулся через стол и сильно стукнул кулаком.

– Хозяин, я что-то вспомнил, – сказал он.

– Ну, так валяй, – ответил атаман.

– Будет Гульден делить свой слиток?

– Да, если он честный парень.

Бандиты громкими криками поддержали замечание Келса. Гульден тяжелым шагом подошел ближе.

– А разве я не имею права по собственному усмотрению делать некоторые дела, если мне этого хочется? – спросил он.

– Нет. Я разрешил тебе только одно: убивать, когда тебе это захочется… Вот наше условие.

– А для чего убил я?

Никто не ответил ему.

– Я хорошо помню, что я сказал, и поэтому оставлю этот слиток у себя.

Одно мгновение царила угрожающая тишина.

– Вот как? Теперь его карты открылись, хозяин, и все, что ты велишь, будет исполнено! – раздраженно сказал Бликки.

– А, ну его! – презрительно ответил Келс. – Я отыграю этот слиток у него и поделюсь с бандой.

Громкое «ура» было ответом на его слова, и только Гульден мрачно уставился в одну точку. Келс поднялся и своей красивой сильной рукой помахал у него под носом.

– Я выиграю твой слиток! – воскликнул он. – Говори, согласен ты или нет?

– Вперед! – вдруг взревел Гульден и со страшной силой швырнул золото об стол.

Бандиты, толкаясь и бранясь, старались отвоевать наиболее близкие места за столом.

– Я участвую в этой игре! – крикнул Бликки.

– Все мы примкнем к ней, – заявил Джесси Смит.

– Валяй! – согласился Гульден.

– Но невозможно же играть всем сразу, – запротестовал Келс. – Давайте разделимся на две партии.

– Нет!

– Ну, в таком случае, пока я буду грабить одних, другие пусть отправляются завтракать.

– Правильно сказано, «грабить», – многозначительно воскликнул Бад. – Ты очень точно стал выражаться, Келс. Мне кажется, что за этой игрой следует смотреть в оба.

– Это второй раз, Бад, – гневно и с угрозой ответил бандит. – Берегись третьего раза.

– Ребята! Тяните, кто будет сейчас играть и кто потом! – крикнул Бликки, швыряя на стол колоду карт.

С поспешностью, словно они тянули жребий на жизнь или смерть, бандиты бросились к картам. Бад, Бриверман, Джесси Смит и Биди Джонс не оказались включенными в игру.

– Биди, вы можете распрячь лошадей и выгнать их пастись.

Бад сделал кислую физиономию, а оба других бандита вполне охотно отправились исполнять приказание. И игра началась; только один Клэв стоял в стороне. Все бандиты молчали; время от времени их руки протягивались над столом и фигуры настороженно высовывались вперед. Бликки сидел, словно околдованный, жадный и напряженный. Джесси Смит был холодным и хитрым игроком; Боссирт и Пайк – просто две сволочи, которых Жанна почти совсем не знала, совсем потеряли головы. Постепенно Келс превратился в странного, слабого, охваченного азартом человека; он всегда выглядел таким, когда садился играть в карты.

Вышедшие к лошадям бандиты вернулись, неся за собой тяжелые тюки. Порывисто вскочив, Бад подбежал к ним и вернулся к столу, держа в руках бутылку с виски.

– Виски! – воскликнул Келс. – Убери его! Мы не можем играть и пить в одно и то же время.

– А ты посмотри на меня! – ответил Бликки.

– Пусть их пьют себе, – заявил Гульден. – Тем скорее мы заберем их золото и тогда сыграем с тобой.

Келс не сказал больше ни слова. Игра продолжалась, и он становился совершенно другим человеком. И, сам того не замечая, начал пить. Страх Жанны увеличился. Она чувствовала надвигающуюся катастрофу. Что думал Джим в эту минуту? Вспомнив его лицо, она поняла, что он испытывает то же самое.

Пролежав долгое время на постели, Жанна все сильнее и сильнее ощущала какую-то странную тягу наблюдать за Келсом и Гульденом. Под конец эта потребность сделалась прямо невыносимой. Ее судьба и жизнь зависели от этих двух игравших мужчин.

Встав, она подошла к своему месту наблюдения, и то, что она увидела, наполнило ее внезапным ужасом. Почти незаметная и неуловимая перемена в Келсе теперь выделялась с резкой и устрашающей отчетливостью. Груды золота, равные шансы играющих и пьяная отрава в черных бутылках – все это превратило каждого бандита в игрушку его собственных диких страстей. Исключением являлся только Гульден. Он был таким же, как всегда. Но при взгляде на окружающих холод пробегал по телу Жанны. Келс был мертвенно бледен и восторжен. Нетрудно было понять, что он выигрывал. Бликки осатанел от злости. Джесси Смит выглядел еще мрачнее и свирепее, чем обычно, но его хладнокровие исчезло. Ненависть светилась во взгляде, которым он окидывал Келса, когда тот требовал от него золота. Биди Джонс и Бриверман чуть не падали в обморок от жгучего нетерпения в ожидании своей очереди. Бад тоже сидел за столом, и его лицо исказилось от какой-то внутренней страсти. Проигрывали Пайк и Боссирт; хмуро стоя в стороне, они следили за своим тающим золотом с болезненной ревностью и злостью. Охваченный этой напряженной атмосферой, Джим стоял, нервно стиснув кулаки; его лицо побледнело, глаза сверкали. А игра продолжалась. С громким треском летели карты, кулаки яростно ударяли по столу, слышался глухой стук кожаных мешков с золотым песком, свирепые проклятья проигравших и грубые взрывы радости сгребавших золото счастливчиков.

Вдруг Бад вскочил, перегнувшись через стол, сжал дрожащими пальцами свои карты и с искаженным яростью лицом и горящими глазами уставился на Келса.

– Вот! – хрипло крикнул он, страстно швыряя ему свои карты.

– Ни к черту не годятся! – насмешливо ответил Келс. – Нет ли чего получше?

Бад низко наклонился, стараясь заглянуть в карты Келса. Затем, побелев, выпрямился и с ненавистью посмотрел на него.

– Ты разорил меня… Ограбил… у меня ничего больше нет! – с пеной у рта гаркнул он.

– Не было ничего легче добиться этого. Проваливай вон из игры! – с ликующим презрением ответил Келс. Его охватил не азарт, а страсть остаться победителем.

– Ты плутуешь! – вне себя крикнул Бад.

Это обвинение подействовало на окружающих, словно электрический удар. Глубокая тишина прерывалась тяжелым дыханием. Келс остался все таким же бледным и торжествующим.

– All riqht, Бад, – ответил он, но его тон не подходил к его странному взгляду. – Это было в третий раз!

Как удар молнии грянул выстрел. Бад повалился прямо на Гульдена, и тот одним движением руки отбросил в сторону смертельно раненного бандита. Тяжело грохнувшись на пол, Бад больше не шевельнулся.

– Дайте мне виски! – с хриплой дрожью в голосе приказал Келс. – И едемте дальше!

– Можно мне примкнуть теперь? – жадно спросил Биди Джонс.

– Нет, погоди еще, – ответил Гульден.

– Скоро Бликки ляжет на обе лопатки, – воскликнул Келс. Что-то насмешливое прозвучало в его голосе. Золото больше не интересовало его, он упивался самой борьбой.

– Хозяин, от одной крупицы счастья ты уже задрал нос, – с мрачной презрительностью вставил Джесси Смит. – Еще немного, и твое сердце провалится в твои штаны.

Золото кучами лежало на столе; оно было только средством для достижения цели. Оно было ничем.

– Гульден, перемени игру, как желают эти господа! – издевался Келс.

– Двойную ставку! Тяните! – загремел в ту же секунду гигант.

Выдержав еще несколько ходов, Бликки поднялся из-за стола, проигравшись до копейки. Огорченный разбойник готов был пойти в эту минуту на всякую низость и преступление, но он молчал и только хмуро следил за всеми.