Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

«МиГ»-перехватчик - Юров (Корд) Роман - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

— Витя! — казалось, что Шубин даже не удивился его появлению. — Садись! Галя налей ему. Больше давай, тута, до краев. Ну, давай!

— Ты, Витя, молодец, — сказал он, когда они выпили и принялись неспешно закусывать, — срубил мессера грамотно. Сразу видно — моя, тута, школа. Что с самолетом?

Выслушав ответ, вяло махнул рукой: — Херня. Завтра починят. Понял, тута, каково оно в облаках? — Шубин устало потер виски. — А я уже думал все, бак разворотило капитально, хорошо, что в нем бензина мало оставалось. Разогнался и скольжением пламя сбил. Мотай тута, на ус, может, пригодятся когда. Когда в облаках летишь, на приборы смотри, им верь. Хотя с крылом дырявым даже мне такое тяжко… Ты из облаков вываливался — время потерял. Потом аэродром пролетел, а в снегопад и потемках, найти его, тута, дело гиблое. Галя давай еще, лей — не жалей. Он мне сегодня жизнь спас, так что грех не выпить.

Виктор увидел, что Галка наливая Шубину водку, незаметно разбавила ее водой. — Дмитрий Михайлович, вы кушайте, кушайте. Вот замечательные огурчики, картошечки вам положить? Кушайте… вот так. А что это, Витенька, у вас за чемодан? — обратилась она к Саблину.

— Дак это… — Виктор растеряно почесал затылок, — когда товарища капитана искал, зашел к нему домой, а там хозяйка разоралась как потерпевшая. Чемодан вручила, сказала, чтобы вы, товарищ капитан, там больше не появлялись.

Шубин, снова вяло махнул рукой: — Херня. К ребятам перееду.

Зато Галка всплеснула руками, заахала: — Как же так можно?! Ночью, на мороз, выгнать боевого командира. Ни капли совести. Как у нее язык не отсох, такое говорить. Ай-яй-яй. Как ее земля носит?

— Давай Витя, вздрогнем! За Победу. — прервал ее комэск. Галка быстренько сунула ему огурец, закусить, ловко вытерла мокрое лицо платочком. — Вам Дмитрий Михайлович, отдохнуть надо, вон как устали сегодня. Как же завтра летать будете?

Тот отмахнулся, достал из пачки папиросу, задымил: — Не будем летать. Погоды нет, бензина нет. Давай Витя еще. Наливай Галка… мне, тута, поменьше. Ты, Витька, меня держись. Тогда не пропадешь. Я научу. Эти, мудаки на КП, окопались, ждут когда война кончится. Уроды. — он говорил тихо, зло, голос уже немного заплетался.

— Зачем вы так, Дмитрий Михайлович, — Галка подвинулась к нему ближе, принялась успокаивающе гладить Шубина по голове. — Вдруг скажет кто…

— Кто скажет то? — Комэск пьяно засмеялся. — Тут таких нет. Ты думаешь, они не знают? Да я им в лицо говорил! И ничего мне за это не было и не будет. Потому-что с ними, — он кивнул головой в сторону Виктора, — должен кто-то летать. Так что держись меня Витя, тогда, тута, не пропадешь. Ты зубастый, злой и головой думаешь. Таких мало. Ладно, давай по крайней и будем собираться. Хватит хозяйку обременять…

— Ой, что вы такое говорите Дмитрий Михайлович? Чем же вы меня обременяете? Куда вы на мороз, уставший — заливалась соловьем Галка. Она сидела с ним в обнимку, гладя его по голове и знаками, показывая Виктору, чтобы поскорее убирался. — Вы отдохните немного. Столько летать то, кто выдержит…

Виктор, все понял и тихо, по-английски, ушел. — «Вот баба-то, — думал он по дороге домой, — как все ловко провернула. И наготовила и приоделась, водкой где-то разжилась. И все ради комэска. Такой надо армией командовать, или даже фронтом. Переманивание комэска — чем тебе не операция фронтового масштаба.»

На душе было хорошо. Выпитая водка грела, картошка давала приятную тяжесть желудку. Насыщенный событиями, день заканчивался.

— А не так уж в прошлом и плохо, — думал он, укладываясь спать, — сегодня и мессера сбил и даже, вроде как, к награде представили. Девушки меня любят — вон, какая красавица поцеловала. И вообще, люди здесь хорошие…

С этими мыслями он заснул.

Глава 6

Второй день стоит нелетная погода. Серое свинцовое небо, часто срывается снег. Кажется, что низкие облака цепляются за верхушки деревьев. Летчики забились в землянку, здесь дымно и темно, только коптилка на столе светится тусклым желтым язычком. Все спят, прислонившись друг к другу, расположившись в самых живописных позах, добирают, после раннего подъема.

Заскрипела дверь, напуская внутрь холодный воздух, в землянку зашел комиссар. Крупного телосложения, одетый в коричневый летный комбинезон, Давид Соломонович напоминал вставшего на дыбы медведя. Он махнул летчикам рукой: — Сидите, сидите, — и, раздвинув Шубина с Петровым, уселся ближе к печке. Подбросил пару стеблей в буржуйку, подкурил папиросу от заботливо поднесенной Шубиным зажигалки и, немного подумав, начал беседу:

— Вот хочу поговорить с вами, не как командир, а как старший товарищ. Читали сводки? За неполные три недели наш фронт освободил сотни населенных пунктов, уничтожено больше двадцати тысяч фашистских солдат, захвачены большие трофеи. Тысячи советских людей бьются насмерть. А у нас что? Пьянство процветает буйным цветом.

— Вы товарищ комиссар несправедливы, — дипломатично начал Петров, — только за последнюю неделю, одна наша эскадрилья, без потерь уничтожила пять самолетов фашистов.

— Уничтожать противника это наша работа! Мы же истребители. А вот в моральном плане, вы, товарищи летчики, распустились окончательно. Кто позавчера ломился в дом к официанткам?

— Это не мы. Нет, не мы. Нет, — загудела эскадрилья вразнобой.

— Это из первой. Когда мы ломимся, потом никто не жалуется, все удовлетворены, — под общий смех подытожил Нифонт.

— А я вот, вчера был в Кубрино, — переждав смешки, продолжил комиссар. — Там ужас, что творится. Эвакуированные живут в подвалах, по двадцать человек, голодают, болеют от холода и сырости. Это всего двадцать километров отсюда. А вы тут зажрались, макароны есть не хотите, пьете. Курортники! Скоро и заболевания венерические пойдут. Так вот, с пьяницами будем бороться жестко. Посидит такой голубчик под арестом с неделю, поумнеет. А если не поумнеет, то и более жесткие меры найдутся. Вы меня знаете, мое слово крепкое, — он оглядел притихших летчиков и потряс внушительных размеров кулаком.

— Теперь дальше… о внешнем виде. Поглядел я на вас без комбинезонов и ужаснулся. Гимнастерки грязные, засаленные, подворотнички серые, сами комбинезоны тоже грязные, в пятнах. Чуханы какие-то. Это, кстати ваша епархия, Дмитрий Михайлович. Почему у вас летчики выглядят, как не пойми кто? Наказывайте. Я понимаю, что идет война, что тяжело, но это не повод распускаться.

Шубин согласно кивнул головой. Виктор только сейчас разглядел, что комэск аккуратно пострижен, а ворот его гимнастерки украшает ослепительно белый подворотничок.

— Вот Галка, молодец, — подумал он, — взяла командира в оборот. Да, c такой бабой не пропадешь.

— Мне товарищи сообщили, — продолжал комиссар, — что в наш полк должен приехать репортер одной из ведущих газет. Будет освещать ваш, товарищ Шубин, позавчерашний бой. И я хочу, чтобы он действительно увидел героев-летчиков — геройского полка. Надеюсь, все поняли?

— Ну и напоследок, тут из дивизии звонили, приказали снова разведать дороги от Латоново. Решил сам слетать, размять старые кости. Но одному скучно, — комиссар весело подмигнул, — кто-нибудь, желает составить компанию?

— Я пойду, — вызвался Петров, — вспомню молодость, снова схожу у вас ведомым.

— Ну, это дело, — обрадовался комиссар. — Полетим через час, пока моторы прогреют, да и синоптики, обещают улучшение погоды к обеду. Ну ладно, готовьтесь, пойду я…

Сухой промороженный стебель подсолнечника уныло торчал посреди колхозного поля, рядом с тысячами точно таких же. Виктор ухватил его покрепче, пнул ногой под основание и положил в левую руку, к остальным, предназначенным в печку, собратьям. Процесс собирания дров был в самом разгаре. — Это хорошо еще, что поле большое, и нам и техникам и всем службам БАО пока хватает. Хотя, такими темпами, через пару месяцев придется снег разгребать, искать упавшие…

Сзади послышался скрип снега, подошел Игорь. Он беззаботным видом, размахивал сорванным стеблем, словно мечом сокрушая стоящие подсолнухи. Виктор поморщился, он второй день шарахался от Шишкина, стараясь избегнуть разговора, однако так долго продолжаться не могло.